Войдя в зал, я немедленно прекратила мысленный монолог. Шон уже был дома, он стоял весь в пыли после дороги, видимо, скакал полночи и только что приехал, и я чувствовала, как страшно он устал.

— Лиадан! Я только что вернулся. Как мама?

На секунду я удивилась, почему это он говорит вслух, да еще так официально, а потом увидела, что рядом с ним стоит бледная, измученная Эйслинг. Расстегивает плащ, трет спину… Я подошла к ним, стараясь скрыть удивление.

— Эйслинг, ты, наверное, ужасно вымоталась за дорогу! Вот, садись, дай я принесу тебе вина…

Я резко остановилась и замолчала.

— Думаю, ты нас не ждала, — произнес Эамон, выходя из тени у окна. — Извини за беспокойство.

— О!.. — застигнутая врасплох, я хватала ртом воздух. — Нет же!.. Я…

— Я был на севере, — вмешался Шон. Несмотря на явное переутомление, он моментально понял, что со мной творится. — Я проезжал мимо Шии Ду. Эйслинг и Эамон захотели проведать маму, зная о ее тяжелой болезни. Сейчас я иду к ней.

— Она как раз о тебе спрашивала и будет счастлива, что ты вернулся вовремя. Я пойду с тобой…

— Нет, не утруждайся. Тебе надо посидеть и отдохнуть, у тебя усталый вид. Положи малыша, сядь и сама чего-нибудь выпей, а?

— Я… — От заботливого предложения брата невозможно было просто вежливо отказаться. Но я совершенно не ожидала, что Шон возьмет Эйслинг за руку и уведет с собой, оставив меня наедине с Эамоном. Если у них и имелись провожатые, они, наверняка, уже отпущены — сначала на кухню, а после отдыхать. Мы были совершенно одни, не считая спящего младенца. Я могла бы сходу перечислить великое множество занятий, которые в данный момент предпочла бы беседе с Эамоном. Но он приехал в гости, и у меня не было выбора.

— Ты выглядишь изможденной, Лиадан, — серьезно произнес он. — Посиди немного.

Я уложила Джонни на подушки у огня и села. А Эамон наполнил вином два бокала и вложил один из них мне в руку. Он остался стоять у моего кресла, глядя на неподвижную фигурку малыша.

— Значит, это и есть твой сын. Он выглядит… здоровым. И ведь, в конце концов, отцов не выбирают.

У меня по спине пробежал холодок. Что он имеет в виду?

— Спасибо, — пробормотала я. — Он маленький, но сильный.

— Я надеюсь поговорить с твоей матерью до того, как… я надеюсь поговорить с ней утром. И с твоим отцом тоже, если будет время.

Я кивнула. У меня сжалось горло.

— Я хочу лично извиниться и принести свои соболезнования в связи с тем, что… случилось с твоей сестрой. Понимаю, что никак не смогу восполнить эту утрату. Но я, по крайней мере, хочу дать им понять, что не успокоюсь, пока не доведу это дело до достойного конца.

— Эамон…

— Что, Лиадан.

— Возможно, лучше просто выразить им сочувствие и на этом остановиться. Отец сейчас в большом горе, а мама очень слаба. Они уже смирились с… несчастным случаем, происшедшим с Ниав. Сейчас не время для клятв мести. И для гнева тоже.

— Для того чтобы стереть этого гада с лица земли подойдет любое время, — натянуто произнес Эамон.

Я не хотела его слушать. Ко мне снова подбирались темные видения. А вдруг он знает, что это сын Брана? Откуда он может знать? Я не хотела начинать беседу на столь опасную тему. Да и вообще, стояла середина ночи, я слишком устала, чтобы держать в узде свои слова и мысли. Но я не хотела спать — а вдруг мама меня позовет? Я встала с кресла и уселась на подушки у очага. Так я могу положить руку на сына и почувствовать тепло его тельца. Здесь я могу глядеть в огонь и мечтать… Иногда мечты куда безопаснее реальности.

Эамон пристально следил за мной. Я чувствовала это, хоть и не смотрела на него.

— Я бы приехал раньше, — тихо сказал он, — повидался бы с твоими родителями, поговорил с тобой. Но я был… далеко. В безуспешных, как оказалось, поисках. За этим дьяволом тяжело угнаться, он ловок и умен. И все же он идиот, если недооценивает меня. У меня широкая сеть информаторов. Иногда они приносят ошеломляющие и отвратительные новости. — Он, хмурясь, смотрел на спящего младенца. — Когда-нибудь я отыщу этого мерзавца. У каждого человека свои слабости. Надо только обнаружить их и использовать в качестве ловушки. Я найду его, и он понесет наказание за все свои зверства. Своей собственной кровью он сполна заплатит за все, что украл и попрал. Не сомневайся.

