Имя Героя Советского Союза вице-адмирала Георгия Никитовича Холостякова получило широкую известность в 1983 году. К сожалению, поводом для этого послужило его жестокое убийство, всколыхнувшее всю страну…
Это было одно из первых громких преступлений, связанных с криминальной охотой за боевыми наградами фронтовиков. На раскрытие преступления бросили лучших оперативников МУРа, и вскоре вышли на банду, возглавляемую неким Тарасенко. Было установлено, что к Холостякову вошли в доверие, представившись журналистами, супруги Г. и И. Калинины. У них уже был солидный преступный стаж — более тридцати похищений наград в 19 городах СССР — орденов Ленина, Золотых звезд, других знаков отличия. Первое убийство они совершили в Ивановской области. Холостяков стал их второй жертвой. Следователи, расследовавшие это преступление, журналисты, освещавшие судебный процесс, да и судьи, которые дело рассматривали, называли его делом адмирала Холостякова.[168] Наш рассказ тоже о деле Г.Н. Холостякова. Но о деле совсем другом, о котором сегодня практически никто не знает. В нем Холостяков фигурировал не как жертва, а как подсудимый…
В мемуарах Г. Холостякова об этом деле ни слова. Как впрочем и в «Словаре биографическом морском». В то же время о проходившем вместе с ним по одному делу И. Зайдулине[169] словарь указывает, что последний «находился под арестом (оправдан без суда)».[170] Эти сведения не соответствуют действительности. Суд был — и над Зайдулиным, и над Холостяковым.
О своей службе в те годы адмирал написал следующее: «5-й морской бригадой я командовал до мая 1938 года. Потом, уже в пятидесятые годы, довелось снова служить на Тихом океане, командовать одним из двух флотов, существовавших тогда на этом театре. К тому времени дела тридцатых годов успели стать далеким прошлым. Но не таким прошлым, которое забывается!..». И далее — «Осенью 1940 года в Москве, у Н. Г. Кузнецова — тогда уже народного комиссара Военно-Морского Флота, — решался вопрос о дальнейшей моей службе.
— Так куда же хотели бы теперь? — спросил Николай Герасимович.
Я ответил, что для меня важно одно, — чтобы было море и подводные лодки… Нарком сказал, что как раз на юге есть подходящая вакансия. Через несколько дней я был назначен командиром 3-й бригады подводных лодок Черноморского флота».[171]
Трудно понять, какие дела тридцатых годов имел в виду Г. Холостяков — дела морские или дела судебные?. Но поскольку они самым тесным образом переплелись в его героической биографии, — мы расскажем и о тех, и о других…
Георгий Никитович родился 20 июля 1902 года в Белоруссии, в городе Барановичи. С 13 лет начал трудиться, работал на железнодорожной станции, на спичечной фабрике, маслобойне и лесопильном заводе, по комсомольской путевке пришел на Балтийский флот. Он с отличием закончил Высшее военно-морское гидрологическое училище на Балтике, после чего проявил желание проходить службу на подводных лодках. Его мечта сбылась после окончания специальных курсов комсостава. Во Владивосток он прибыл в 1931 году уже опытным специалистом. Ему выпало большое счастье — стоять у истоков зарождения подводных сил на Тихом океане, вводить в строй первую подводную лодку, возглавить первый дивизион, а потом и первую бригаду подводных лодок флота.[172] В те же годы он стал свидетелем и непосредственным участником развернувшейся на флоте трагедии…
После судебного процесса над М.Н. Тухачевским и другими военачальниками высшее руководство Военно-Морских Сил стало меняться с калейдоскопической быстротой. Начальника ВМС страны флагмана В.М. Орлова взяли 10 июля 1937 года, предъявив ему обвинение в том, что он «по заданию Тухачевского возглавлял шпионско-диверсионную и вредительскую организацию, созданную в ВМФ».[173] М.В. Викторова, принявшего Флот у своего предшественника, арестовали в день рождения вождя мирового пролетариата — 22 апреля 1938 года. А на его место пришел бывший до того начальником Политуправления РККА П.А. Смирнов, который весьма успешно боролся с «врагами народа», организовав перед своим назначением массовую чистку офицерского корпуса Тихоокеанского флота. Но проявленное рвение не спасло его. Через несколько месяцев, в августе 1938 года, репрессированного наркома сменил М.П Фриновский. Назначение известного палача руководителем ВМФ стало апофеозом беспредела. Все знали, что до своего назначения Фриновский был заместителем наркома внутренних дел. Он абсолютно ничего не смыслил в делах морских, но был незаменимым организатором и исполнителем «очищения» флота от «контрреволюционеров».
Незадолго до своего собственного ареста нарком ВМФ Фриновский так охарактеризовал проделанную им работу: «Проведенное и проводимое очищение Флота от всех видов враждебных элементов и их последышей освободило флот от ненужного мусора, бременем сидевшего на флоте и тормозившего боевую подготовку и боевую готовность флота».[174]
К «враждебным элементам» и «ненужному мусору» П. Смирнов и М. Фриновский отнесли командующего флотом флагмана 1 ранга Киреева Григория Петровича,[175] командира бригады заграждения и траления ТОФ флагмана 2 ранга Васильева Александра Васильевича;[176] членов военного совета ТОФ армейского комиссара 2 ранга Окунева Григория Сергеевича[177] и корпусного комиссара Волкова Якова Васильевича; заместителя начальника политуправления ТОФ дивизионного комиссара Лаврова Михаила Васильевича;[178] командующего морской авиацией ТОФ комдива Никифорова Леонида Ивановича;[179] начальника штаба ТОФ капитана 1 ранга Солонникова Ореста Сергеевича; командира бригады подлодок ТОФ капитана 1 ранга Кузнецова Константина Матвеевича и многих других.
Среди песчинок этого «ненужного мусора» оказался также командир морской бригады капитан 2 ранга Г. Холостяков, его сослуживцы и подчиненные — капитан 2 ранга Н.С. Иванов-Ивановский, капитаны 3 ранга А.В. Бук, А.Э. Бауман и И.М. Зайдулин.
Их арестам и осуждению предшествовали события, о которых Г. Холостяков рассказал в своих воспоминаниях. Живо и интересно написал он о том, как в обстановке строгой секретности монтировали и собирали первые лодки «на стройплощадке в Гнилом углу», как принимал он их вместе с будущими контр-адмиралами А.Т. Заостровцевым и Н.С. Ивановым-Ивановским, как ходили на этих «щуках» в зимние плавания и впервые нырнули под лед…
«Ни перед кем из нас не вставала прежде, — писал Холостяков, — такая, например, задача, как плавание подо льдом. Здесь же, в условиях, когда лед местами очень крепок, но занимает не слишком большие пространства, сам собою возникал вопрос: а не выгоднее ли «поднырнуть»?
Одним из первых попробовал это сделать в феврале 1934 года Заостровцев… Успешно проводили свои «щуки» под ледовыми полями также Чернов, Ивановский. Теперь никого не удивишь тем, что советские подводные атомоходы могут, погрузившись где-то у кромки полярных льдов, всплыть хоть на Северном полюсе. Но тогда подледное плавание было делом совершенно новым. Насколько мне известно, никто в мире не плавал подо льдом до начала 1934 года, когда это осуществили в Уссурийском заливе лодки 1-го дивизиона 2-й морской бригады МСДВ».[180]
