Смовия немедленно начал распоряжаться, расчищая себе дорогу к пациенту.

– Энди! Возьми девочку и попытайся успокоить ее, – и он замолчал, занявшись делом. Он довольно долго работал молча, но наконец изрек:

– Думаю, он будет жить. Но ему нужен хороший уход – я не уверен, что мы сможем это ему обеспечить.

– Сделайте все возможное, – сказал я. – Генерал был готов отдать за нас жизнь. Мы ему многим обязаны.

– Проклятый крысиный город, – внес свой вклад в разговор старина Гас.

Мне надоело его ворчанье. Пора было закрыть ему рот, что я и сделал. Потом, поднося опять кулак к его подбородку, я сказал ему, что если услышу от него еще один непрошенный совет, я повторю то же самое, но гораздо сильнее.

Потирая подбородок, он в изумлении смотрел на кровь, оставшуюся на его руке.

– Вы не имели никакого права, – начал было он.

Я слегка оттолкнул его в сторону.

– Встань в сторонку и заткнись, – приказал я ему.

Смовия пытался заступиться, но Энди не поддержал его.

Гас повернулся к Бену.

– Он хочет продать нас крысам, – всхлипывая, крикнул он.

Хельм рывком повернул его к себе и ударил в живот, а затем отбросил в угол.

Хозяин ресторана, не понимая, о чем мы говорим, – а мы говорили по-английски – переминался с ноги на ногу, не решаясь уйти. Я собрал все свои скромные познания в языке йлокков и спросил его, решил ли он, наконец, на чьей он стороне. Он сглотнул и торжественно произнес:

– На стороне Правого Дела! Если вы и ваши друзья собираетесь атаковать этих негодяев, то я с вами.

Я поздравил его и спросил, не хочет ли он начать с того, чтобы снабдить нас всем необходимым для похода на столицу, и не возьмет ли он на себя заботу о Свфте.

– О, я могу сделать даже больше, сэр! – горячо заверил он меня. – Я имею честь предоставить в ваше распоряжение мой экипаж, и я сам повезу вас! Меня хорошо знают в городе. Я, Бнк, назначен поставщиком свежих продуктов ко Двору – я ежедневно езжу в Нефритовый Дворец – только две последних недели эти нечестивцы не пускают меня! Пойдемте, я покажу вам мой экипаж.

Я пошел за этим парнем. Он провел меня во двор дома, и я увидел «экипаж» – кособокую двухколесную повозку, которой только не хватало старой клячи между оглобель, чтобы являть собой типичную картину того, что никогда не может двигаться.

– Но все же, – сказал Смовия за моей спиной, – если у него есть какое-нибудь животное, чтобы впрячь в эту телегу, то ехать лучше, чем идти. Мы растерли ноги и можем занести инфекцию, если не примем меры. А потом, в этой телеге Свфт сможет лежать неподвижно, пока не придет в себя.

– Да, конечно, – согласился я. – Мы принимаем это предложение, – сказал я Бнку.

Я объяснил ему, что как только повозка будет загружена тем, что он обычно отвозит во Дворец, мы сразу же можем ехать. Он отвел нас к сараю и показал, какие охапки и корзины грузить. Смовия поудобнее устроил Свфта, а я велел Гасу и Бену заняться погрузкой, пока все остальные стояли на страже. Гас снова начал возмущаться, и мне пришлось опять ударить его. Есть такие люди, которые очень медленно учатся. Мари попыталась его утешить, но он грубо оттолкнул ее. Мне показалось, что она его боится.

– Что мне сказать лорду камергеру? – вопрошал Бнк, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Скажи правду, – посоветовал я.

– А как я объясню ваше присутствие? – охал он.

– Мы залезем под брезент, – решил я.

– Полковник, – подключился Энди, – неужели вы и впрямь думаете, что они выпустят нас отсюда, да еще с такими ценными для них вещами?

– Бнк должен ехать как обычно, – напомнил я ему. – И потом, они должны положительно отнестись к его желанию доставить еду Гргсдну во Дворец. Мы будем тихо лежать, пока не выедем из города.

