В конце октября 1824 года, будучи в Михайловском, Пушкин писал Всеволожскому: «Не могу поверить, чтобы ты забыл меня, милый Всеволожский — ты помнишь Пушкина, проведшего с тобою столько веселых часов — Пушкина, которого ты видел и пьяного и влюбленного, не всегда верного твоим субботам, но неизменного твоего товарища в театре, наперсника твоих шалостей, того Пушкина, который отрезвил тебя в страстную пятницу и привел тебя под руку в церковь театральной дирекции, да помолишься господу богу и насмотришься на госпожу Овошникову…»

Видимо, поэт имел в виду Овошникову и Всеволожского, наметив план нового романа «Русский Пелам»: «Пелам выходит в большой свет и наскуча им вдается в дурное общество… Продолжает свою беспутную жизнь. Связь его с танцоркой…»

Софья Станиславовна Киселева (1801–1875), ур. Потоцкая — жена (с 1821) генерал-майора П. Д. Киселева, полячка. Ее мать, гречанка Софья Константиновна Глявонэ (Клавоне), из подавальщиц турецкого трактира стала женой И. Витта, затем любовницей графа Прованского, короля Людовика XVIII, генерала Салтыкова и светлейшего князя Г. А. Потемкина, а после его смерти — женой коронного гетмана Станислава Потоцкого. В последнем ее браке родились две дочери — Софья и Ольга.

Сестры унаследовали родовые имения Потоцких в Умани и Тульчине. Им принадлежали крымские поселения: Симеиз, Массандра и Мисхор, где они и проводили летние месяцы. Романтическая красота Софьи Станиславовны сочеталась с ее незаурядным умом, добротой, веселостью и открытым характером. П. А. Вяземский писал о ней: «Все нездешнее, неземное, райское, небесное, и лишь взгляд ее обнаруживает искру чувственности, способную разгореться в пожар поэзии и любви».

Пушкин встречался с Софьей в 1818–1820 годах в Петербурге, а затем уже снова во время южной ссылки. От нее он услышал рассказ о печальной судьбе представительницы их знатного рода: преданье о любви хана Керим-Гирея к похищенной им княжне Марии Потоцкой, что впоследствии легло в историческую основу сюжета поэмы «Бахчисарайский фонтан».

4 ноября 1823 года поэт писал из Одессы П. А. Вяземскому: «…Припиши к „Бахчисараю“ предисловие или послесловие, если не ради меня, то ради твоей похотливой Минервы, Софьи Киселевой…»; 20 декабря: «…Ты, кажется, собираешься сделать заочное описание Бахчисарая? Брось это. Мадригалы Софье Потоцкой это дело другое…»

Помимо этих прямых упоминаний имени Потоцкой поэт 25 августа писал брату: «…Дело в том, что я прочел ему [Ф. Туманскому] отрывки из „Бахчисарайского фонтана“ (новой моей поэмы), сказав, что я не желал бы ее напечатать, потому что многие места относятся к одной женщине, в которую я был очень долго и очень глупо влюблен». В письме А. А. Бестужеву в феврале 1824 года: «Радуюсь, что мой „фонтан“ шумит. Недостаток плана не моя вина. Я суеверно перекладывал в стихи рассказ молодой женщины. К нежным законам стиха я приноровил звуки ее милых и бесхитростных уст». Ему же 29 июня: «…Черт дернул меня написать еще, кстати, о „Бахчисарайском фонтане“ какие-то чувствительные строчки и припомнить тут же элегическую мою красавицу. Вообрази мое отчаяние, когда увидел их напечатанными. Журнал может попасть в ее руки. Что же она подумает, видя, с какой охотою беседую о ней с одним из петербургских моих приятелей. Обязана ли она знать, что она мною не названа, что письмо распечатано и напечатано Булгариным. Признаюсь, одною мыслию этой женщины дорожу я более, чем мнением всех журналов на свете и всей нашей публики».

Вероятно, что в этих письмах имелась в виду Софья Станиславовна, которая была в то время «объектом его безумной и отверженной любви».

