— Вывод один! Как в известном тосте, четко соразмеряй свои желания со своими возможностями! То есть желания избавиться от проблемного пациента с возможностью сделать это без негативных последствий для его здоровья и своего комфорта. Не уверен — «ложи». Пусть в приемнике часок отлежится, отогреется, выспится, а там — не грех и отпустить на все четыре. Под подпись, разумеется. Ну а если сразу выгоняешь — гони уверенно, чтобы досадные сожаления о содеянном не портили тебе остаток ночи… Да, я же к Масяненко пришел. Где он?

— На обществе. В областной клинике. Сегодня велел не ждать, — запоздало сообщил Темнов.

— Вот засранцы! Развели, значит, на общение, — добродушно пожурил Палыч. — Ну, всех благ, надежда медицины!

— И вам того же! — пожелал молодежный дуэт спине выходившего из ординаторской усача.

Весь день Александр находился под будоражащим впечатлением от мини-лекции старика-кардиолога. Конечно, разрозненные отрывки из неё он слышал и раньше. Но именно сегодня, на фоне экспрессивного рассказа интерна о приключениях минувшей ночи, он фактически впервые всерьез задумался о степени бурлящих вокруг такого, казалось бы, банального медицинского действа, как госпитализация, страстей и возможных обходных маневрах со стороны любой из участвующих в данном ритуале сторон.

«Нет счастья пациенту в моём отечестве! — Парафраз показался ему весьма удачным резюмирующим афоризмом. — Впрочем, не только в моём…» — объективности ради поправился Темнов. Разменяв четвертый десяток, за границей он ещё не бывал, но искренне верил в однотипность человеческой природы. Да и как же без этого, биологический вид-то один, различны лишь жизненные обстоятельства…

За этими абстракционистскими размышлениями и застала его вошедшая в ординаторскую Татьяна:

— Из приемника звонили. Мужчина. Самообращение.

— Жалобы? Состояние? В сознании? — Вырванный из марева философских грез, врач засыпал медсестру сердитыми вопросами.

— Да что я, не сказала бы? — пожала плечами она. — Как получила, так и передала.

— Ясно. Что ж, скоро выясним. — Темнов лениво поднялся с кушетки.

— Мне с вами идти?

— Ладно уж. Пока не стоит. Займитесь лучше ужином. Самообращенец вряд ли коматозником будет. Позову, если что…

На первом этаже, около дверей травмпункта, было немноголюдно. Уже на подходе к повороту, ведущему в аппендикс приемного отделения, Александр услышал отзвуки диалога на повышенных тонах — сопрано дежурной медсестры часто прерывалось сбивчивым тенором. «Ну если это голос «больного», они сейчас нарвутся», — Темнов внутренне настроился на вербальный марш-бросок.

— Александр Евгеньевич, вот! — Дежурная по приемнику указала на худощавого мужчину. — Сами обратились. Говорят, что на улице плохо стало…

Франтоватый субъект, из-под распахнутой куртки которого виднелся застегнутый на все пуговицы пиджак, а выпирающий кадык был подвязан ярким галстуком, подпрыгнул на стуле и кинулся к врачу:

— Доктор, мы… — Умеренной потертости кожаная папка, лежавшая на его худых коленях, с глухим шлепком свалилась на пол.

— Спокойно! Где больной? — Темнов прошел вслед за медсестрой в «обмывочную», где на каталке, похрапывая, лежал тучный мужчина неопределенного возраста.

— Перегаром за версту прет. Сразу видно, набрались где-то, — проинформировала Анастасия.

После небольшой тактильной стимуляции лицевой области, иначе пощечины, больной открыл глаза и заматерился. Тяжелый запах алкогольных испарений подтверждал слова медсестры. Дышал пациент свободно, давление и пульс опасений не вызывали.

— Водку пил? — громко поинтересовался реаниматолог.

— Не-е, только пиво, вчера, — нечленораздельно выдавил мужик.

— Складно брешешь! — похвалил собеседника Александр.

— Да-да, доктор! Мы — по бутылочке, накануне вечером. И всё, — поддакнул заглядывающий в приоткрытую дверь интеллигент.

— А чего ж сомлел тогда? — не отставал Темнов. — Солнца такого вроде как нет еще, чтобы до удара довести.