Бнк вывел из-под навеса странное на вид животное – размером с бегемота, а по форме напоминающее тапира – и впряг его в телегу. Телега пахла, как давно не чищенная конюшня. Бнк ласково похлопывал животное по ляжке, к которой присох навоз, и отгонял особенно назойливых огромных голубоватых мух. В телеге было очень мало места для шестерых взрослых людей. Конечно, мы могли бы позволить Минни поехать на облучке рядом с «Дя Бнк». Девочка называла всех мужчин «Дя»; казалось, она не отличала йлокков от людей, но вот кто ей по-настоящему приглянулся, так это Мари – и та отвечала ей взаимностью. Если не замечать, что по-английски она говорила на каком-то детском языке, она казалась вполне разумным десятилетним ребенком. Но, естественно, раз уж Смовия и Хельм начали говорить с ней на таком языке, когда она была еще совсем крошкой, она к нему привыкла и сама стала говорить так же.

Брезент на телеге был жесткий и вонючий. Я растянул его так, чтобы он нас полностью скрывал, но все же проходило бы хоть немного воздуха. Сам я устроился как раз под дыркой в брезенте, чтобы иметь возможность видеть происходящее. Я проинструктировал Бнка, как себя вести: так, словно это его обычная поездка и он не допускает мысли, что ему могут помешать. Если же его попытаются остановить, пусть громко протестует, но ни в коем случае не останавливается.

Под брезентом было жарко, душно и очень тесно. Казалось, что лежим на гравии. Главное, как я сразу понял, было не ерзать и не чихать. Я устроился поудобнее и заснул.

Проснулся я от звука резких пронзительных высоких голосов йлокков:

– Говорю тебе, эти кровопийцы больше не получат рабов! – кричал один.

– Это еда для народа! – вопил другой.

Старина Бнк возмущенно протестовал:

– Неужели я не смогу помочь великому Гргсдну? Ему тоже нужна пища, а его беззаветная преданность делу Народа оставляет ему мало времени на то, чтобы самому искать себе пропитание. Вы что, хотите, чтобы он голодал?

Последовала короткая перепалка, наконец, эти защитники чужого дела решили пропустить его. Один из них ткнул копьем в брезент (к счастью для меня, тупой стороной). Удар пришелся мне в плечо. Вскоре мы уже ехали по дороге. Телега подпрыгивала на ухабах, и каждый толчок все глубже вжимал мое тело в мусор и камни на дне телеги. Я осторожно приподнялся, чтобы выглянуть в отверстие в брезенте, и увидел, как за поворотом дороги скрывается отряд мятежников.

– О'кей, ребята, – сказал я остальным. – Отсюда идем пешком.

Никогда еще свежий воздух не казался мне столь упоительным. Мы потратили несколько минут на то, чтобы переловить одолевающих нас блох. Бнк и тут нам помог, достав бутылку какой-то жидкости из-под сиденья телеги. Наконец мы двинулись дальше за облаком пыли, поднимаемой телегой, наслаждаясь тем, что можем легко дышать, двигаться, что нет этой жуткой вековой грязи, что не испытываем никакой боли, разве что натерли ноги. Так прошло минуты две, но вдруг Бнк остановил телегу, делая нам знаки, чтобы мы спрятались.

Мы спрыгнули в канаву. Мимо нас прошли десять неряшливо одетых солдат; они были похожи скорее на бродяг, чем на хорошо дисциплинированных военных.

– Ну, что скажешь, Энди? – обратился я к видавшему виды человеку, прожившему трудные годы, которого я все еще по привычке считал своим молодым лейтенантом.

Он осторожно прополз вперед так, что мог говорить прямо мне в ухо.

– Я возьму на себя того сосунка с голубой полосой, – ответил он.

– Нам надо взять каждому двоих, – сказал я. Он согласно кивнул. Я шепнул о наших планах Гасу и Мари – она непременно хотела принять участие в драке. Доктор Смовия не возражал, хотя и не был в восторге. Он спрятал Минни за кустом и приказал ей не высовываться.

– Мы встаем и тихо следуем за ними, – сказал я. – Я беру двух последних, а ты, Энди, – следующую пару. Удар наносим быстро и сильно.

Мы подобрали себе тяжелые палки длиной фута по два: рядом полно было обрубков поваленных сосен. Я выскользнул из зарослей и пристроился к замыкавшему строй парню. Успех мне не очень-то сопутствовал – не успел я замахнуться, как он обернулся и увидел занесенную над ним дубину. Он взвизгнул, тщетно пытаясь увернуться, его услышал следующий, который тоже повернулся, так что второй сильный удар пришелся ему между глаз. Энди рванулся за мной и свалил своего парня с голубой полосой на спине, потом еще одного, а потом пошла драка без правил.