Но едва шлюпка прошла 20 ярдов, как третий помощник неожиданно воскликнул: «Там кто-то на борту, сэр!»
Уверенный, что помощник ошибается, капитан Читэм посмотрел туда и увидел человека на палубе. Он кричал и размахивал руками, хотя ветер мешал услышать, что именно он кричит.
«Полный назад!» — скомандовал капитан. Когда шлюпка подошла к борту тонущего «Долиуса», матрос крикнул, что не может сам спуститься в шлюпку, так как у него сломана рука. Он также добавил, что рядом на палубе лежит еще один раненый.
Третий помощник вместе с 2 матросами поднялся на палубу, и кое-как они спустили раненых в шлюпку. Выяснилось, что когда капитан обходил судно, они лежали без сознания и не слышали его окриков. Капитан решил, что их могло засыпать обломками, так как он не видел решительно никого.
На судне погибли всего 3 человека. Это объяснялось тем, что за 10 минут до попадания торпеды 9 китайцев покинули машинное отделение, чтобы перекурить и 15 минут отдохнуть.
Торпедирование «Долиуса» оказалось полной неожиданностью для капитана и экипажа. Рональд Картер, который тогда служил вторым механиком на «Лосаде», вместе с другими офицерами стоял на корме и обсуждал ночные события. Внезапно их беседа была прервана громким взрывом, долетевшим с «Долиуса». Посмотрев туда, удивленные моряки увидели облако дыма, поднимающееся в небо, и кувыркающиеся в воздухе обломки.
Внезапно кто-то сказал: «А вы знаете, эта поганая «рыбка» должна была пройти у нас под килем». По словам Картера, все они похолодели, сообразив, насколько близко в этот момент была гибель.
Но не только механики «Лосады» были застигнуты врасплох. Капитан «Барона Грэхема», второго судна колонны № 3, Джон Гейтс вспоминает: «Когда мы проходили мимо «Долиуса», я увидел огромную дыру в борту и удивился, как судно с такой пробоиной все еще держится на плаву, причем без крена».
Когда происходит такое, когда суда гибнут одно за другим, моральный дух экипажей неизбежно оказывается подорванным. Люди впадают либо в нервный оптимизм, либо в черный пессимизм, так как все невольно начинают думать: а что же ждет их самих? К счастью, если с кораблем все в порядке, несмотря на самые мрачные предчувствия, люди начинают успокаиваться.
Старший помощник Снайт совершал последнее плавание на «Йирби». Через несколько часов после потопления «Долиуса» его посетило дурное предчувствие, что ночью «Йирби» обязательно будет атакован. Поэтому он добровольно вызвался нести вахту на палубе, чтобы не спускаться в свою каюту. Когда офицер-связист спросил его, что он здесь делает, Снайт поделился своими опасениями. Связист рассмеялся: «Все будет в порядке, не волнуйся! Это мое предчувствие».
Снайт рассказывает: «Йирби» не был атакован. Он пережил войну. Это был первый раз, когда я испытывал ощущение надвигающейся катастрофы, которая, однако, так и не случилась. Когда я позднее вспоминал об этом, то неизменно смеялся».
Казначей «Лосады» Дж. Э. Юинг вечером того же дня прогуливался по палубе вместе со старшим механиком. Внезапно стармех ткнул рукой в сторону трюма № 4: «Смотри! Там пара крыс!»
Юинг вспоминает:
«Я посмотрел туда и действительно увидел пару крыс, бегущих по стреле крана. Хотя меня это не слишком смутило, но бегущие крысы все-таки были дурным знаком. Однако мы благополучно добрались до места.
Обстановка на «Лосаде» была спокойной, и мы дошли до места. Все моряки остались целы и невредимы, потому что ничего не произошло. Но я уверен, что если уж чему бывать, того не миновать. Мы все чувствовали напряжение. Однако никто из нас не позволил обстановке сломить нас хотя бы на миг или пошатнуть наш дух.
Жизнь текла нормально, как всегда. Отличий было мало. Строго по расписанию раздавались сигналы на завтрак, обед и ужин. Наши коки, несмотря на отвратительную погоду, справлялись со своими обязанностями. Насколько я знаю, экипаж не жаловался, что его плохо или не вовремя кормят.
У меня была масса работы, как во время обычного плавания, — масса документов, обычная рутина корабельной канцелярии, раздача сигарет и табака экипажу, и я был рад всему этому. В целом моральный дух экипажа был высоким, и в глубине души мы все не верили, что с «Лосадой» может случиться то, что происходило с другими кораблями».