Я промолчала, только погладила сына по спине и отпила еще глоток вина. В последний раз, когда я, уставшая, пила с мужчиной вино, это имело далеко идущие последствия. Я должна сделать вид, что не понимаю тонко завуалированных намеков Эамона.

— Прости, Лиадан, — сказал он. — Я приехал не для того, чтобы говорить об этом.

— Я знаю, Эамон. Ты приехал отдать маме дань уважения.

Мы помолчали.

— Не вполне. Примерно как раз в это время я обещал нанести тебе визит. До Белтайна осталось всего несколько дней.

У меня сжалось сердце. Я не произнесла ни слова.

— Ты ведь не могла забыть?

— Я… Нет, Эамон. Я не забываю таких вещей. Я думала, мы все решили по этому поводу во время нашего последнего разговора, до твоего отъезда в Тару. Не сомневаюсь, нам больше нечего сказать друг другу на эту тему.

Теперь Эамон ходил из стороны в стороны, похоже, это помогало ему подобрать правильные слова.

— Ты так думаешь? Ты вообразила, будто я просто забуду обо всем и, возможно даже, вернусь с юга, помолвленный с какой-нибудь королевской родственницей? Ты думаешь, что я слабый, да? Что я так легко сдамся?

Я изумленно уставилась на него.

— Боюсь, я тебя не понимаю, — медленно произнесла я. Похоже, он имеет в виду… да нет, этого не может быть!

Джонни сладко вздохнул и снова погрузился в сон.

Эамон прекратил ходить туда-сюда и неловко опустился рядом со мной на колени. Ему на глаза снова падала прядь волос, я поборола желание ее поправить.

— Я не хочу никакой другой жены, Лиадан, я хочу только тебя — неважно, с ребенком или без. Мне не нужна другая.

— Не надо… — начала я.

— Нет, — твердо прервал Эамон. — Выслушай меня. Ты оставалась дома и ухаживала за матерью, это достойно всяческого восхищения. Ты решила растить ребенка одна. Это говорит о твоем мужестве. Ты будешь лучшей на свете матерью, в этом я уверен. Я не могу понять, почему ты защищаешь отца своего сына молчанием. Возможно, тебе стыдно о нем говорить. Но сейчас это не важно. Ему не уйти от ответа. Но прости меня, я слышал, твоя мать стремительно угасает, и ее время в этом мире почти истекло. Ниав умерла. Шон и Эйслинг скоро поженятся, в этом доме образуется новая семья. Ты же останешься одинокой и беззащитной, Лиадан. Ты не должна превратиться в незамужнюю тетушку, в приживалку, живущую чужой жизнью. Ты и так уже выбиваешься из сил, пытаясь сделать все за всех. Тебе нужен достойный мужчина, готовый заботиться о тебе, защищать тебя, приглядывать за тобой. Ты нуждаешься в своем собственном доме, месте, где будет расти твоя собственная маленькая семья. Выходи за меня замуж, и у тебя все это появится.

На некоторое время я потеряла дар речи.

— Как ты можешь… как ты мог сделать такое предложение, когда у меня ребенок от другого? Как ты можешь взять на себя ответственность за… за…

— Очень жаль, что родился мальчик. Была бы у тебя девочка, я вырастил бы ее, как родную дочь. Твой сын, конечно, не может стать наследником. Но и для него у меня в доме найдется место. Я уже говорил, отцов не выбирают. Я сделал бы из него человека. — Он хмуро взглянул на спящего Джонни. — Это стало бы… занятным вызовом.

От его взгляда мне стало страшно.

— Люди скажут, что ты сошел с ума, раз взял меня в жены, — выдавила я, пытаясь найти слова для ответа. — Ты можешь выбрать себе любую подходящую девушку. Ты должен забыть меня и жить дальше. Тебе стоило это сделать сразу же после нашего разговора.

Он сел прямо на пол у очага, очень близко от меня. Эамон всегда соблюдал условности. Он предпочитал все делать правильно. Но происшедшее с нами нарушало любые известные правила. И вот он уселся рядом с нами, и в его черных глазах зажглось нечто, очень похожее на отчаяние.