— Ах, да… — немного сбавил обороты Толик. — Ты пойми, Саныч, — он взял его под локоть и как бы отвел в сторону от Яны, хотя, учитывая размеры помещения, никакой практической необходимости в этом не было, — Андрей Сергеевич, он — с дыркой в голове. Ты ему сказал — он забыл тут же. Ему можно — он хозяин. Свое всегда получит. А вот мы с тобой, что заработаем — то и возьмем. Понимаешь?

— Да к чего ж непонятного…

— Так вот ты и усвой на будущее. Обо всех таких вот вещах ты говори мне. Ему тоже можешь, но мне — обязательно. Понял?

— Ага, — покивал головой бригадир.

— Твои сейчас на "Фортуне"?

— Да. И нам там работы еще на два дня…

— Я знаю. — Толик почесал затылок в задумчивости. — Ты вот что. Ты позвони Серому и скажи, чтобы они, как закончат, аппарат на "Роснефти" кровь из носа заменили, понял? Пусть даже если надо после работы задержатся.

— Понял.

— Нам такого клиента упускать нельзя. Наоборот, нужно зарекомендовать себя с самой положительной стороны. Это ж наш с тобой хлеб. Подружимся с ними — можно надеяться на заказы в будущем.

— Хорошо, поговорю, — пообещал тот.

— Давай, Саныч, действуй. — Толик хлопнул по плечу бригадира и присел на диван.

— Ты чего? — Яна что-то записывала в ежедневник директора.

— Да утро сегодня сумасшедшее какое-то, — пожаловался заместитель. — Андрюха-то здесь?

— Ага. С утра. Еще до меня пришел, и просил, чтобы его никто не беспокоил. И даже ты.

— Даже я? — удивился Толик.

— Особенно ты.

— Это он так сказал?

— Это я от себя добавила, — похвасталась Яна, смерив заместителя ехидным взглядом.

Дверь кабинета директора открылась, и оттуда вышел Андрей. Вид он имел усталый, даже слегка помято-красноглазый.

— Здорово, — он лениво протянул руку другу.

— Здорово. — Толик пожал протянутую ладонь. — Ты чего выглядишь, как будто по тебе танк проехал?

— Да что-то спал плохо, — пожаловался директор. — Ты голодный?

— А что?

— Пошли поедим, что ли? Я уже забыл, когда ел последний раз.

— Ну пошли… — Заместитель поднялся и побрел за Андреем. — Ты как будто на автопилоте.

— Говорю же, спал плохо, — опять промямлил тот.

Друзья в развалку поднялись по лестнице и вышли на улицу. Директор достал пачку "Парламента" и начал медленно ее распаковывать, оглядываясь по сторонам.

— Ты чего мне про "Роснефть" не сказал ничего? — толкнул его в плечо Толик. — Шутки тебе что ли?

— А… Извини, из головы вылетело…

Директор достал из пачки сигарету и закурил.

— Из головы вылетело? — опешил друг. — Да как это может из головы вылететь? Сам же неделю назад мне расписывал, как этот заказ важен! Распинался, что мы себя проявить должны… Про перспективного заказчика…

— Не ругайся, — спокойно попросил Андрей. — У меня тут несколько дней сложных было… Я тут отъеду на несколько дней.

— Отъедешь? — переспросил Толик. — Куда?

— В Москву. Надо по делам. В партнерами кое-что "порешать". Так что ты за главного остаешься.

— А когда едешь-то?

— Да завтра и полечу.

— Ну ладно… — Заместитель пожал плечами. — Надо так надо. Так ты на сколько?

— Не знаю! — вспылил вдруг Андрей, выкинув недокуренную сигарету.

Проходящая мимо женщина испуганно отпрянула в сторону.

— Че ты пристал как банный лист? Позвоню, сообщу… — цедил сквозь зубы директор.

— Да мне то что! — ощетинился Толик. — Хоть поселись там. Зарплату людям кто выдавать будет? Ты же деньги распределяешь.

— Да, точно… — "осадил" директор. — Зарплата… Я и забыл… Ну так ты и распределишь.

— Я? Это за что такое доверие?

— Да не обижайся ты. — Андрей положил другу руку на плечо. — Просто дела у меня. Серьезно. Не до "текучки" сейчас. Пойдем, поедим. Добрее станем…

30.04.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Новороссийская. 19:28

— А где пацаны-то? — спросил Червонец, поворачивая ключ в замке зажигания.

