— А у нее есть выходные? — Дороти тщательно размешивала сахар в чашке.

— Естественно. Уик-энды и почти все вечера. Смысл моего переселения сюда в том, чтобы проводить больше времени с дочерью.

— Но я думала…

— Что вы думали?

Девушка с наслаждением глотнула кофе.

— Что вы часто уезжаете по делу.

— Бывает, конечно. В начале этой недели я действительно был очень занят. Но Адела все понимает. По крайней мере, надеюсь.

А я бы на это не рассчитывала, подумала Дороти, но вслух сдержанно произнесла:

— Она очень развита для своего возраста. И хорошо владеет собой.

— Быть может, — Ник потянулся за сигаретами, молча испрашивая разрешения дамы. — Ей пришлось быстро взрослеть.

— Да, курите, пожалуйста. Потерять мать…

— Вы говорите так, как будто крошка «потеряла мать» по рассеянности, — заметил он шутливым тоном.

Дороти онемела от ярости. Сдавленным голосом она проговорила:

— Надеюсь, вы не рассуждаете о своей ушедшей жене в таком игривом тоне при ребенке?

— Я стараюсь не упоминать о ней вовсе, — отрезал Ник, явно забавляясь произведенным эффектом. — Позвольте спросить, соболезнуя мне, вы намекаете на постоянные шашни миссис Кроуз или подразумеваете, что она «ушла» куда подальше?

Девушка чуть не уронила чашку.

— Т-то есть, она не умерла?

— Живехонька. Только праведники умирают молодыми, мисс Ламметс. А мы вот живем и продолжаем грешить. И не исключено, что Шарлот Кроуз переживет нас всех вместе взятых.

— О господи, когда Адела сказала, что у нее нет матери, я решила…

Ник равнодушно пожал плечами.

— Это неважно. Малышка во многом права. Шарлот два года назад, сразу после развода, рванула в Голливуд. Мы договорились, что ребенок останется со мной.

— Шарлот Кроуз — актриса, конечно. Я должна была сообразить, — тупо пробормотала Дороти.

— Я думал, вы знаете. Ведь вы назвали меня мистером Кроузом, когда ворвались сюда.

От стыда она была готова сквозь землю провалиться.

— Я… я сожалею. Это должно быть очень… неприятно.

— Чрезвычайно, — согласился Ник с каким-то непонятным удовлетворением. — Но за время нашего брака я привык ко многому, хотя и не примирился.

— Я видела ее в «Тэсс из рода д'Эбервиллей», — вспомнила девушка. — Она была восхитительна.

— Да, — подтвердил он. — Играет Шарлот хорошо. И я не виню ее за маниакальное желание стать суперзвездой. — Он помолчал. — Но я не хочу, чтобы Адела с детства любовалась на изнанку этой жизни. — Ник осекся, желая, судя по всему, сменить тему. — Может, еще кофе?

— Нет, благодарю вас. — Она многозначительно посмотрела на часы.

Он прекрасно понял этот намек.

— Итак, полагаю, теперь все будет в порядке. Я у вас в долгу. Что же касается Терезы, придется, наверное, отправить ее на родину, кроликов пасти. А я-то, кретин, поверил прекрасным рекомендациям…

И тут Дороти невольно стало жаль ветреную блондинку.

— Вы серьезно намерены выгнать ее на улицу?

Николас что-то искал в ящиках стола, потом разогнулся, с ожесточением стал шарить по карманам. И только после того, как заметил, что автомобильные ключи дожидаются его на книжной полке, соизволил ответить:

— Не волнуйтесь, я ее не съем. И заплачу за несколько месяцев вперед. Но такая гувернантка мне не нужна.

— А если с ней что-то случилось? — не унималась девушка. — Нельзя же быть таким бессердечным!

— Ну, мисс Ламметс, хотя у меня и каменное сердце, я, конечно, позвоню в больницу, в полицию… в морг. Только чуть позже. Сначала займемся вашей персоной.

Он приблизился к своей гостье и галантно взял ее за локоток. Дороти, которая собиралась все-таки настоять на вызове такси, прикусила язык. Ей отнюдь не хотелось выглядеть замкнутой недотрогой.

— Можно мне попрощаться с Аделой? Она еще не спит?

— Еще как бодрствует! Конечно, прошу вас… — Ник открыл дверь в коридор.

