— Ударом их оглушило, я и подобрал, думаю, поедим. И эта нежить там же валяется, всю в клочья разнесло. Только хвост остался целым. Может, закусим хвостиком? Никогда русалочьего мясца не пробовал. Не, ну как ты, магистр, дал ей! Ишь, дрянь какая!

Дзаур безразлично махнул рукой — ну, прикончил и прикончил, нечего уделять этому столько внимания. Не такая уж важная противница эта русалка, чтобы гордиться победой. Он молча смотрел, как Атанас разводит костер и готовит рыбу, а сам размышлял, каким образом охотнику удалось избежать русалочьих объятий.

Может быть, берегиня спала или была занята другим делом? Ведь, увидев мужика, она бы его не отпустила. Проворонила хвостатая охотника — больше он ничем не мог объяснить тот факт, что парочка ушла от этой заводи безнаказанно. Как бы то ни было, но они сумели пройти мимо водяной, а вот Атанас чуть не стал жертвой. А, может, беглецы подстроили такую замысловатую ловушку?

Дзаур ясно видел выжженное пятно, оставшееся от костра, который разводили охотник и травница. На женщин русалочьи чары не действуют. Девка могла развести тут огонь, загасить его и спокойно уйти, а русалка даже не подумала бы вылезти из воды.

Однако, устроить такую ловушку охотник и травница могли, только зная о погоне. А вот в этом Дзаур сомневался — следы парочки указывают на спешку, но не на бегство. И зола в кострище свежая! Значит, никакой западни не было. Колдун улыбнулся — скоро он станет обладателем Талисмана Волхвов.

Ник и Лианна шли быстрым шагом. Они не знали точно, идут ли за ними черные колдуны, но подозревали это, а в этом случае всегда предпочтительнее торопиться. Поэтому на ночёвки решили останавливаться, как можно позже.

Рано утром они поднялись, быстро позавтракали добытой куропаткой и отправились в путь. Лианна понемногу начинала сдавать — ей такой темп оказался не по силам. Поэтому путники были вынуждены останавливаться привалы. Пока девушка отдыхала, Ник рыскал по окрестностям в поисках зверья или съедобной растительности.

Звери были, но, к сожалению, от них остались лишь следы — Ник только однажды сумел подстрелить зайца. Даже белки цокали где-то далеко — самих их видно не было, зато обгрызенные шишки в изобилии валялись повсюду. Так что основной едой для охотника и травницы стали ягоды и грибы — орехам ещё сезон не вышел. А жаль, и Ник, и Лианна, как выяснилось, очень любили черную лещину.

Охотник малость заплутал. Он решил обойти крутой холм, заросший гигантским можжевельником, а в результате завел Лианну в такие же дебри, только в низине, где под ногами хлюпала тухлая вода. Пришлось прорубаться через заросли. Комары тучами облепляли людей, поэтому скоро Ник озверел настолько, что размахивал ножом больше для разгона гнуса, чем обрубая ветки. Лианна, также махавшая руками, словно ветряная мельница, на всякий случай держалась подальше от охотника — не ровен час, заденет. Наконец, они выбрались из сырой низины, но едва кончилось это мучение, как начался бурелом. Стволы вековых сосен, упавшие много лет назад, наполовину были засыпаны хвоей и покрылись толстым слоем мха.

Лианна уже несколько раз поскользнулась и упала, перелезая через скользкие бревна, да и сам Ник чувствовал себя уставшим. Они немного посидели, отдохнули и снова полезли преодолевать препятствия. Солнце практически не пробивалось через густые кроны сосен. Здесь царили полумрак и сырость. Когда же, наконец, появился просвет в завалах, и можно было немного передохнуть, случилось одно из самых необычайных событий, которые только могут произойти в жизни человека. Ник и Лианна встретили кисёнка.

Говорили, что кисят вывели в древности могущественные волхвы, те, настоящие. Для каких целей и когда они это сделали, никто, конечно, не знал. Одни говорили, что кисята им служили вместо домашних кошек, дескать, кошки своенравные, а кисята — ласковые и умные. Другие рассказывали, что волхвы сотворили волшебных зверьков для создания умиротворённого настроя, ведь это очень важно при произнесении сложнейших заклинаний. Третьи утверждали, что кисята наделены магической способностью лечить всевозможные недуги, и служили волхвам в роли карманных исцелителей. Но все расказни сходились в одном: встреча с кисёнком сулила большую удачу.

