Он сел на землю рядом со своим мешком и провожал взглядом спину уходящего телохранителя. Волка вообще не было видно — тот уже давно впереди.
"Сейчас, немного полежу, отдохну и пойду дальше" — подумал Дзаур и лег на мягкую хвою. Неимоверная слабость сковала его члены, даже мысли постепенно замирали. Словно чей-то голос шептал ему прямо в мозг: "Забудь обо всем, отдохни, это так приятно. Твои заботы и тревоги сейчас уйдут, и ты будешь спать сладким, безмятежным сном". Дзаур закрыл глаза, прислушиваясь к внутреннему голосу. А тот заливался слаще соловья: "Забудь про все. Ничего не стоит твоего внимания. Зачем двигаться, если можно лежать? Зачем вдыхать и выдыхать, тратить на это силы? Попробуй не дышать".
Дзаур послушно затаил дыхание, прислушиваясь к наступившей тишине. Лишь только стук сердца раздражал его, нарушая сладостный покой. Голос внутри медоточиво шептал: "Не обращай внимания на этот стук. Сейчас он пройдет и ты успокоишься. Спи, спи, спи-и." Биение сердца становилось все сильнее, ведь организму не хватало кислорода, но Дзаур не обращал на это внимания. Сейчас он уснет. Успокоится навсегда. И всякие раздражающие стуки прекратятся.
Оборотень постоянно убегал вперёд, разыскивая дорогу и возвращался к людям, указывая им путь. В очередной раз подбежав к идущим позади, он вдруг понял, что Хозяина рядом с телохранителем нет. Атанас шёл вперёд, сосредоточенно пробиваясь сквозь кусты живоглота. Проклятье, где же Дзаур?!! Телохранитель есть, а колдуна нет. Оборотень задрожал. Осиновый колышек зашевелился в ошейнике, а это могло означать только одно — Хозяин гибнет. Волк взвыл и бросился мимо ошеломленного Атанаса обратно. Лесной воин оглянулся и только теперь обнаружил, что стоит один на тропе, Дзаура не было видно. Он сбросил походный мешок с плеча и побежал догонять оборотня, на ходу вынимая меч из ножен. А волк, со вздыбленной на загривке шерстью уже стоял над телом Дзаура и утробным рыком пытался воззвать к меркнущему сознанию колдуна.
Оборотень схватил его зубами за балахон и мотал головой в разные стороны, чтобы растормошить и привести в чувство человека. Атанас, увидев эту картину, сначала решил, что зверь взбунтовался и хочет прикончить Дзаура. Он уже собрался разнести волку голову, но, занеся руку для удара, увидел, что на черном жреце нет никаких ран, нанесенных клыками. В этот момент оборотень отпустил балахон, поднял голову, посмотрел на Атанаса и завыл — громко и заунывно. Ещё бы не взвыть, если осиновый колышек начал погружаться ему в горло, и капли крови плавно скользили по густой серой шерсти.
Атанас наклонился к колдуну — лицо того уже начало синеть. Колдовство! Но что делать? Лесной воин не был чародеем или колдуном и не знал, что нужно предпринять при магическом нападении. Раньше Дзаур всегда справлялся с этим сам. Вот поорудовать мечом Атанас мог — это он понимал, умел и любил.
Телохранитель только спросил у волка "Кто?", на что тот, оскалив зубы, рыкнул в сторону зарослей. Атанас бросился туда, куда показал ему зверь. Оборотень кинулся следом за лесным воином. Он знал, что колдовство — дело лап кисят. Это они навели снотворное заклинание на могучего Дзаура. Но сможет ли телохранитель справиться с этими лесными магами? В любом случае, оборотень готов был помогать Атанасу в его борьбе против ненавистных выкормышей древней магии.
Огромный волк, с треском проломив заросли, побежал на запах ненавистного кисёнка. Атанас, не решаясь далеко отдаляться от умирающего Дзаура, принялся в поисках злоумышленников обследовать ближайшие кусты, яростно рубя их мечом направо и налево. Кисята, конечно, на глаза ни ему, ни оборотню не попались, но были вынуждены бежать под напором совместных усилий волка и лесного легионера, так и не доведя до конца своё колдовство.
Маленькие создания являлись прирожденными лесными магами, но магия их всегда была направлена на созидание. Они вели беспощадную войну с оборотнями, а вот против человека применили магию впервые. Однако оправданием служило то, что Дзаур-преступник не должен был завладеть Талисманом. Но кисята не сумели погубить его — помощники черного жреца помешали. Было бы больше времени, они смогли бы обуздать и волка, и лесного легионера, но уж очень быстро и беспощадно среагировал необычный тандем.