Свадьба Софьи Станиславовны с П. Д. Киселевым, начальником штаба 2-й армии, состоялась 25 августа 1821 года в Одессе. В переписке с мужем в 1827 году она сообщала о прочитанных ею книгах и просила прислать ей новые, в том числе издания «Бахчисарайского фонтана» и «Евгения Онегина». «Если увидишь его [Пушкина], — писала она мужу, — передай ему, что я учусь русскому языку, чтобы читать его стихи». Однако через год-два супружеской жизни ее отношения с мужем испортились. В этом, скорее всего, была виновата ее родная сестра Ольга, в объятиях которой, Софья Киселева неоднократно заставала своего мужа.

С 1829 года Софья Станиславовна стала жить раздельно с мужем, а в 1834 году после его возвращения из Бухареста было заключено письменное соглашение: оба крупных имения в Уманском повете Киевской губернии остались за ней, но доходы делились поровну. Она пыталась восстановить разорванные с мужем отношения. Но тот страстно влюбился в Анну Оленину и ради возможности женитьбы на ней окончательно развелся с Софьей Станиславовной. Однако тяжелое материальное положение не позволило Киселеву связать себя узами брака с Олениной.

Софья Киселева очень тяжело переживала гибель Пушкина и доказательно утверждала, что быть Великим поэтом в России — несчастная доля.

Пушкин стал популярным поэтом. Но у этой популярности оказалась и оборотная сторона. Некоторые его язвительные эпиграммы и стихи с критикой существующего порядка попали к Александру I, который возмущенно заявил: «Пушкина надобно сослать в Сибирь; он наводнил Россию возмутительными стихами, вся молодежь их читает». Лишь заступничество друзей поэта и матери царя Марии Федоровны позволило смягчить приговор.

6 мая 1820 года Пушкин по требованию служебного перемещения выехал из Петербурга на юг. До этого Александр Сергеевич бывал только в Москве, Захарове, Петербурге, Царском Селе, да пару раз в селе Михайловском.

Маршрут поездки на юг: Петербург — Луга — Великие Луки — Витебск — Орша — Могилев — Чернигов — Киев — Золотоноша — Кременчуг — Екатеринослав, к генералу И. Н. Инзову (с июня 1820 года наместник Бессарабии, а с июля 1822 — новороссийский губернатор). Приехав в Екатеринослав, Пушкин искупался в холодных водах Днепра и сильно простудился. Случай помог ему и подлечиться, и побывать на Кавказе и в Крыму: в Екатеринослав приехал генерал Н. Н. Раевский с сыном Николаем, дочерьми Марией и Софьей, совершавшими поездку в Крым через Кавказ. Он попросил Инзова отпустить Пушкина с ним на Кавказские Минеральные Воды «для поправки здоровья» и получил разрешение.

Поехали в двух каретах и коляске по маршруту: Екатеринослав — Мариуполь — Таганрог — Новочеркасск — Ставрополь — Пятигорск (здесь к ним присоединился на некоторое время второй сын генерала Александр) — Тамань — Керчь — Феодосия — на корабле в Гурзуф; здесь их встретили остальные члены семьи генерала: жена Софья Алексеевна с дочерьми Екатериной и Еленой — Ялта — Бахчисарай — Симферополь — Одесса — Кишинев. В Кишиневе Пушкин в сентябре 1820 года предстал перед генералом Инзовым, который к этому времени переехал сюда из Екатеринослава вместе со своей штаб-квартирой.

На новом месте службы Пушкин обрел много новых знакомств. Из Кишинева он совершал поездки в Каменку — усадьбу Давыдовых, Киев и в другие места. Летом 1823 года Инзов был освобожден от должности наместника Бессарабии, а на его место назначили новороссийского генерал-губернатора М. С. Воронцова с резиденцией в Одессе, куда надлежало переехать Пушкину.

Зимой 1824 года отношения поэта с Воронцовым испортились: «Я поссорился с Воронцовым и завел с ним полемическую переписку, которая кончилась с моей стороны просьбою в отставку». 11 июля 1824 года было получено предписание, утвержденное Александром I: «Пушкина исключить из списка Министерства иностранных дел… и выслать в Псковскую губернию в село Михайловское».

Екатерина Николаевна Орлова (1797–1885) — старшая дочь Николая Николаевича и Софьи Алексеевны Раевских, жена (с 1821) командира дивизии генерал-майора М. Ф. Орлова. Отец Екатерины, Николай Николаевич Раевский — внучатый племянник Г. А. Потемкина, генерал, герой Отечественной войны 1812 года, мать, Софья Алексеевна — внучка М. В. Ломоносова.