- Учитель! Помоги! Я здесь! - заорал сын мельника. Цепкие озерницы с невиданной силой тянули к себе. Малк отчаянно боролся.

  - Быстрее, меня надолго не хватит! - юноша не решался посмотреть на свои ноги, боясь встречи с колдовским взглядом. Рука стала млеть. И хотя борьба длилась всего несколько мгновений, чудилось, что уже пролетела целая вечность.

  - Учитель, Волосяник тебя подери, где ты?! - появилось ощущение, будто рука, державшаяся за корень, удлинилась вдвое. Малк понимал: его силы на исходе. Что ж, придется воспользоваться мечом. Мутный взор искал подмоги, но знакомый силуэт нигде не прорисовывался.

  - Не уйдешь, - nbsp;радовалась водяная бестия. Неужели одна тянет? Вот так силища!

  - Ве-е-дьма-а-ак! - вырвавшийся из уст дикий вопль наверняка услышали даже в деревне.

  - Да не ори ты. Я тут, - ведьмак откупорил какой-то очередной сосуд и, высыпав его содержимое себе на руку, подошел к самой воде. Зеленовласая девка зашипела. Малк почувствовал, что ее сила возросла. Наверняка подмога подоспела.

  - Ну, чего ты медлишь?! Они же сейчас меня к себе утащат, - юноша рискнул оглянуться. Хвала богам, он избежал взглядов озерниц.

  - А не нужно было лезть туда, куда не просили. И брать то, что тебе не принадлежит, - ровным голосом с оттенком стали ответил ведьмак и, не обращая внимания на усилившееся шипение и недовольства Малка, подул на ладонь. С руки сорвался черный вихрь и прочной сетью накрыл преследовательниц. Те, отпустив юношу, с дикими воплями и угрозами скрылись в мутной пучине Гиблого озера. Последняя острастка адресовалась учителю: "Ты поплатишься, ведьмак! Не смей боле сюда приходить!". Юноша предположил, что слова принадлежали той самой Ласкатухе.

  - Я думал, ты уже никогда не появишься, - задыхался, поднявшийся на ноги и отпрыгнувший на пять больших шагов от ненавистных вод, сын мельника. Легкие пекло уже гораздо меньше. Да и зрение намного улучшилось.

  - Где ось? - ведьмак грубовато вырвал меч из уже человечьих рук Малка. Юноша указал в сторону, куда кинул добытую с боем деревяшку.

  - Послушай, мы же справились, чего ты злишься?

   Ноги приняли свой естественный вид. Кожа на глазах темнела. Позвоночник боле не определял движение ветра.

  - Ну, прости, я сильно сглупил.

   Учитель потоптался в зарослях и, подобрав обнаруженную ось, спрятал ее в дорожном мешке. А найденный черный жемчуг швырнул обратно в Гиблое озеро. Малк с грустью проводил диковинный самоцвет, осознавая, что никогда ему не видать чудный камень на шее своей любой. Но, ограничившись лишь печальным вздохом, спросил:

  - А где моя одежа?

   Ведьмак вновь пошарил в сумке и без предупреждения бросил в Малка рассыпающуюся на лету кипу. Юноша практически все поймал, но один сапог больно лягнул в лоб.

  - Ай. А поаккуратнее нельзя?

  - Ты еще и не того заслуживаешь, - злился ведьмак, - одевайся, некогда нам тут рассусоливать.

  - А они не вернутся? - как приятно было ткнуть в сторону озера пальцем, не связанным с остальными тягучими перепонками.

  - Покамест нет.

 - Послушай, а когда мои волосы станут прежними? - Малк в очередном ручье с отвращением рассматривал свое лицо в обрамлении зеленой шевелюры. Ну что за уродство?

   Ведьмак упорно молчал всю дорогу.

  - Слушай, ну я же извинился.

  - Не думал, что стану, но я сильно жалею, что тебе все же удалось избавиться от страха пред неведомым. Лучше бы ты, как и раньше, оставался во власти дремучих забабонов. Они, во всяком случае, удерживали тебя в черте дозволенного.

  - Чей-то я не пойму - ты о чем это?

  - Все о том, - окончил короткий разговор ведьмак. Юноша только вздохнул. Он уже давно понял, что вытянуть хоть слово из учителя, ежели тот не захочет, не получится. Не стоит даже пытаться. Интересно, что же ведьмак имел в виду?