Темно-желтая симпатичная фигурка собачки на панели по инерции продолжала кивать головой.

— Через полчаса подъедут, — ответил командир.

Толик еле заметно кивнул и с подозрением посмотрел на Дениса, ни с того, ни с сего севшего к нему в машину, чего он никогда не делал, даже когда увидел его "Мерс" в первый раз. Да и ужинать вместе они сегодня не планировали. У каждого были свои планы. И вот. Позвонил, сначала предложил вместе поужинать. А в ответ на вялые "отмазки" категорически приказал "прибыть". Сомнений быть не могло: что-то произошло за последние пару дней, с того момента, когда они последний раз виделись.

— А чего тогда ты мне сказал в половине приезжать? — издалека закинул удочку Червонец.

— Разговор потому что есть, — отрезал командир, с неудовольствием разглядывая надетый на Толике недавно купленный за целых восемьсот местных рублей модный цветастый батник.

Сам он был одет в обычную хлопковую салатового цвета рубашку с джинсами и легкую серую ветровку.

— Со мной? — от удивления Червонец широко открыл свои синие с зеленоватым отливом глаза и уставился на командира. — Только со мной? Без пацанов?

— Да. Именно только с тобой и без пацанов, — подтвердил Денис, отведя взгляд и уставившись в окно.

— Случилось чего? — Вот теперь Толик был обеспокоен всерьез. — С тех пор, как мы тут работаем, ты никогда не говорил со мной отдельно от группы.

— Они решились продолжать…

Денис повернулся и вновь посмотрел на товарища.

— Да? — глупо спросил Червонец.

В салоне повисла пауза. Командир внимательно наблюдал за реакцией оперативника. Он не знал точно, какие эмоции хотел бы прочитать на его лице. Но вот что он знал на сто процентов, так это то, чего бы он там увидеть не хотел. Не страх, нет. Страх — это нормально. И не удивление. Не порыв энтузиазма. Все это — не то.

Растерянности! Вот чего не должно быть. Четкое и твердое осознание того, что уже сделано и что предстоит сделать — это главное. Так думал командир. Он должен был знать многое о своих подчиненных. И он честно старался следовать этому правилу. И он должен был быть уверенным в том, что каждый из них пойдет до конца. Без рассуждений, сомнений, растерянности.

Вот этой самой растерянности командир и не увидел. Червонец несколько секунд переваривал информацию, затем глубоко вздохнул и изрек:

— Понятно.

— Понятно? — переспросил Денис.

— Ну да, понятно, — спокойно подтвердил тот.

— И это все, что ты мне можешь сказать? — не унимался командир. — Понятно? А ты хоть понимаешь, что все это значит?

— Ага, — кивнул Червонец. — Нас с тобой в одном инкубаторе обучали. Забыл, что ли?

— Я-то не забыл. — Денис не повышал голос.

Он не нервничал. Однако такое ледяное спокойствие подчиненного показалось ему любопытным.

— Просто удивляюсь твоей уравновешенности. Ты что, смерти не боишься совсем? Ведь если провалимся — шлепнут. Или остаток жизни проведем за решеткой.

— Ты чего, командир, — усмехнулся Червонец. — На философию потянуло? А чем мы тут по-твоему уже полгода занимаемся? Да нас уже сегодня можно сажать пожизненно за то, что мы тут нагородили! Шпионаж чистой воды. Причем при желании даже доказуемый в суде.

— Что верно-то верно… — Денис опять задумчиво уставился в окно. — А как ты думаешь, — задумчиво продолжил он через полминуты, не поворачиваясь к товарищу, — почему они все-таки решились?

— Трудно сказать. — Толик пальцами отбивал на руле какой-то ритм и смотрел через лобовое стекло рассеянным взглядом. — У них, не забывай, информации побольше нашей будет. В конце концов, какая нам разница? Решили и решили. Мы сюда для этого и приехали.

Денис коротко рассмеялся и посмотрел на товарища.

— Ты ведь заместитель мой. — Он по-дружески хлопнул Толик по плечу. — Пойми, мне была очень важна твоя реакция. И я рад, что между нами царит такое взаимопонимание…