– Тридцать.

Без сомнения Линк произвел в уме несложный подсчет, однако не подал виду.

– Собирайте вещи, – сказал он и поднял руку, когда Эван хотела запротестовать. – Я вас не гоню. Просто несколько дней вы поживете в особняке, пока этот свинарник приведут в приличное состояние.

– О, тогда… Хорошо. Вы очень любезны, мистер Стюарт.

– Линк, – сердито поправил тот.

– Вы очень добры, Линк, но нам с Кэлом здесь нравится. Правда, дорогой?

Мальчик кивнул, хотя по его виду можно было догадаться, что он предпочел бы ночевать голым в лесу, чем идти куда-то с человеком, стоящим перед ним.

– Не добрый, а практичный. К сожалению, мои усилия были пока направлены исключительно на особняк. Непростительная небрежность. А поскольку вы твердо намерены жить в этой лачуге, то здесь необходимо сделать ремонт. Поэтому окажите мне любезность, соберите нужные вещи, и я провожу вас в особняк. Там вы останетесь до тех пор, пока коттедж не будет готов. Если вас это не устраивает, могу предложить ближайшую гостиницу с тараканами.

Эван сердито кусала нижнюю губу. Несносный, грубый тиран.

– Ну? Вы идете или нет?

– И сколько нужно времени? – Плоха ли, хороша ли, но ветхая лачуга стала ее домом, и она не собиралась от нее отказываться.

– Времени для чего?

– Сколько потребуется времени, чтобы я смогла переехать сюда?

– Недели три. Возможно, месяц. Или две недели, если повезет. Это вас устраивает, мисс Норт?

– Хорошо. Две недели. Кэл, не мог бы ты принести мой чемодан и свою спортивную сумку? Возьмем только необходимые вещи.

Эван посмотрела на высокого человека у двери, нетерпеливо постукивающего пальцами по бедру.

– Итак, мы в вашем распоряжении, Линк… на две недели.

Особняк походил на поле битвы, где развернули активные действия маляры, драпировщики, сборщики, настильщики ковров. Это был сумасшедший дом. «К чему такая спешка?» – думала Эван, глядя на хозяина, который выглядел еще более угрюмым и сердитым.

– Мод, – крикнул он в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где, видимо, находились спальни.

Над перилами балкона тут же показалась голова.

– О, это вы, Линкольн. Одну минуту, я только помогу Дженни одеться, мы уже спускаемся.

Вскоре обе сошли вниз, громко смеясь какой-то своей шутке. Мод оказалась довольно красивой женщиной, в которой сразу угадывались доброта и сердечность. Ее возраст трудно было определить. По прическе ей можно было дать шестьдесят, по состоянию кожи – сорок, по улыбке, предназначавшейся Линку, – шестнадцать, а ее необыкновенные глаза вообще не имели возраста.

При виде гостьи она остановилась, с удивлением глядя на Эван, но девочка, проигнорировав незнакомую женщину, все свое внимание посвятила Кэлу и с любопытством глазела на него из-за спины Мод.

– Ты, наверное, Дженни, – улыбнулась Эван. – Тетя Каресса рассказывала мне о тебе, однако я не знала, что ты настолько симпатичная. Меня зовут Эван, а это Кэл.

Уцепившись за руку Мод, девочка восприняла ее слова с подозрительностью новичка, выслушивающего похвалу мастера. Она явно не относилась к числу детей, которые легко дарят вам свою любовь. Эван погладила ее по золотистым волосам. «Со временем они потемнеют и будут, как у ее отца», – подумала она и, когда Дженни отодвинулась, не стала ее удерживать.

– Мод, у нас есть уже отделанные комнаты? – вмешался Линк. – Коттедж совершенно непригоден для жилья.

– Вам известно, что здесь творится, – добродушно ответила та, – но мы постараемся найти, Эван может занять комнату, смежную с вашей, ковры там уже постелены, а Кэл займет игровую комнату в мансарде. Это на первое время. – Она улыбнулась Кэлу. – Куклы и чайная посуда тебе не помешают? Или я требую невозможного?

Мальчик, еще ни разу не улыбнувшийся с тех пор, как они покинули разоренный домик, ответил ей улыбкой:

– Все в порядке, спасибо.

– Хорошо. Почему бы нам в таком случае не отправиться туда? Заодно найдем постельное белье.

