министерства.

Фуллер, конечно, помог. Этот танковый энтузиаст отлично понимал значение нового

оружия.

«Что ж, Уильям, пробил ваш звездный час», — сказал своему конструктору владелец

фирмы Фостер, когда в декабре шестнадцатого опытный образец — Мк.А — вышел из

ворот завода.

Испытания продолжались всю зиму.

И вот теперь официально пришел правительственный заказ на первую партию в двести

машин.

Фуллер присутствовал и был искренне рад происходящему.

— Меня впечатляет скорость, которую развивает ваш танк, — обратился он к Триттону.

— Настоящий гончий пес! Предлагаю назвать его «Уиппет» — «Борзая». Это доброе

предзнаменование, друг мой, ведь оно означает, что ваш танк будет гнать врагов, точно

зайцев, по всему полю боя.

Англичане любили охоту и определенно знали в ней толк...

«Борзая», впрочем, мало походила на подвижную и легкую собаку. Весил танк

четырнадцать тонн, в длину достигал шести метров, в ширину — более двух с половиной.

При броне от шести до четырнадцати миллиметров, танк был вооружен тремя или

четырьмя пулеметами и мог развивать скорость до четырнадцати километров в час. Если

дорога приличная.

Триттон обратил внимание Фуллера на главное отличие «Борзой» от ее

предшественников:

— Внимательно посмотрите, как у нас расположены двигатели. На тяжелом танке, к

которому мы привыкли, двигатель всего один, а на танке Мк.А — «Уиппет», как вы его

назвали, — их два. Это «Тейлоры» мощностью по сорок пять лошадиных сил. Они

находятся вот здесь, в передней части корпуса, рядом с топливными баками. Каждый

через собственную коробку передач приводит в движение одну гусеницу.

— Гм, — протянул Фуллер, — оригинально. А если один из двигателей выйдет из строя

— танк, очевидно, сможет продолжать движение на втором?

Триттон вздохнул:

— Вообще-то нет... Если хотя бы один двигатель сломается, танк остановится. Зато он

обладает хорошей маневренностью, как уже говорилось. Кстати, мы решили отказаться от

вращающейся башни — это позволит упростить производство.

— Помнится мне, на вашем легком танке — «танке Триттона» — такая башня была, —

заметил Фуллер.

— Совершенно верно, — кивнул конструктор и обтер лицо платком. — Однако сейчас мы

исходили из необходимости построить средний танк, который сочетал бы в себе

достоинства легких и тяжелых.

— Будем надеяться, что вам это удалось, — подытожил Фуллер.

26 марта 1918 года, Колинкам

Майор Грэм прошелся вдоль строя танкистов.

Совсем недавно его часть получила грозное оружие — средние танки «Уиппет». Целых

двенадцать.

Экипажи, состоящие из трех человек на танк, сразу же начали осваивать новые машины.

— В управлении сложен, — делились впечатлениями водители. — Пот ручьем льет! Пока

сообразишь, что к чему... Да еще усилия прикладывать приходится. А на пересеченной

местности еле ползет, вот и наваливайся на рычаги.

— Меня смущает плохой обзор из кормовой рубки, — заявил пулеметчик сержант Трэвис.

— Все-таки хочется видеть, куда стреляешь.

Трэвис славился тем, что читал много дешевых книжек из «народной библиотеки» и

поэтому выражался «литературно». Над ним немного посмеивались из-за этого.

— А ты, Трэвис, пали себе наудачу, может, попадешь в кого-нибудь! — смеялись

товарищи. — Кругом же будут немцы, так что не промахнешься.

Больше всего командование интересовалось возможностями танка по части преодоления

препятствий.

Оказалось, что танк может одолеть стенку в три четверти метра, ров — шириной более

двух метров и даже форсировать водный поток, если тот не глубже метра

Но самым удивительным был запас хода — целых сто тридцать километров!

— Мы можем своим ходом не только добраться до неприятеля, но и вернуться из боя в

расположение собственных войск! — заявил лейтенант Томпсон вечером в маленькой

пивной, расположенной в соседней деревушке.

