"Так нам же ехать надо!"

"И далеко ехать-то?"

"До Краевской".

"Ну, значит, доедет, не помрет. Полчаса всего ехать осталось. А там вы его сразу к врачу. Вдруг сотрясение мозга или еще что…"

"Да-да. В первую же очередь отвезем его в больницу.

Разрешите?"

"Проходите, проходите. Только сразу за бинтом чтобы зашли, как поедем, а то он мне все простыни запачкает. Кто платить будет?"

"Не волнуйтесь. Мы и заплатим"

"Раз так, то ладно… Ну, проходите же, не задерживайтесь, черти…"

Наверное, умереть — это не так. Совсем не так.

Что-то уж очень больно, и голова гудит. Непохоже, чтобы я был мертв. Да еще голос этот не слишком приятный. Ведь у ангелов и голоса ангельские, верно?

— И этот щуплый малый полез на Исправителей с электрической дубинкой? Лихо. И что?

— Догадайся сам, — голос Васи. Он как обычно не слишком общителен.

— Но ведь живой?

— Вот и я удивляюсь. По всем законам его уже должны были сто раз вычислить и поймать, а он мало того что выжил, так еще и плетется за нами, как хвост, с самого Новоозерска.

— Женя говорит, что он даже нескольких уложил там, в метро.

— Было дело, — нехотя признается Вася. Наверное, неловко себя чувствует. Как-никак я безо всякого их дара, с одной дубинкой и транстерминатором двоих уничтожил.

— И жив! Черт, а он точно не игрок? Может, его кто из сторон потерял? — Легкий шлепок по щеке заставил меня чуть дернуться. — Ладно, открывай глаза. Мы уже видим, что ты пришел в себя. Не фиг притворяться.

Легко сказать. Веки, словно пудовые, открывались с невероятным трудом. Никогда не думал, что мне будет так трудно поднять веки, не напившись за ночь перед этим. Ведь трезв как стеклышко, а тело — ватное.

Один глаз все же открыл. И огляделся.

Небольшая уютная комнатка. В углу стоял шкаф под самый потолок (а потолки-то низкие, как в деревенских хатах, с трещинами и отсыревшей штукатуркой), в другом углу — телевизор, на стене напротив висел ковер, под которым в кресле сидел Вася. Шторы на двух окнах были задернуты, и в комнатке держался приятный, не режущий глаз полумрак. Уютная комнатка, в моем вкусе.

Около кровати, на которой я лежал, стоял мужчина в домашнем халате с кружкой в руке. Почему-то мне показалось, что сейчас он предложит мне лекарство.

— Пиво будешь? — спросил мужчина, увидев, что я открыл и второй глаз.

Голова болела со страшной силой. Тела так вообще не чувствовал. Нехило же я скатился с лестницы! А что дальше было? Не помню. Последнее, что я видел там, в метро, был высокий потолок и зеленая лампа, тонущая в пыли от кафельной крошки и штукатурки. Дальше — короткая, тупая боль в затылке и темнота.

— Пиво, пиво, — повторил мужчина, протягивая мне кружку. — Мы тут тебя поить валерьянкой не собираемся. Не дома.

— А где? — с трудом выдавил я. Тихо, будто просто открыл и закрыл рот. Но мужчина услышал.

— А куда ты собирался? В Краевском, конечно.

— Где… именно?

— У меня дома. Вася попросил, чтобы ты пожил у меня, пока они с Вероникой не смогут отвести тебя к Коле.

— Жрецу?

— Ну, его так уже, поди, лет сто никто не называет. Просто Коля, и все.

— Ясно. — Казалось, голова поворачивается с хрустом. — Василий, привет. Как дела?

— Отлично, — ответил Вася с кресла. — Если бы не ты, было бы еще лучше!

— Ты как обычно мрачен и неразговорчив?

Как видишь. — Вася пожал плечами. — Ладно, не принимай мое настроение на свой счет. Я просто задумался. Что-то не то происходит. Странно все это… — Что?

— Не сейчас— Вася с мужчиной коротко переглянулись, думая, что я не заметил, и Вася вышел, бросив через плечо: — Вы тут пока поговорите. Виталя, тебе отдыхать надо, а с завтрашнего утра примемся за дела… Думаю, у тебя еще есть время.

