— У вас что, паломничество на Длинный остров? Вчера один, то есть одно привидение здесь было, надоело мне хуже сборщика налогов, а теперь и ты заявился. Чего тебе от меня нужно?
— Э-э, я бы хотел попросить освобождения.
— "Хотел"? Значит ты мужского рода?
— Был. Меня зовут Феликс.
— Стоп! Так это тебя вчера поминал тот вчерашний?
— Та, а не "тот". Её звали Мелисса. Нас тут двое обитает. Обитало. Неизвестно, сколько бы она проторчала в топях, если бы не ты, Повелитель. Друиды, что, возможно, могли бы помочь нам, ушли отсюда давно… А она высосала только тридцать жизней. И ведь повезло же ей — освободилась. Господин, я бы тоже хотел попросить…
— А сколько жизней отнял ты?
— Ни одной, как это ни прискорбно, — Феликс издал шипящий звук, видимо вздохнул. — Как бы мне больно ни было, но я не могу убивать. Да и при жизни не мог.
— А тебе больно?
— Очень! Выпитая жизнь человека унимает боль… А потом возвращается с новой силой. Мелисса говорила. А я за долгий срок жизни в роли привидения привык к боли. Перефразировав древнего философа, я могу сказать: "Испытываю боль, значит, существую".
— И сколько лет ты, э-э-э, в таком состоянии?
— Уже сто тридцать два года. А Мелисса провела здесь всего пятнадцать лет.
— А чего же она не вышла из болот? На дорогах или в поселке не в пример больше народу, чем здесь.
— Нельзя. Каждое привидение обитает недалеко от места смерти своего физического тела. Являемся мы только в темноте, свет же заставляет нас исчезать. Становится очень больно, нестерпимо больно.
Ника передернуло. Сто тридцать два года непрерывной боли. Кошмар какой-то! Хотя сам он говорит, что привык к постоянным страданиям. Надо бы освободить бедолагу. Вот только как?
— Я помогу тебе, но… Я не знаю, каким образом у меня получилось освободить твою Мелиссу. Я не умею пользоваться Талисманом. К тому же, я голоден. И уверен, что помогая тебе — помру сам. Потому что, используя волшебство камня — теряю силы и сознание. А когда сознание вернется, я могу уже не найти в себе сил, чтобы подстрелить дичь. Так что, сам понимаешь…
— О, Повелитель, — перебил его Феликс, — если всё дело только в этом, то я сейчас пригоню сюда всю дичь, какая только есть на острове, и ты сможешь подкрепиться. Я мигом.
С этими словами привидение исчезло. Только что оно было здесь и вдруг испарилось. Тьфу, чертовщина! Расскажи кому — не поверят. Что разговаривал с привидением, как с обычным человеком, да ещё и остался в живых после этого. Да, к тому же, что привидения считают его своим повелителем! Он же прослывет самым отъявленным лжецом!
Ник пожал плечами и продолжил прерванное занятие — принялся разводить костер. Но и на этот раз он не успел добыть огонь. Едва он наклонился над валежником, как в чахлом ельнике раздался топот, и громкий треск ломающихся веток возвестил о появлении лося. Сохатый стрелой вылетел из темноты, промчался мимо человека и унесся прямиком в болота — только хлюпанье его копыт по жидкой болотной почве убеждало, что лось охотнику не привиделся. Появился Феликс.
— А где же лось?
— Где-то в болотах, — оторопело ответил Ник.
— Повелитель, что же ты медлил? Я тебе пригнал такую огромную кучу мяса! Теперь я его не смогу достать, мне туда нельзя.
— Идиот! — разозлился Ник. — А если бы он меня затоптал? Или на рога поднял? У тебя есть мозги, или чего там у привидений взамен? К тому же я ещё не успел натянуть тетиву на лук.
Феликс виновато вперил зеленые огоньки глаз в землю и покорно ждал, пока Ник приводил оружие в готовность. После этого он снова исчез. "Надеюсь, что в этот раз он загонит кого-нибудь не столь большого" — подумал охотник, и не ошибся. Справа в кустах возникло движение. Ник молниеносно натянул тетиву, и стрела с пением улетела во тьму. Зверек закувыркался и затих. Охотник подошел и поднял добычу. Ей оказался енот.
— Ну, как? — зеленые глазки привидения заинтересованно светились в темноте. — Мои поздравления, Повелитель, ты отлично стреляешь.