Томпсон командовал одним из танков «Уиппет». Товарищи-танкисты, к которым он

обращался, подняли его на смех.

— Такого не бывает! До передовой доберешься, постреляешь — и дальше на своих двоих

обратно!

— А вот посмотрим, — надулся Топмсон. — Это вы на своих двоих побежите, а я вернусь

домой лорд лордом — на танке.

Ему не пришлось долго ждать, чтобы доказать свою правоту. Двадцать шестого марта

двенадцать танков «Уиппет» отправились на разведку.

Это было первое боевое задание танков такого типа.

Вернулись действительно своим ходом, к ночи.

Томпсон доложил командованию об увиденном — расположение противника (не

обнаружен), состояние дорог и укреплений; затем зашел в пивную.

Там уже знали о рейде «Борзых».

— Простая прогулка, — щурился артиллерист лейтенант Каски. — Посмотрим, что с вами

будет после боя.

24 апреля 1918 года, Виллер-Бретонни

Сражение становилось жарким.

Более тысячи немцев готовилось штурмовать позиции англичан.

Англичане заметно уступали им в численности. Стреляли скупо, осторожно —

отсчитывали боеприпасы.

Внезапно натиск противника ослабел, немцы подались назад, затем побежали. Из леса

появились танки — семь машин «Уиппет» на огромной скорости в десять километров в

час мчались прямо на врага.

С небольшой высоты, где укрепились немцы, ударили орудия. Танки продолжали

движение вперед, поливая врага пулеметным огнем.

Немецкие пехотинцы падали, как подкошенные. Но вот остановился и неловко

повернулся на месте один из английских танков. Второй артиллерийский снаряд доверил

его гибель, машина загорелась...

Остальные продолжали двигаться вперед. С громким криком англичане устремились

вслед за своим боевым трактором...

После битвы подсчитали погибших. Поле боя осталось за англичанами. Более четырехсот

немецких солдат были сброшены в оставленный врагом окоп — вместо братской могилы.

Томпсон, с закопченным лицом, мрачный, стоял один посреди открытой местности и

страшно ругался.

Его «Уиппет» был подбит и сгорел. Еще три танка погибли в этом сражении. Из семи

атаковавших вернулись лишь три.

8 августа 1918 года, Амьен

Лейтенант Арнольд любовно похлопал свой «Уиппет» по броне. Как и многие, он дал

своему танку личное имя — «Музыкальная шкатулка».

«Шкатулка» эта была механической и очень, очень музыкальной. Странно, правда, что

немцам не нравилась эта музыка!

Под Амьеном готовилась впечатляющая операция. Арнольд огляделся — почти сто

средних танков «Уиппет» готовились выступить. Стальная армада заводила свою

«музыку».

— Вперед!

Оставив позади пехоту, сопровождаемые кавалерией, танки «Уиппет» ворвались в тыл

противника.

Немцы ответили шквальным артиллерийским огнем. Пехотинцы, и без того отставшие,

залегли.

— Вперед, вперед! — хрипло кричал Арнольд, и «Музыкальная шкатулка» буквально

скакала по немецким окопам.

Казалось, эта «Борзая» заговорена от снарядов — артиллерия немцев была против нее

бессильна. Пулеметы танка Арнольда не умолкали.

— Батарея «бошей» впереди!

— На них, черт побери!

«Уиппет», не обращая внимания на выстрелы, на большой скорости влетел в

расположение немецкой артиллерийской батареи и за несколько минут уничтожил ее:

живая сила противника полегла под огнем, орудия были раздавлены гусеницами.

Танк спустился с холма, промчался, не снижая скорости, по ложбине и выбрался на

дорогу, по которой как раз двигалась большая германская автоколонна.

Немцы не ожидали увидеть так глубоко у себя в тылу английский танк.

Арнольд не стал ждать, пока они оправятся от удивления, и открыл огонь из всех