Жизнь продолжалась, даже жизнь спасенных.
Через несколько минут после торпедирования «Долиуса» «Санфлауэр» и «Оффа» засекли подводные лодки. «Санфлауэр» обнаружил лодку в 1200 ярдах от себя под центральной колонной транспортов, чуть позади «Долиуса». Поддерживать контакт оказалось очень сложно из-за многочисленных шумов. Но старшина группы акустиков Пиддлер был опытным оператором асдика. Каждый новый переход он совершал на другом корабле группы, помогая штатным операторам. Корвет сумел удержать контакт и сбросил 10 глубинных бомб. Ревуны вышли из строя, поэтому команду пришлось отдавать по переговорной трубе. Однако официальный рапорт сухо сообщает: «Бомбометы и бомбосбрасыватели сработали своевременно».
После этого контакт был утерян и не восстановлен, поэтому Шервуд приказал «Санфлауэру» подобрать команду «Долиуса», к огромному облечению спасшихся. Как вспоминал один из моряков теплохода: «Мы не знали, через какое время оказались на борту «Санфлауэра», но я уверен, что все запомнили эти минуты надолго». Перехваченные передачи показывали, что вражеские лодки находятся на левом и правом крамболах, прямо по курсу и за кормой конвоя. Это подтверждали 2 радиограммы, которые получил Шервуд. Одна пришла из Адмиралтейства и гласила: «Интенсивные радиопередачи. Слежение за ONS-5 продолжается. Вероятно, противник также следит за ON-180 и кораблями, идущими вместе с «Пинком». Другая, из штаба морских сил, была более зловещей: «Продолжаются интенсивные вражеские радиопереговоры. Большинство источников находится вокруг точки 54º 57' N, 40º 44' W. Грубая пеленгация указывает, что эти передачи касаются ONS-5, так как нет явных доказательств, что противник следит за ON-180 или SC-129». Шервуд понял сообщения правильно: битва совсем еще не кончилась.
Когда «Ориби» вернулся к конвою, Шервуд отправил его заправляться с «Бритиш леди». Чуть раньше «Оффа», хотя и не без проблем, начал было заправку с «Аргона», но шланги оборвались сразу же, как только началась перекачка нефти. Тогда Шервуд передал на «Оффу», что если «Бритиш леди» будет отправлен в Сент-Джонс, то эсминец может принять 250 тонн нефти, а не 100 тонн, как предполагалось ранее, когда «Бритиш леди» должен был идти с конвоем до Галифакса. Он посоветовал МакКою начать заправку, что тот и сделал.
Как только эти операции завершились, подводные лодки снова атаковали конвой. На этот раз атака продолжалась всего 3 минуты, но за это время ONS-5 потерял 3 судна.
Первым из них оказался «Сельвистан» (5136 тонн), принадлежавший «Хиндустан Стимшип компани оф Ньюкасл». Корабль следовал в Галифакс в балласте и возглавлял девятую колонну.
Старший помощник Ч.Д. Хед отстоял ночную вахту и через 20 минут должен был смениться. Море было спокойным, дул слабый бриз. Хотя небо покрывали облака и стояла легкая дымка, видимость была хорошей.
«Сельвистан» сместился в сторону американского танкера «Сапело», который шел слева от него. Старший помощник уже собирался скомандовать рулевому изменить курс, как вдруг заметил в воде какой-то движущийся предмет. Сначала он подумал, что это тюлень, так как Хеду показалось, что он пускает фонтанчики. Но предмет проскочил под самым форштевнем «Сапело», едва не зацепив танкер, на полпути между американцем и «Сельвистаном» выпрыгнул из воды, шлепнулся обратно и помчался дальше. Только сейчас Хед понял, что это торпеда. Он бросился к машинному телеграфу и, отзвенев, «Самый полный вперед», приказал положить руль лево на борт. К несчастью, скорость «Сельвистана» была слишком небольшой, чтобы корабль смог сразу повернуть. Торпеда попала ему в левый борт напротив трюма № 5.
Хед не знал, что капитан «Сапело» видел 2 торпеды, приближающиеся слева, они прошли в 20 ярдах перед форштевнем танкера. Вторая торпеда попала в «Сельвистан» через 5 секунд после первой, она угодила в трюм № 4.