   До деревни оставалось совсем немного. Болота, озерницы, Лесун мелькали уже в прошлом. Нынче предстояло сразиться с упырем, спасти Ладушку да и прочих. Нет, нельзя было оставаться в таких отношениях с учителем.

  - Я, правда, понимаю, что повел себя глупо, очень глупо. Обещаю боле не своевольничать и во всем тебе повиноваться.

  - Уверен? - ответил ведьмак к радости Малка.

  - Да.

   Учитель остановился и, приглядев здоровенный валун с уплощенной поверхностью, подошел к нему. Юноша с облегчением последовал за мужчиной. Простил! Ведьмак снял перекинутый через плечо дорожный мешок и бережно водрузил его на камень. Развязав свою странную сумку, не имевшую дна, он вытащил на свет стянутую лозой пустельгу. От беззащитного вида любой с сомкнутыми очами сердце Малка зашлось острой болью.

  - Она жива?

  - Жива.

   Ведьмак щелкнул пальцами - и змеиные путы сползли с птичьего тела. Затем мужчина стащил с шеи флягу с живой водой и отдал ее ученику.

  - Что я должен делать?

  - Ты ведаешь.

   Малк откупорил бутыль и налил несколько капель в клюв Ладе.

  - Почему она не просыпается? - забеспокоился юноша.

  - Погоди.

   Но прошло еще пара мгновений, а глаза так и не распахнулись. Парень умоляюще посмотрел на учителя. Тот спокойно ждал, не сводя внимания с пустельги.

  - Что же она?.. Она... Она просыпается!

   Птица открыла глаза - и Малк снова восхитился их глубочайшей синевой. Разве могло быть что-то прекраснее? Пустельга встрепенулась и быстро встала на ноги. А затем, расправив крылья, крикнула. Малк был счастлив: его любая вернулась. Пройдет еще немного времени и она предстанет во всей своей человечьей красе.

  - Милая, наконец, ты очнулась! - юноша протянул руки к превращенной девице, но пустельга клюнула за палец.

  - Ай, ты чего? - одернул кисть Малк. Птица демонстративно отвернулась от сына мельника и взметнулась в воздух.

   Ведьмак довольно хмыкнул. Видать, догадывался о такой реакции.

  - Я не понял, за что это? Может, не узнала? - Малк выдрал со своей головы пару волос, но они уже приобрели привычный цвет.

  - Ну, думаю за то, что Зазовке поддался.

  - Но причем тут я? - обиженно крикнул вдогонку удалявшейся фигурке птицы Малк.

  - Ну, не она ж собиралась подарить лесной деве душу.

   Лицо юноши резко приобрело цвет спелой земляники, и сын мельника решил перевести тему:

  - Что теперь?

  - Теперь в деревню. Посмотрим там, что к чему, - ведьмак по-хозяйски похлопал вновь переброшенную через плечо сумку, где уже покоились фляга с живой водой змеиная лоза.

  - Стемнеет скоро, может лучше утра дождаться?

  - Нет, ночь - самое время попытаться упыря выявить. Он ведь только ночью оживает, а с рассветом падает замертво. Пойдем.

  - А с чего ж начать? Нам же вдвоем всю деревню не занять. Как мы узнаем, ежели в какой хате нечистик объявится?

  - Прежде всего, надобно постараться как можно дольше скрывать наше возвращение от селян.

  - Это еще зачем? - удивился Малк.

  - А затем, что наше возвращение ночью может навести на дурные подозрения - это ни к чему. Сначала надобно жертв упыря опоить живой водой. Авось, кто из них чего запомнил?

  - Дело говоришь. К кому наперво пойдем?

  - К Яде. Ее кровь нечистик дважды, а то и более сосал. Ежели кто что и мог заприметить, так это она.

  - Эх, кабы Лада могла говорить... - взгляд отыскал в сумеречном небе реющей силуэт любой. Как только они расправятся с упырем и вернут прежний облик девице, Малк тут же на ней женится. И тогда уж сможет уберечь ее от всякой напасти.

   Мужчины продвигались настолько скоро, насколько им дозволяли нехоженая тропа и усталость. Странно, что Малк еще вовсе не рухнул наземь, ведь он не ел и не спал довольно давно. Едва ли это было бы возможно без действия живой воды. Неожиданно перед глазами явственно предстали образ жреца и его внучки, так напоминавшей Ладу.