— Мы заблуждаемся часто просто потому, что хотим заблуждаться, — хмыкнул Виталий. — Нам даже иногда нравится наша ошибка. Мы с ней сживаемся, начинаем ее любить и лелеять. — Он повернулся к женщине в платке, устало и безразлично уставившейся в одну точку. — Очевидно, это вы звонили Маше?

Она равнодушно кивнула, сникшая и сразу постаревшая. Особенно старил ее этот серый большой платок.

— Ездила в город… Тут недалеко на попутке. Просила телеграфистку ничего не говорить и наш город не называть. Она меня давно знает, согласилась…

Номер телефона Валюха высмотрела в записной книжке Егора. Она вообще была против его затеи, но он ее заранее ни о чем не предупредил.

В тот день, солнечный и теплый, Валя вышла, как обычно, подоить корову. Чуть позднее обычного, потому что слегка заспалась в воскресенье. И увидела у калитки Егора… Он как-то странно мялся, не решаясь ее распахнуть. Видно, отвык за прошедшие годы. Рядом с Егором стоял мальчик лет пяти-шести и цепко держал его за руку. Валя сразу обратила внимание, что вещей у них мало — небольшой чемодан да рюкзак. Приехали налегке… Почему? На время? Или слишком торопились и не успели ничего с собой взять и толком собраться? Словно бежали…

— Егор… — прошептала Валя. — Егор… — И бросилась к забору. — Егор! — закричала она, и вцепилась в него, и заплакала, и засмеялась. — Егор! Что ж ты не дал телеграмму? А я ждала, ждала!.. Все жданки прождала… Думала, не приедешь… И писем больше не было… После тех, из Германии…

Из Москвы Егор решил Валюхе не писать. Что зря переводить время и бумагу? Он все выяснил, все с ней обсудил, все обдумал и взвесил.

Сына подкараулил возле дома, в садике, где Алеша всегда гулял. Егор знал это. Но его план страдал одним серьезным недостатком: поверит ли сын в сочиненную отцом болезнь матери? Так внезапно на нее обрушившуюся? И почему бы ему не зайти попрощаться с бабушкой и дедушкой?..

Вопросов и сложностей набиралось слишком много, но Егор рассчитал правильно и сделал ставку на самое главное: на неожиданность и на детскую привязанность, на любовь мальчика к нему. У него всегда были и сохранились хорошие доверительные отношения с Алешей. И именно на них Егор сейчас и пробовал опереться.

Он не мог жить без сына. Сын — единственное, что его связывало с этой жизнью и притягивало к ней. Служба, женщины, книги — этим можно успешно себя занять, увлечь на время. Но их время благополучно истечет, закончится, растает в суете и неразберихе повседневности, и тогда ты вновь останешься пустым, ни с чем и ни с кем… Только сын…

Получить его через суд Егор не мог и даже не надеялся. Тем более учитывая могучего влиятельного отца Кристины и не менее известного ее друга-адвоката. Нет, ни в каком суде Егору ничего не обломится. И он внешне смирился, принял все условия бывшей жены, подписал необходимые документы и бумаги, думая совсем о другом…

Он снял квартиру на окраине Москвы, прожил там немногим больше месяца, приятно изумляя хозяйку аккуратностью и полным отсутствием интереса к женскому полу.

Странно, размышляла она, такой еще молодой генерал, из себя видный, моложавый, бравый, подтянутый, разведенный, обеспеченный, а никого нет. Может, ищет, выбирает. Или есть какая на примете, пока присматривается, осторожничает… И правильно! Один раз обжегся, теперь надо поосмотрительнее быть.

Егор потихоньку накупал детские вещи навырост и складывал их в большой рюкзак. На первое время Алешке хватит, а дальше обзаведутся всем там, на месте. Главное — благополучно увезти его с собой.

Вечерами он читал, а потом размышлял о том, как станет жить дальше. Вместе с сыном и Валюхой.

Он купил билеты на самолет и подошел к Алеше. Сын очень обрадовался, увидев отца.

— Папа! Ты почему так долго не приходил? Я скучал без тебя!

Егор растерялся от счастья. Завтра — прекрасное слово… Пахнущее настоящей надеждой…

— Скучал?.. Правда?.. Алешка серьезно кивнул:

— Ну да, конечно! Я спрашивал о тебе маму. И деда. И Машу. Но никто из них мне ничего толком не объяснил. Говорили, что ты просто очень занят.

