Первого апреля 1913 года, в день вселенского юмора и веселья, когда принято разыгрывать друг друга, британский лорд-хранитель печати Нортклиф всенародно и на полном серьезе объявил: «Мы предлагаем 10 тысяч фунтов стерлингов тому, кто за 72 часа пересечет Атлантический океан от любого пункта в Соединенных Штатах до любого пункта в Великобритании или Ирландии. Разумеется, этот полет над Атлантикой может быть совершен по любому маршруту. Премия будет присуждена летчику любой национальности. Машина, на которой он полетит, может быть как английской, так и любой иностранной конструкции».

И это была действительно не первоапрельская шутка. Правительство Великобритании отчетливо понимало: чтобы ускорить развитие молодой авиации, непременно нужны стимулы, в том числе и материальные. А 10 тысяч фунтов стерлингов, по тем временам, были деньгами весьма значительными.

Увы, начавшаяся вскоре первая мировая война помешала разыграть приз Нортклифа, Но предложение лорда-хранителя печати не было забыто, приз не упразднили, и борьба за славу и обещанные фунты развернулась шестью годами позже. Сперва соискателей упорно преследовали неудачи — отказ материальной части следовал за отказом, одна головоломная вынужденная посадка сменялась другой, в самый неподходящий момент безнадежно портилась погода.

И, наконец, свершилось — впервые Атлантика была пересечена в беспосадочном полете 14–15 июня 1919 года. Приз выиграли Джон Алкок и Артур-Уиттен Браун. Шестнадцать часов летели они над неспокойным океаном и достигли Англии. Пароходы покрывали тот же путь за 200 часов. Каково досталось пилотам, можно представить по одному штриху — Браун пять раз выходил на крыло летящей машины, пробирался в кромешной темноте к моторам и отколупывал карманным ножом лед с карбюраторов…

Летчикам честь воздали — и приз вручили, и публике представили — вот они, наши национальные герои! А вот о третьем виновнике торжества — об отважном «Вими» (его паспортное имя В.27 «Виккерс») вспоминали не слишком часто. А зря. Машина своей доли славы вполне заслужила. Впервые прототип «Вими» оторвался от земли в ноябре семнадцатого года. Это был большой биплан с размахом крыла 20 и длиной фюзеляжа 13 с лишним метров. Он возвышался над летным полем, словно двухэтажный дом. Машина опиралась на пятиколесное шасси, производя впечатление сооружения весьма монументального. Первые полеты показали — моторы в 207 лошадиных сил для такой крупной «этажерки» слабоваты. Вскоре их заменили сначала на 280-, а позже на 360-сильные «роллс-ройсовские» двенадцатицилиндровые двигатели жидкостного охлаждения. И они зарекомендовали себя с самой лучшей стороны, а если бедняге Брауну, помимо штурманских обязанностей, пришлось еще вылезать на плоскость и отцарапывать лед с карбюраторов, тут никакой вины прославленной фирмы не было. Просто такая погода досталась экипажу — часами «Вими» вынужден был лететь в жутком обледенении.

Первоначально «Вими» проектировался и строился как бомбардировщик. Но первая мировая война закончилась, и машине пришлось искать другую работу. Инженеры без особого труда переделали боевой самолет в десятиместную пассажирскую машину. И вплоть до двадцать шестого года «Вими» исправно трудился на авиалиниях Лондон — Париж, Лондон — Брюссель, Лондон — Кельн. Честно доживал на этих маршрутах свой самолетный век старик «Вими», вспоминая, надо полагать, былое, ведь помимо перелета через Атлантику, когда он заработал для Алкока и Брауна приз Нортклифа, он в том же 1919 году пролетел из Англии в Австралию, покрыв расстояние в 18250 километров за 135 летных часов! Сегодня путевая скорость в 120,7 километра в час вызывает снисходительную улыбку. Но ведь в тот год авиации исполнилось только шестнадцать лет, она еще даже полного совершеннолетия не достигла. А годом позже — в двадцатом — отважный «Вими» проложил еще один сверхмаршрут: стартовав в Каире, добрался до Индии. И, пожалуйста, не упустите из виду — сухопутная, можно сказать, со дня своего рождения машина не опасалась водных просторов — ни Атлантика, ни Индийский океан не смущали «Вими».