И это говорит человек, который при первой нашей встрече не был даже уверен, что я доживу до следующего рассвета. Действительно, что-то странное начинает твориться.

— Я — Алексей. — Мужчина присел на край кровати и впихнул мне в руку кружку. — Пей, пиво очень помогает при головных болях.

— А я-то всегда думал, что помогает их приобрести, — пробормотал я, приподнимаясь на локтях и делая глоток. Приятное, прохладное и чуть щиплющее горло, действительно отличное пиво. У нас в городе такого не сыщешь.

— Если пить в умеренном количестве, то оно только помогает, — уверенно сказал Алексей, — поверь мне!

Я поверил. После того, что произошло (да и происходит сейчас), поверить оказывается все же легче, чем осознать. Сделал еще один затяжной глоток, чувствуя, как приятный холодок пробегает по коже и возвращает ушибленным косточкам силу.

— Сколько я пролежал?

— Пока доехали да еще полсуток. Сейчас уже почти вечер.

— Вечер?

— Точно, — Алексей улыбнулся. — Мы тут все о тебе уже знаем. Вероника рассказала. Евгений Валерьевич тоже немного…

— Так он жив, старый…

— Что ему сделается? — ответил Алексей. — Говорит, что двоих завалил, но из Васиного рассказа выходит, что не мог. Если только их там не семеро было. Но ведь это прямое нарушение правил. Сумеречные бы не посмели.

— А почему бы и нет… — Я вдруг вспомнил то, о чем думал за несколько минут до того, как грохнулся с лестницы. О глазах без зрачков, об оборотнях, так похожи на тех, которые охотились за мной в парке, о том, что действительно странно, что Исправители все еще не пришли за мной, и сумеречные милиционеры, не обратившие на меня никакого внимания, словно так и должно было быть…

А может, и нет никаких Исправителей?

— Нет, не посмели бы, — отрицательно покачал головой Алексей. — У нас с этим серьезно.

Длинным глотком я допил пиво и отдал кружку Алексею.

— Понравилось? — участливо поинтересовался он. Я кивнул.

— Это у нас Тарас такое делает. Сам.

— Передай ему от меня привет.

— Обязательно. Как конференция начнется, так и передам.

— Можно у тебя узнать, что все-таки за конференция? Евгений Валерьевич говорил что-то, но уж очень туманно.

— В Краевском довольно часто проходят конференции игроков Зари. Здесь ведь наш штаб. Вот только не понятно, зачем из городов игроков пригласили.

— Штаб?

— Нуда. — Алексей немного помялся, потом, склонившись надо мной, добавил: — Вообще-то Вася сказал, что бы я отвечал на все твои вопросы, неважно какими они будут, пускай даже про самого Бога. Но сам-то ты этого хочешь?

Я кивнул.

— Не люблю чувствовать себя глупцом.

— Ну, как знаешь. Пиво еще будешь? Отлично.

Он встал и удалился в другую комнату. Оттуда послышался его голос:

— Краевское построили незадолго до революции именно как штаб игроков Зари. Здесь сосредотачиваются основные игроки, которые отвечают за общую безопасность, секретность и, главное, правильность ведения игры. — Алексей показался с двумя литровыми кружками. — Обычных людей в селе немного — и сотни не набирается. Остальные — игроки.

Я поперхнулся, пораженный:

— То есть… так вот почему Вася с Вероникой не очень сопротивлялись, когда я потребовал, чтобы они отвезли меня к жрецу. Не только из-за того, что здесь проходит собрание. А еще потому, что мне отсюда никуда не деться. Можно спокойно отдать меня Исправителям!

— Почти так. Только вот Исправители почему-то не появляются… — Алексей сделал глубокий глоток и, переведя дыхание, продолжил: — Краевское — это наша крепость на Западе России. Сюда серые вообще не суются. У них, конечно, тоже есть свои штабы, свои города и деревеньки по всей стране, но и мы стараемся не соваться туда. Так что можешь не опасаться. На улицах села к тебе просто так никто не придерется. Но и выходить тоже не советую. Многие игроки уже знают о тебе и очень сильно интересуются твоей особой. Некоторые с плохими намерениями.

— То есть?

— Есть игроки, которые считают, что сохранить тайну игры нужно во что бы то ни стало и поэтому тебя надо убить, другие — что надо тебя немедленно отдать Исправителям. Мало ли что ты можешь выкинуть.