— Да, у меня действительно были дела, — согласился Егор. — Неотложные и важные. Но теперь они закончились. И я пришел забрать тебя с собой. Короче, поедем со мной?

Алешка, ни о чем не спрашивая, с готовностью вложил ладошку в руку отца. И они пошли со двора. Егор стремился поскорее увести сына, чтобы их заметило поменьше глаз.

Но на улице, когда они уже садились в такси, Алеша спросил:

— А мама знает?

— Конечно, — успокоил его Егор. — Как же может мама не знать? Я ей звонил и обо всем договорился. Она разрешила нам с тобой прокатиться на самолете далеко-далеко…

— Ух ты! — радостно завопил Алешка. — Мы полетим на самолете! Далеко-далеко!..

Они долго летели и потом долго ехали, добираясь до места. Алешка устал и заснул, привалившись к отцу. Наконец замелькали знакомые улицы, военный городок, из-за угла показался зачерневший от времени и прильнувший к земле дом Валюхи-веселухи…

Егор осторожно наклонился к сыну:

— Алеша, просыпайся, мы приехали…

Сын с трудом разлепил один глаз, потом второй, потянулся и зевнул.

— А это что?

Егор, не отвечая, вытаскивал вещи из машины.

— Пошли. — Он взял сына за руку.

Но возле знакомой, покосившейся и потемневшей от дождей и снегов калитки, явно незнакомой с мужскими руками и заботой, Одиноков затормозил. Как-то растерялся, стушевался… Оробел бравый генерал, привыкший шагать по жизни строевым шагом и подчиняться приказам начальства. Теперь не стало этих приказов и команд. И жить надо было по-другому, по-новому, распоряжаясь своей жизнью самостоятельно и свободно. Он и распорядился… Да правильно ли?.. Теперь поздно рассуждать. Дело сделано. А всех дум не передумаешь.

Егор смущенно затоптался у калитки.

— Папа! — нетерпеливо дернул его за руку сын. — Ну, пошли! Ты что?

И тут из дома вышла Валюня…

Перестав наконец плакать и причитать от счастья, она взглянула на удивленного Алешку. И тоже удивилась:

— А… ты приехал с сыном? Догадливая…

— Короче, ты недовольна? — сразу захмурел и заугрюмел Егор.

Алешка переводил недоуменный взгляд с отца на эту незнакомую ему, неизвестно откуда и зачем взявшуюся женщину.

— Нет, что ты! — испугалась Валюха. — Я даже рада! Только как же твоя отпустила… — И осеклась под грозным взглядом Егора.

— Обо всем потом! Веди нас в дом, корми и пои! Но сначала, конечно, подои скотинку. Ты ведь к ней торопилась. Вон она уже голос подает.

— Корова! — восхитился Алешка. — Живая! Муму! Я хочу посмотреть.

И он помчался вслед за Валей в сарай, а Егор пошел в дом разгружаться, умываться и обживаться. Обустраиваться на новом месте, которое, ему этого очень хотелось, должно теперь стать его жильем на всю оставшуюся жизнь…

— Егор… — прошептала Кристина. — Егор… Как ему такое могло прийти в голову? Когда даже его… — Она внимательно осмотрела женщину в платке. — А вас как зовут?

— Валя, — нехотя пробормотала та.

— Когда даже Валентина была против…

— Я против не была! — вдруг горячо заговорила Валя. — Как я могла возражать против ребенка?! Тем более, что своих Бог не дал… Я просто говорила ему, что так поступать негоже: увозить ребенка тайком от матери! Не делают так люди!

— Так, значит, вы и были против! — заметила Кристина.

Все трое мужчин дружно засмеялись. Валя рассердилась:

— А чего тут смешного?! Чего?! Я разве сказала глупость?! Ишь, смеются они! Смешливые попались! Вы вообще кто такие?

— Это мой первый муж, отец Маши, — поторопилась представить Виталия Кристина. — А это его друзья…

Валя осмотрела друзей с большим подозрением.

— И зачем они сюда пожаловали? Все эти друзья?

— Они помогали найти Алешу, — объяснила Кристина. — Без них мне бы не справиться. Милиция искала полгода. Без толку… Никто ведь не мог подумать, что это Егор…