— Ты садись, не стесняйся.

Она села, а я тут же поставил перед ней открытую бутылку пива. О себе я тоже не забыл, хотя пить и не сильно хотел. Скорее всего сыграла привычка.

На мое удивление Карен не поморщилась, как всегда это делала при виде алкоголя, и даже сделала один глоток. Она тут же поперхнулась и отставила бутылку куда подальше. Вкус благородного напитка ей явно не понравился. Я гадко ухмыльнулся.

— Так что же случилось? Признавайся.

Она медлила, и тогда я решил зайти с другого бока. Заговорил о картине, стоявшей в углу.

— Твоя работа?

— Да, это масло.

— Довольно мило.

У Карен была удивительная способность. То, что она рисовала, со временем оживало. Ничего подобного я не видел даже в галереях Академии. Живых картин в природе определенно не существовало. Помимо тех, что рисовала моя знакомая.

— Я решила изобразить природу, но олень, по-моему, получился, не натурально.

— Да нет, все отлично, — я действительно признавал ее талант. И хоть картина не была закончена полностью, создавалось впечатление, что я смотрю в окно, выходящее на лесную лужайку.

Мы еще довольно долго говорили о картинах и живописи в целом. Карен понемногу оживала, а я успел прикончить и свою и ее бутылки пива. Когда речь дошла до конверта, я так устал от ее болтовни, что слушать ничего уже не хотелось.

— Видишь ли, мои родители знатные люди… они часто устраивают приемы и я должна на них присутствовать.

— И все? — изумился я, не дослушав. — Ты переживаешь из-за того, что тебя пригласили на бал?!

Она определенно сумасшедшая. Съехавшая с катушек дурочка. Может оплатить ей хорошего врача-психиатра?

— Не все так просто, — смущенно пробормотала Карен. — На приемы… приходить одной — дурной тон. Раньше я всегда ходила с кузеном, но прошлой осенью он женился и теперь будет присутствовать со своей супругой.

— Да уж, тебе не повезло, — не стал спорить я, откладывая пустую бутылку под стол. — Но проблема же не сложная. Ты, например, можешь просто не ходить на этот бал и все.

— Моя мама… — девушка замялась. — Она не поймет. Да и ты наверно тоже. Я обязательно должна быть на приеме.

— Тогда пригласи какого-то друга, — бросил я, размышляя куда бы лучше спрятать сумку с радугами. Под склады спиртного или за гору мольбертов? — У тебя же есть друзья?

Карен угнетенно молчала, а через некоторое время я заметил, что она неотрывно смотрит в мою сторону. Я нахмурился, а она смущенно отвела взгляд.

— А ты не мог бы, — начала было она, но покраснела как вареный рак. — Составить мне пару?

— Я??

Моему изумлению не было конца. Я хотел тут же отказаться, но нежданно перед глазами появилась приятная картинка. А что, бал это ведь круто, разве нет? Там собираются богатые и властные… они шутят, танцуют, едят, пьют… Отличный повод развеяться. Да, Карен — слегка чокнутая, но это ведь не смертельно. В этом мире все немного сумасшедшие.

— А знаешь, это неплохая идея, — наконец произнес я, продолжая видеть себя шныряющим от стола к столу и пожирающим омаров и черную икру.

— Правда? — оживилась Карен.

— Да. Почему бы и нет? Помогу тебе выкрутиться из этой передряги.

Ее радости не было конца, что меня даже несколько смутило. Никогда меня еще так искренне не благодарили за то, что я приду в чужой дом и нахаляву набью свое пузо.

Потом Карен отправилась дорисовывать свою картину, настроение у нее явно поднялось. Я же посидел несколько минут, продолжив свои размышления. В конечном счете, я спрятал свое сокровище рядом со спиртным и отправился обратно домой, досматривать свои сны.

Не знаю, кто придумал первые занятия, но думаю, они созданы как раз для того, чтобы их могли пропускать. Это негласная мудрость, а кто я такой чтобы нарушать студенческие каноны?