Кэл посмотрел сначала на мать, потом на Линка, и его улыбка погасла.

– Ты о'кей, мам? – спросил он.

Эван поняла смысл вопроса: сын беспокоился, как у нее будет с Линком.

– Не волнуйся, иди. Увидимся позже.

Троица удалилась, оставив их наедине.

«В самом деле огромный дом», – подумала она. Широкая лестница изящно сворачивала к просторному фойе, и Эван не устояла перед искушением поискать библиотеку. И вскоре она ее нашла.

Две стены от пола до потолка занимали книжные полки, по третьей шли чудесные арочные окна, а в четвертой были стеклянные французские двери, ведущие в патио, откуда открывался вид на коттедж и океан. Эван за свои тридцать лет еще не видела ничего подобного. Прислонившись к дверному косяку, она разглядывала пустые книжные полки.

– Нравится? – раздался у нее за спиной холодный голос.

– Я просто влюблена. Это настоящее произведение искусства.

Линк бросил на нее странный взгляд:

– До завершения еще далеко.

– Вы собираетесь здесь работать? Лучшего освещения нельзя и желать.

– Время от времени, – кивнул он. – Не хотите взглянуть на остальные помещения, прежде чем я покажу вам вашу комнату?

Эван чуть не открыла рот от изумления. Такой любезности с его стороны она никак не ожидала.

– С удовольствием.

– Тогда начнем с кухни. Мод уже готовит бутерброды. Я страшно проголодался, а вы? Или тоже на диете? Не видел еще ни одной приятельницы Карессы, которая бы не оплакивала каждую калорию, содержащуюся в пучке латука.

Он сказал это с таким раздражением, что Эван не удержалась от смеха. Линк походил на льва, занозившего лапу колючкой.

– Я выгляжу так, словно морю себя голодом? – спросила она, моментально пожалев о сказанном.

Синие глава бесцеремонно изучили ее фигуру, потом остановились на полной груди. Эван залилась краской.

– Наоборот. Вы выглядите очень… здоровой, – медленно произнес он и, взяв ее под руку, добавил: – Идемте, кухня в той стороне.

За пятнадцать минут Линк провел ее но пятнадцати комнатам, закончив экскурсию хозяйской спальней.

– Ваша комната смежная. – Он указал ей на дверь справа.

– Вы имеете в виду, что я должна ходить в свою комнату через вашу? – с испуганным недоверием спросила Эван.

– А вас это беспокоит?

– Конечно, беспокоит. Если у вас нет другого помещения, я могу спать в какой-нибудь каморке. Диван-кровать меня вполне устроит.

– Разве вы не это имели в виду? – спросил он, кивая в сторону роскошного ложа.

Эван открыла рот, но не издала ни звука. Нет, она просто ослышалась, не иначе. Неужели человек, до сих пор настолько предупредительный, даже любезный, может сделать ей такое оскорбительное предложение? Она молча смотрела на него.

– Очень хорошо, – одобрительно кивнул Линк, скрестив руки на груди. – Показной шок. И, следовательно, у вас отпадает необходимость отвечать? Умно. Каресса превзошла себя.

– Что… – задохнулась Эван. – О чем вы говорите?

– Видите ли, дорогая, у меня нет времени на игры. Если сестра посоветовала вам проникнуть сюда в надежде, что вы сумеете согреть мне сердце, то забудьте об этом. Если же вы хотите согреть мою постель… на время… то добро пожаловать. И вот еще что. Если этот красивый мальчик ваш сын, тогда я дудочник в пестром костюме[1]. Считать я умею, хотя вы, конечно, могли…

Ответом на его оскорбительный намек была пощечина.

– Вы – напыщенный самоуверенный ублюдок! Да кем вы себя, черт возьми, считаете? – в бешенстве воскликнула Эван, замахиваясь для нового удара, но теперь Линк успел перехватить ее руку. – Как вы смеете оскорблять меня и моего сына? Пустите, дайте мне уйти отсюда. Эгоист с непомерным самомнением. Пустите!

– Хотите сказать, что не понимаете, о чем идет речь? – с подозрением осведомился Линк, потирая красную щеку.

– Я хочу сказать, что вы наглый, развращенный Нарцисс, и я бы не подошла к вашей постели, даже если бы мы были Адамом и Евой и от нас зависела судьба человеческого рода.