Севу откровенно передернуло. Он запихал в рот бутерброд и принялся ожесточенно его разжевывать.

— Племя собрало группу из самых отважных воинов, и мы отправились в путь за несколько дней до финала, дабы покончить с человеком из тринадцатой квартиры!

— Но постойте, — встрепенулся я. — У меня не тринадцатая квартира, а шестнадцатая!

— Я так и знал, — мрачно пробормотал циклоп. — Наши шпионы проводили разведку. Мы знали, где находится дверь, однако ночью, когда мы прибыли, оказалось, что в подъезде темно хоть глаз выколи (Мусор хмыкнул). Мы продвигались на ощупь и, кажется, перепутали этажи…

— Вы вломились не в ту квартиру! — закончил Мусор. — Вот лопухи! Нет, ну надо же! Одноглазые монстры перепутали этаж!

— Кстати, света действительно нет, — сказал я. — Помните, я выходил за портвейном…

— Мы ошиблись в первый раз, но племя циклопов на этом не остановится! — выкрикнул циклоп. — Мы будем наносить удары в последующие пять дней, пока человек из тринадцатой квартиры не будет уничтожен! Можете убить меня, но мое место займут другие!

— С пламенным взглядом и горячим сердцем, — хмыкнул Мусор. — Никто не собирается тебя убивать. Скажи лучше, а у вас, в ваших подвалах и чащах лесов, нет скопления несметных сокровищ?

Циклоп надул щеки и сложил руки на груди.

— Ладно, оставим, — Мусор махнул рукой. — Эй, кто выпил мой чай?

Минут через пять, когда чай был прикончен, а бутерброды успешно почили в наших пустых желудках, уважаемый Карл Давидович потребовал ручку и тетрадку, для записей. Он просто помешан на всяких записках и анализировании различных жизненных ситуаций. Когда к нам в город приезжал один знакомый психолог из Москвы, Мусор посетил все его лекции по три раза и исписал целую тетрадь из сорока восьми листов. Помогло ли это ему в общем умственном развитии, мне неизвестно. А вообще, на прошлый день рождения мы с Севой подарили ему блокнотик с фотографией из фильма «Властелин колец» на обложке, и Мусор везде таскал его с собой, но сегодня вот забыл.

— Да и куда я его положу? — вопрошал Мусор, похлопывая себя по трико и свитеру.

Я разыскал у себя несколько листов в клетку, протянул Мусору ручку и уселся в кресло, приготовившись слушать.

— Значит, так. — Мусор провел на первом листе неровную вертикальную черту. — Внедрим метод отрицания и утверждения. Есть такая штука в психологии, — поспешил объяснить он, предупреждая Севин вопрос. Сева, сидевший на диване, закивал головой. — Пройдемся по существенным вопросам. Мы поймали настоящего, живого циклопа. Это плюс? — Распухший от важности Мусор обвел нас мудрым взглядом и принялся грызть колпачок ручки.

— Смотря с какой стороны посмотреть, — осторожно заметил я. — То, что они разбили мое окно, это минус. А то, что у нас в руках ранее неизученное существо, безусловно плюс!

— Ставим плюс. — Мусор склонился над листиком.

— А в чем соль? — поинтересовался Сева. — При чем здесь п-плюсики и мин-нусики? Надо решать, что с циклопом делать!

— А вот в этом-то, дорогой мой человек, и вся соль! — весомо проговорил Мусор. — Количество плюсов и минусов определит дальнейшую судьбу нашего приблудшего гостя. Если плюсов будет больше, мы его помилуем…

— А если меньше? — взвизгнул запуганный до безобразия циклоп.

— А если меньше, тогда не обессудь! — Мусор развел руками. — Мы же люди, а людям свойственна жестокость. Сдадим тебя в центр изучения аномальных явлений, получим гонорар, а тебя, если хочешь знать, сначала заспиртуют, потом разрежут вдоль и будут изучать твою грудную клетку, печень и сердце!

— Может, сначала разрежут?

— Все будет, как я сказал, — отрезал Мусор, — поверь мне. Мой дедушка тридцать лет в НИИ имени Карла Фриндштейна работал! У него такие, как ты, одноглазые и лысые, через день на стол ложились! И всех их он сначала спиртовал, потом вскрывал, потом извлекал почку…

— Но у меня нет почки! — просипел циклоп.