— Ладно. В конце концов, это тоже мясо, — пробурчал Ник, вынимая нож и собираясь разделать тушку. — Кстати, я не собираюсь, есть его сырым, и разведу костер. А ты побудь в сторонке и подожди меня там.
— Конечно, конечно, — торопливо согласился Феликс и уплыл за деревья.
Ник, наконец, без помех развел костер.
*****
Час спустя, когда он уже утолил голод жестким енотовым мясом, и костер превратился в рубиновые угли, из-за деревьев робко появился Феликс.
— Давай сюда, — благодушно махнул рукой Ник, — костер света уже не дает. Садись рядом, ах, ну да, ты же привидение. Ну, тогда зависай поближе и объясни, как мне удалось освободить твою подружку, ибо я об этом не имею ни малейшего представления,
Феликс шумно вздохнул:
— Я тоже не знаю ничего, кроме того, что Владетель Талисмана частицей своей жизненной энергии может освободить привидение. Но вот механизм воздействия мне неизвестен, к моему величайшему прискорбию.
Ник начал вспоминать, как все произошло в прошлый раз. Мелисса достала его своими приставаниями, он разозлился и послал её. Куда-то далеко.
— Хорошо, Феликс, сейчас я попробую тебе помочь! — сказал он, снимая с шеи медальон.
— Погоди, Повелитель, я хотел бы отблагодарить тебя.
— Да не надо! — отмахнулся Ник. — Я делаю это… ну, не знаю… Просто помогаю тебе и все.
— И, все-таки, я скажу. Хотя Владетелю Талисмана привидения не страшны, но на всякий случай выучи два слова "Арранта оут". Эти древние заклинание заставляет магические существа, в том числе и привидения, считать произнесшего их своим собратом навечно.
— Арранта оут? Хорошо, я запомню. Спасибо. Ну, приступаем.
С этими словами Ник пристально уставился в серый камень Талисмана.
— Привидение, уйди! Освободись! Изыди!
Он поднял голову. Феликс по-прежнему висел перед ним.
— Повелитель, я ничего необычного не чувствую. По-моему у тебя что-то не получается.
— "По-твоему"! — передразнил его Ник. — Понятно, что не получается! Вопрос, где именно загвоздка? Погоди, может, мне не следует смотреть на медальон? Попробуем так.
В бесплодных попытках пролетела оставшаяся ночь — с освобождением Феликса ничего не получалось. Вдруг привидение издало стон "Солнце всходит!" и исчезло. Ник поглядел на восток — точно, небо уже розовеет. Охотник зевнул, хотя пролежал пластом часов двадцать, но сил ему это не прибавило. По большому счету он не спит уже двое суток. И ему предстоит шлепать по болоту до Выселок ещё полдня. Стоп! А как же быть с привидением?
Ник не колебался — он должен помочь Феликсу. Значит, надо дождаться ночи. Погони за ним никакой нет, во всяком случае, никто его не нашел на Длинном Острове. Охотник нашёл раскидистую ель, устроил себе лежбище под ней, приготовил енотовый завтрак, и, наконец, лег спать. Уснул он мгновенно — слишком много сил было потеряно за последнее время. Ему снился Феликс, танцующий какой-то дикарский танец.
Вдруг Ника словно толкнули в бок, мягко, но настойчиво. Он рывком сел, правой рукой выхватывая нож. Однако, увидев перед собой не человека, а белую фигуру, висящую в воздухе, совершенно неожиданно для себя выкрикнул "Арранта оут!", даже не удивившись, как легко это у него получилось.
— Повелитель, я же тебе говорил, что Владетелю Талисмана не нужно опасаться привидений.
— Это ты, Феликс? — спросил одуревший со сна Ник, пряча нож в ножны. — А что, мне теперь каждое встречное привидение будет подчиняться?
— Ну, подчиняться не будет, но и напасть не сможет, даже если захочет. Талисман не позволит.
Ник осовело почесал переносицу — он никак не мог проснуться. Неужели он проспал весь день? Ведь только что сомкнул глаза. Охотник поднялся на ноги и спросил у Феликса:
— Ты никого не видел поблизости? В смысле, людей каких или демонов?
— Нет. А что, должны прийти?
— Тьфу, тьфу, чур меня! Не надо бы! Слушай, я вспомнил, как твою Мелиссу я отослал. Сейчас попробую, — Ник набрал воздуха в грудь и выдал: — Провались ко всем чертям! И чтобы духу твоего здесь не было!