Шепчущий, ласковый голос, заставлявший умирать, прекратился. Дзаур открыл глаза и с хрипом вдохнул горевшими легкими лесной воздух. Живительный кислород проник в каждую клетку, наполняя ее жизнью. Словно пьяный, он некоторое время лежал не двигаясь, пытаясь сообразить, что же это такое с ним произошло. В голове туман, во всём теле слабость. Оборотень, опасаясь угодить в ловушку и поэтому, не рискуя удаляться от колдуна, прекратил преследование и побежал обратно, громко рыкнув напоследок. Он так и не смог догнать увёртливого кисёнка, которого заметил, но знал, что мелких поганцев тут несколько десятков — волк ясно чуял их присутствие. Когда он вернулся к колдуну, около того уже стоял телохранитель, протягивая ему флягу с водой.
Дзаур напился и вытер губы рукавом. Теперь он чувствовал себя хорошо. Он покачал головой — на него навели простое, но мощное колдовство. И, несмотря на простоту заклинания, он попался, как мальчишка! Вот так, минутная невнимательность чуть не стоила ему жизни.
Атанас рассказал, что произошло, и Дзаур благодарственно потрепал волка по загривку, пообещав оказать помощь в расправе с этими пакостниками. Теперь, когда попытка врагов не удалась, он знает, что противопоставить подобному колдовству. На всякий случай перестраховываясь, Дзаур приказал волку и Атанасу не расходиться далеко от него и всегда быть на расстоянии видимости. Оборотень, оскалив зубы, пошел вперед, за ним последовал сам черный жрец, а замыкал шествие Атанас, с обнаженным мечом в правой руке и ножом в левой. Троица продолжила путь, теперь настороженная и готовая к бою.
*****
Обрен, проглотивший весь порошок, который ему дал Дзаур, держался в седле уже из последних сил. Вся правая сторона тела, обожженная друидовым огнем, исходила болью. Любое прикосновение одежды, словно наждаком, проходилось по обугленной коже. Правая часть лица пылала и адски болела даже от встречного ветра. А, поскольку лесной легионер скакал не останавливаясь, боль не прекращалась ни на минуту.
Воин ночью миновал Выселки по объездной дороге, и, наконец, увидел посланца Аррита, идущего по торговому тракту. Внешне человек этот не отличался от любого другого, но Обрен ЗНАЛ, что он принадлежит Клану Аррита так же, как и сам лесной воин. Обрен знал это по той простой причине, что был создан черными жрецами с помощью магии, а в обязанности телохранителя входит не только защищать хозяев от опасности, но и предугадывать её. Определение истинных приверженцев Аррита, посвященных в таинство, было одной из многих особенностей, присущих легионерам клана.
Обрен остановил вспотевшего коня и сделал особый пасс руками. Человек одетый бродячим торговцем вздрогнул, посмотрел внимательно на раненого и сделал ответный жест. От усталости и изнеможения у воина кружилась голова, и он рухнул бы с коня, не поддержи его мнимый торговец.
Как в тумане Обрен отмечал, что коня ведут под уздцы и заводят в незнакомый, ничем не примечательный, придорожный хутор, одновременно являвшийся и постоялым двором. Ему помогли слезть на землю подбежавшие слуги. Ноги Обрена подогнулись, и он сел прямо в пыль. Только когда его привели в дом, усадили на лавку и напоили терпким квасом, он начал понемногу приходить в чувство.
Отдышавшись, командир отряда лесных легионеров рассказал, что случилось с ним и Дзауром. Перед тем, как силы окончательно оставили его, Обрен успел озвучить приказ Дзаура. Худощавый жрец по имени Астерр, официально являвшийся хозяином постоялого двора, бесстрастно выслушал донесение, кивнул слугам, чтобы они занялись полумертвым телохранителем, а сам ушел в дальнюю комнату.
Там среди колдовских ингредиентов, шкатулок, звериных и человеческих черепов, стоял хрустальный шар, служивший черным жрецам для связи. Магистр Аррит очень не любил, когда адепты беспокоили его по пустякам, но сейчас была острая необходимость. Жрец, совершив необходимые ритуалы, встал на колени перед шаром. В шаре появилось изображение худощавого, седого человека, одетого во все черное — самого Аррита. Жрец, не поднимаясь с колен, ждал, когда хозяин обратится к нему.