— Он с юности сердцем слабый. Вы проверьте — может, инфаркт…

— Проверим, ожидайте в приемнике. — Обернувшись к медсестре, реаниматолог дал назначения — Глюкозу, гормоны, мочегонные по вене. И — в терапию по месту жительства. Можете вызывать «скорую» для перевозки. Пока приедут, клиент оклыгает. А я направление напишу.

Но на выходе из ремзала он снова столкнулся с корешем пациента. Ненавязчиво, бочком, тот попытался прошмыгнуть к ложу приятеля.

— Мужчина, я же вам сказал, ожидайте в приемнике. Друг ваш в госпитализации в реанимационное отделение не нуждается. Ему сделают пару уколов и спецтранспортом отправят в терапевтическое отделение. Там он пробудет, по крайней мере, до утра. А дальше — видно будет.

— Хорошо-хорошо, доктор. Но я должен видеть, что ему вводят. Я его адвокат. Поэтому прошу вас дать мне список всех медпрепаратов, которые будут использованы при лечении моего клиента. — Несмотря на легкий запах перегара, «юрист» говорил внятно и без запинок.

Темнов, за шесть лет работы впервые столкнувшийся с подобной ситуацией, поначалу растерялся. Но решение пришло само и быстро — сказался опыт выдачи эпикризов и справок:

— Без вопросов. Но вы должны предоставить постановление за подписью городского судьи о том, что действительно являетесь официальным юридическим представителем этого человека. — Реаниматолог указал на «слабого сердцем» любителя пива.

Теперь уже растерянным выглядел «юрист».

— Но уже вечер, и я сейчас не смогу получить такую выписку, — пролепетал он.

— Тогда извините, но никаких данных о медикаментозном лечении вашего «клиента» я вам предоставлять не обязан. Ожидайте здесь. Или я буду вынужден выставить вас на улицу. — Довольный экспромтом, Александр бодро направился в регистратуру.

«Развести хотел, пустозвон! Адвокат, итить твою… Да по роже его приятеля видно, что, кроме приводов за дебош в общественных местах, он на другие отношения с законом не способен».

Сочтя инцидент исчерпанным, он неспешно приступил к описанию лечебных мероприятий в стационарном журнале. Однако через пару минут был прерван ворвавшейся в комнату Анастасией:

— Доктор, этот хмырь неугомонный, друг алкаша, лезет ампулы проверять, названия записывает.

Стиснув зубы, Александр вернулся в ремзал.

— Мужчина! Вам еще раз, более популярно объяснить?! — пытаясь не сорваться на крик, обратился он к «юристу».

Виновато потупив взгляд, франт замер возле лотка с пустыми ампулами и использованными шприцами. Его явно смущала разница в весовых категориях между ним и Темновым.

— Ну ладно, доктор. Я больше не буду вам мешать, — выдохнул он. — Но учтите, если с моим другом что-нибудь случится, я вас всех засужу. — Чувствовалось, что этой фразой он привык защищаться как своеобразным щитом.

Александр не смог сдержать улыбки:

— Вот и договорились. А теперь — покиньте медучреждение… Вывезите его на сидячей каталке на порог приемника, пусть воздухом подышит, — приказал он санитарке, указывая на больного.

Мужик на каталке уже пришел в себя и, шумно дыша, пытался подняться.

Младшая медсестра с видимым неудовольствием ловко подхватила под руку не мелкое тело и отработанным движением буквально перебросила его в подставленное кресло.

— Съездим, пробздимся, — проинформировала она хрипло ойкнувшего мужлана.

Из коридора послышался звук открываемого засова входной двери. Пахнуло весенней прохладой.

Вернувшись в комнату регистрации, Темнов жестом подозвал к себе медсестру:

— Выйдите вслед за ними на порог и, незаметно для «адвоката», передайте санитарке, чтобы оставила алкаша на ступеньках, а сама вернулась назад в больницу.

— А вдруг этот дебош подымет, бросили, дескать, его любимого клиента, на произвол… — начала было Анастасия.

— Не думаю, — прервал её Александр. — Я рассчитываю на иной вариант развития событий. — Он загадочно улыбнулся.

Медсестра вышла, а врач, подойдя к окну, из которого отлично просматривался порог приемника, стал ждать предполагаемой развязки.