На лестнице ее била дрожь. Где здесь детская? Если это… та самая комната, она не выдержит. Но это невозможно! Тогда это была главная «хозяйская» спальня.

И все же, когда они, миновав пролет, повернули направо, ей стало легче. В этой части дома она никогда не была.

— Эти помещения всегда отводили детям, — пояснил Ник. — Тут комната Терезы, игровой зал, две ванны, кухонька — словом, полная автономия.

Дороти пробормотала что-то неразборчивое. И в самом деле, «гид» ведет себя очень мило, но ей-то совсем не до экскурсий!

Адела уже лежала в постели, но явно не собиралась засыпать.

— Ингрид говорит, что мне нужно пораньше лечь. А я намерена пойти вниз и сыграть в лото с тобой и Дороти.

Ник, скорчив свирепую гримасу, взъерошил ей волосы.

— Я на стороне мудрой Ингрид. Вам сегодня хватало игр и развлечений, моя прекрасная леди.

Девочка устремила умоляющий взгляд на свою покровительницу.

— Ты придешь еще раз и поиграешь со мной? Ну, пожалуйста…

Это, подумала Дороти, в мои планы не входило.

Она одарила Аделу сдержанной улыбкой.

— Я не могу ничего обещать. Я… должна зарабатывать на жизнь. А ты можешь поиграть с Терезой.

— Нет. — Девочка зловеще усмехнулась. — Папочка сказал Ингрид, что «эта дрянь» сюда больше не вернется. — Ее глаза сверкнули. — Папа, а почему Дороти не может стать моей новой няней?

Взрослые просто опешили. Ник пришел в себя первым:

— Я уверен, что мисс Ламметс найдет массу причин. Она тебе все объяснит, а я пока пойду позвоню.

— Ты правда не хочешь быть моей няней? — спросила Адела, когда они остались одни. — А мне казалось, что я тебе нравлюсь…

— Это действительно так. — Девушка присела на край кровати. — Но ведь у меня уже есть работа.

— Тут куда лучше, чем в этом твоем кафе, — настаивала малышка. — У тебя будет чудная комната. Хочешь посмотреть? — И она попыталась выбраться из кровати.

Дороти твердой рукой остановила ее. Видела бы крошка логово этой сволочи Харви Стаута.

Грустно вздохнув, она поправила одеяло.

— Твой папа скоро найдет тебе какую-нибудь другую няню.

— Я не хочу другую! — воскликнула девочка, и в ее голосе зазвучали слезы.

— Послушай, я пришла пожелать тебе спокойной ночи, а вовсе не ссориться. Все образуется, малышка. Вот увидишь.

Адела вырвалась и резко отвернулась, зарывшись лицом в подушку.

— Ненавижу быть одна, — послышался сдавленный голосок.

Нет, на такой ноте расставаться нельзя, решила Дороти, обдумывая дальнейший ход дипломатических переговоров.

— Послушай, если ты перестанешь капризничать и будешь хорошей девочкой, то я приду к тебе в гости, и мы поиграем… Если, конечно, твой папа нам разрешит.

Просиявшее личико Аделы красноречиво свидетельствовало о том, что цель достигнута.

— Завтра?

— Нет. Завтра я работаю. И потом, — добавила она строго — субботу и воскресенье ты проводишь с отцом.

— Да-а, — протянула девчушка. — Но он не будет против, если ты тоже придешь.

— Ну и хорошо, — Дороти сделала вид, что очень довольна. — А теперь свернись калачиком, и бай-бай. Только по-честному!

Адела смиренно повиновалась.

— Ты говоришь, как настоящая няня, — прошептала она.

Девушка нагнулась и быстро поцеловала розовую щечку.

— Няня, приходящая по выходным. Договорились? Все, пока.

Она тихо вышла из детской и направилась вниз. Там, с левой стороны, ей предстоит миновать резные двери «хозяйской» спальни.

Дороти вспомнила огромную кровать под балдахином…

— Похоже на какой-то дурацкий алтарь, — съязвил тогда кто-то.

— Тогда принесем девственницу в жертву… — сладко пропел Джеффри.

Господи, кажется, ей никогда не забыть ощущения его рук на своем теле…

— Что-нибудь случилось? — Ник стоял на лестничной площадке, облокотившись о перила.

Очнувшись от тягостных воспоминаний, Дороти поняла, что стоит у дверей проклятой спальни. Давно ли он наблюдает за ней?