Годы сменялись годами, а самолет все не уходил и не уходил на пенсию. «Вими» продолжал прилежно трудиться в летных школах Великобритании, на нем обучались авиационной премудрости сменщики Алкока и Брауна, молодые люди, которым суждено было принять эстафету от пилотов первой мировой войны.

К сожалению, я не знаю, сохранился ли «Вими» в авиационном музее Великобритании, однако, очень хочется верить, что благодарные англичане не забыли покорителя Атлантики. Ведь будущее начинается в прошлом — это один из главных уроков цивилизации.

Этот старенький трехместный М-2 с двухсотсильным мотором воздушного охлаждения «Райт» списали за ненадобностью. Купил машину за пятьсот долларов никому не известный в ту пору летчик Чарльз Линдберг. Кстати, летать он обучился приватным порядком всего за несколько дней и теперь искал себе место. А старый учебно-тренировочный самолет приобрел с дальним прицелом.

По воле нового хозяина машина получила имя — «Дух Сан-Луиса» и была подвергнута основательной переделке. Прежде всего самолету увеличили размах крыла — с одиннадцати до четырнадцати метров (при этом на треть возросла площадь несущей поверхности), тщательно усилили все нервюры, чтобы увеличить заправку горючим; между мотором и пилотской кабиной поставили дополнительный бензиновый бак, что создавало серьезные неудобства: бак перекрывал обзор вперед. Но Линдберг знал, что делал, лишая себя нормального обзора: расположение дополнительной емкости позволяло сохранить центровку машины — бак воткнули как раз в центре тяжести. Правда, смотреть с пилотского сиденья можно было теперь только через боковые стекла — вправо и влево, а чтобы взглядывать время от времени вперед, предприимчивый Линдберг запасся самодельным перископом…

Самолет получился на редкость выносливым. При полной загрузке масса вдвое превышала ту, что имела пустая машина, и, тем не менее, выполненные 28 апреля 1927 года контрольные полеты показали — шасси терпит.

Конец двадцатых годов был отмечен лихорадкой разного рода перелетов, соревнований, шла беспрерывная борьба — кто улетит дальше, кто пройдет заданный маршрут быстрее, кто наберет большую высоту, кто поднимет груз тяжелее и так далее, и так далее. Линдберг торопился. Приз в двадцать пять тысяч долларов, учрежденный Раймондом Ортейгом, подогревал энтузиазм летчика: Линдберг был человеком азартным — из породы игроков. Не завершив полного переоборудования самолета, не поставив сколько-нибудь серьезного навигационного оборудования на борт, даже не обзаведясь радиостанцией для связи с землей, Линдберг перегнал машину из мастерских на Рузвельтовский аэродром близ Нью-Йорка и 20 мая 1927 года стартовал на Париж.

Всякому, кто пожелает представить себе, что же это такое — Ее Величество Удача, — настоятельно рекомендую подробно изучить, как протекал этот беспосадочный перелет из США в Европу. Продержавшись в воздухе тридцать четыре бессонных часа, летчик привел машину с бортовым номером Х-211 в Ле Бурже, не просто покорив Атлантику в одиночном полете, но еще и установив мировой рекорд продолжительности. Прежнее достижение продержалось с четырнадцатого года, тогда летчик Рейнхольд Бэм на самолете «Альбатрос В-1» показал двадцать четыре часа и десять минут.

Не будет большим преувеличением сказать, что скромная машина, как и удачливый ее хозяин, возникший вроде бы из ниоткуда, сделались самыми знаменитыми авиационными объектами по меньшей мере лет на десять. Имя Линдберга ежедневно повторялось газетами и журналами всего мира, его портреты разошлись по свету.

Что же касается «Духа Сан-Луиса», американцы и поныне хранят машину в музее, сделав ее предметом национальной гордости, возведя в ранг реликвии.

Пожалуй, подобный урок почтения к человеку и к его крыльям достоин подражания и откровенной зависти.