Так ли это или нет, достоверно известно не было, потому что никто никогда не видел настоящего кисёнка. Нет, конечно, встречали, но каждый раз это был какой-нибудь дальний родственник знакомого, который сейчас уехал по делам… словом, достоверных источников не было. Говорили, что кисята обитают в самых непроходимых местах и увидеть их практически невозможно. О том, как зверьки выглядят, люди рассказывали много и подробно, но каждый по-своему, и описания отличались, иногда разительно.

Одни говорили, что похожи они на обычных кошек, только живут в воде, а на берег выходят лишь для спаривания. Другие рассказывали, что кисята все рождаются с двумя головами, но потом одна отпадает, а кто её найдет и съест, тот станет Великим князем. Или, по крайней мере, его наместником.

Кисят пытались найти охотники, следопыты, угольщики. Даже не каждый из друидов мог похвастаться тем, что встречал кисёнка. Иные больные богачи объявляли огромные награды за поимку живого кисёнка в последней надежде найти исцеление. В таких случаях сразу же собирались громадные облавы из охочих до лёгкой наживы людей. Результатом всегда была лишь трата денег на содержание загонщиков, окупавшаяся, разве что только, прочим зверьём, забитым во время облавы.

Исключением был единственный случай, похожий на правду. Придурковатый дровосек из отдаленной деревушки, название которой было не то Гнилые кочки, не то Моховые пеньки, сорок лет служивший мишенью для насмешек детворы, однажды вернулся из леса в полном здравии. На расспросы он поначалу не отвечал, поэтому по деревеньке поползли слухи, что дровосек встретил ведьму. Не иначе душу ей продал, а она ему разум за это вернула.

Сначала соседи, а потом и остальные жители деревушки начали избегать общения с мужиком, и он, в результате, признался, что встретил в лесу кисёнка. Задумчиво поглаживая клочковатую бороду, дровосек сказал: "увидел я его, погладил, он посмотрел мне в глаза, и в голове у меня всё встало на свои места". Ошеломлённые известием односельчане поражённо молчали, и только какая-то старуха, шамкая беззубой челюстью, сказала: "Как был ты дураком, так им и остался! Мог бы поймать зверя и продать его за бешеные деньги". Дровосек задумчиво ответил: "Я бы скорее дал себе отрубить голову, чем собственноручно неволить это существо".

Так как никто не смог внятно объяснить, почему дровосек вдруг из полудурка стал весьма здравомыслящим мужиком, а ведьм в округе как не было, так и не прибавилось, то пришлось ему поверить. В те места началось настоящее паломничество из соседних деревень, даже из городов приезжали любопытные да больные, но никто больше не удостоился чести увидеть сказочного зверька.

А Нику и Лианне повезло. Но сначала они даже не поняли, кто перед ними оказался.

Случилось это, когда Ник уже почти выбрался на свободное от завалов место и помогал девушке перелезть через упавшую вековую сосну. Лианна ступила на осклизлую поверхность ствола и, потеряв равновесие, чуть не растянулась на земле. Ник вовремя подхватил её.

— Похоже, ты решила научиться летать? — попытался он поднять ей настроение.

Лианна, несмотря на усталость, рассмеялась. Охотник потряс головой — ему показалось, что в смехе девушки слышится звук тоненького колокольчика. Они недоуменно посмотрели друг на друга. Ник понял, что странный колокольчик слышит и Лианна. Звон, перемежаемый с тонким, жалобным писком, раздался снова. Раздавался он с дальнего конца того самого ствола, с которого чуть не свалилась девушка. На всякий случай Ник вынул нож и, внимательно смотря себе под ноги, пошел вдоль сучковатого бревна. Лианна, последовав примеру охотника, вооружилась большой палкой и пошла с другой стороны лежащей сосны. И под корнями, торчащего вверх комля, они увидели маленький шерстяной комочек, издающий те самые звуки, которые и привлекли их внимание.