— А как же ты, извини, в туалет ходишь? — удивился Мусор. — Вот, я знаю, у Севы есть почки, но они больные, и Севе, бедняге, приходится по полчаса перед писсуаром стоять, чтобы что-нибудь выдавить…

Судя по выражению на лице Севы, до этого он и сам не догадывался о проблемах со своей почкой.

— Мы не ходим в туалет! — всхлипнул циклоп.

— Поставим плюс.

— Почему плюс?

— Меньше возни с тобой. Развязывать не надо и т. д. А вдруг ты в вентиляционное отверстие вылезти захочешь? Или по канализации к себе домой?

Мусорщик явно издевался над представителем нечеловеческой расы. Циклоп, к слову сказать, шуткам не внимал, выглядел плоховато и готов был вот-вот упасть в обморок. «Чаю ему, что ли, предложить?» — подумал я.

— Что еще есть из плюсов? — между тем задался вопросом Мусор. — Вот насчет сокровищ хотелось бы подробнее…

— Нет у нас сокровищ! — буркнул циклоп. — Есть псевдоматка, которая производит необходимую для пищи концентрацию белка. Все остальное достаем методом поиска.

— Воруете, значит.

— Обижаешь, папаша, — сверкнул зубом циклоп.

— Ты мне это, не сквернословь! А то как дам в глаз!

Я хлопнул в ладоши. Мусор перевел взгляд с циклопа на меня.

— Хватит препираться. Я не могу сидеть и ждать, пока ко мне еще раз вломится толпа циклопов. Надо предпринимать какие-то действия.

— Это минус, — заключил Мусор, ставя жирную черточку.

— Что — минус?

— Быстродействие. В таких ситуациях торопиться не надо. А вдруг мы его сдадим для изучения, а нам мало заплатят?

— Вечно ты о деньгах.

— А о чем еще думать, Витя? — насупился Мусор. — У меня в туалете крыша протекает! Люди писают, а им на головы ржавая вода капает, каково, а?

Если уж Мусор считал, что он прав, переубедить его не смог бы даже наш любимый президент. Что уж говорить обо мне и Севе? Сева, кстати, воспользовавшись разговором, тихо клевал носом, досматривал, видать, прерванный циклопами сон.

— Ну и что ты предлагаешь? — сдался я.

Мусор хитро подвигал бровями.

— Есть несколько вариантов. Видишь, плюсов больше, чем минусов. Значит, нам будет выгоднее оставить циклопа у себя.

— Чтобы за ним пришла толпа других!

— Это не проблема! Остальные циклопы как раз ринутся в квартиру номер тринадцать. А мы будем сидеть здесь. Понимаешь?

— Хорошо, а что с циклопом делать?

— Есть идея! — глаза Мусора алчно загорелись. — Можно взять за него выкуп!

— Не пойдет, — влез циклоп, тихо ерзая на стуле, — Нас много, и мы не продаемся! Мои соплеменники готовы пожертвовать одним циклопом ради всеобщего блага.

— Это какого такого блага? Смерти Витьки-ного соседа с нижнего этажа?

— Ради завоевания мира! — Циклоп гордо выпятил тощую грудь.

Мусор невероятно долгое время смотрел на циклопа взглядом врача-психиатра, ставящего диагноз очередному Наполеону, а затем громко расхохотался.

— Ой, держите меня семеро! Завоевания мира! Одноглазые тощие уродцы решили захватить мир! Канализационные отбросы выдвигают армию на штурм Зимнего! А «Аврора», извините, у вас заготовлена? Или, на худой конец, бронетранспортер какой-нибудь? Вы же мирные существа, сам сказал! Какие из вас завоеватели? Так, смех один!

— Нас двенадцать миллионов двести шестнадцать тысяч триста тридцать три, — произнес циклоп тихо. — И есть предсказание Циклопе-диуса, в котором говорится, что, когда нас станет двенадцать с половиной миллионов, мы покорим сей грешный мир. А для этого нам нужно предотвратить гибель рода!

— Ваш этот Циклопедиус вообще думал, о чем говорил? То вы, значит, все мрете как мухи, то завоевываете мир? — сощурился Мусор. — Двенадцать миллионов против двух с половиной миллиардов? Тем более если вы уверены, что гибель вашему роду принесет один-единствен-ный человек.

— У него есть Сила, — неуверенно сказал циклоп.

— У меня она тоже есть. — Мусорщик ткнул под нос циклопу красный кулак. — Видишь?

Циклоп отстранился, насколько это позволяли веревки.