Когда я очнулся, солнце уже заняло свое место высоко на небосводе. Я потянулся и решил посмотреть сегодняшнее расписание. Так как у меня его не было, я вломился в комнату Жанны. Самой девушки на месте не оказалось, что было наверно к лучшему. Из прикрепленной к зеркалу бумажки я узнал, что во второй половине дня у нашего курса занятия на открытом воздухе. Очень кстати, решил я, ведь погодка стояла просто отличная.

Чувствовал я себя довольно неплохо, и даже поприветствовал мага ведомства, который почему-то длительное время наблюдал за мной. Тот нахмурился, но ответил на мое приветствие кивком.

Когда я прибыл на залитую солнцем поляну, сокурсники встретили меня неоднозначно. Кто-то смотрел с нейтральным любопытством, а кто-то — с откровенной неприязнью. Последних было куда больше. Из основных действующих лиц присутствовала только Жанна Элидеганс, которая в мою сторону демонстративно не смотрела.

Мы отрабатывали простенькие заклинания атаки-защиты. Против меня поставили Лиона, который от усердия аж пыхтел, так хотелось ему пробить мой блок. Неблагодарный пошел нынче народ! Я к нему такую куколку подселил, а он, видите ли, еще и недовольный…

Впрочем у него ничего не получилось.

Как и ожидалось, Эскель отсутствовала. Чувствуя не столько угрызения совести, сколько желание насладиться зрелищем, сразу же после урока я направился в лазарет. Моему боссу выдали отдельную палату, что свидетельствовало о том, что девушка пострадала достаточно сильно.

Когда я вошел, она преспокойно читала книжку, опершись о край кровати и находясь под одеялом. Я трижды кашлянул, обращая на себя внимание. Эскель взглянула на меня поверх очков, и почему-то стало слаживаться мнение, что она не рада меня видеть. С чего бы это?

— Привет, — жизнерадостно поздоровался я, подходя к кровати и поправляя цветы в вазе. — От поклонников, как я понимаю?

— Чего тебе надо? — Эскель была явно не настроена на беседу.

— Пришел тебя проведать. Прости, я с собой ничего не прихватил, — все тем же веселым тоном продолжил я. — Как голова?

— Раскалывается, — прохладно проинформировала Эскель и вновь уставилась в книжку.

— Это наверное от погоды. Вчера вон тучи какие были, а сегодня солнышко…

Некоторое время Эскель делала вид, что читает, но потом не выдержала и повернула ко мне свою мордашку. С плохо скрываемой яростью, она прошипела:

— А может быть это потому, что какой-то кретин меня чуть не угрохал?!

Я пожал плечами, вслух задавая вопрос, кто бы это мог быть. Такому подлецу я несомненно пожал бы руку и поставил бы перед ним выпивку. Он чуть не оказал этому миру услугу…

— Ну да ладно, плевать… — спокойнее сказала Эскель, перенервничав. — План в силе.

— Конечно в силе, я ведь воспользовался планом Б.

— У нас не было плана Б.

— Я его сам придумал. А заключается он вот в чем…

— Плевать мне в чем он заключается! Оставь меня в покое…

Я насупился. Из-за меня Эскель получила несколько жирных плюсов в отношениях со своими сокурсниками. Она почти что мученицей стала… А уж как Жанна мечется и переживает за нее!

Несмотря на радикальный настрой моего босса, уходить я не собирался. Еще чего. Другого такого случая может и не быть, так что нужно наслаждаться каждой минутой. Нет ничего приятнее, чем наблюдать за беспомощными людьми и злорадствовать.

Сев у окна, я закинул ногу на ногу, взял для виду в руку какую-то брошюрку и начал насвистывать себе под нос. Краем глаза я следил за Эскель, которую это жутко раздражало. Наконец она не выдержала и взмолилась:

— Перестань! Или я выкину тебя из дела…

Я на мгновения замолчал все взвешивая, а потом продолжил как ни в чем не бывало свистеть. Плевал я на это дело! Мой выигрыш со ставок позволит мне расплатиться с Иссиром, а это самое главное. Конечно и от денег «Преступнико» отказываться глупо, но это стоит того, чтобы поплясать на нервах у несносного начальства.

— Через три дня меня выписывают, — поставила меня перед фактом Эскель, — и если ты сейчас не заткнешься, я устрою тебе вырванные годы. Ты узнаешь, что такое настоящая боль, поймешь каково это, когда…