- Что за проклятия? - перебил епископ.

- Уверены, что хотите это услышать?

- Я уверен, что мне уже приходилось слышать подобные слова, мистер Велдон. - Возможно, я и сам ими порой пользуюсь.

- Там три строчки. Первая - "будьте вы прокляты". Вторая - "будь прокляты ваши души". И последняя - "катитесь к черту". "Будьте вы прокляты. Будь прокляты ваши души. Катитесь к черту". Надпись покрывает всю переднюю часть здания.

Епископ молчал.

- Поэтому я и звонил вам, - прокашлявшись, заговорил Джим. - Дело в том, что мы еще не разобрались, в чем дело, и хотели узнать, не связывался ли с вами утром отец Селвэй.

- Нет, - негромко произнес епископ. - Что он вам сказал по этому поводу? У него есть какие-нибудь соображения, кто бы мог это сделать?

- В этом-то и загвоздка, епископ, - опять кашлянул шериф. - Мы не знаем, где находится отец Селвэй.

- Вы не знаете, где он?

- Именно. Тим сначала позвонил не мне, а ему, чтобы сообщить о происшествии, но телефон не отвечал. Когда я через полчаса приехал, в доме никого не было. Вся семья исчезла. Входная дверь осталась открытой, но дом пуст.

Сейчас там работает моя команда, проводят расследование, но не похоже, что в семье что-то случилось. Машины Селвэя нет, и у нас есть основания подозревать, что они могли уехать куда-нибудь.

- Что вы конкретно хотите сказать, мистер Велдон? - внезапно холодным, жестким тоном произнес епископ.

- Ничего особенного. Я уже сказал - мы не понимаем, что произошло. И в этом смысле нам бы хотелось поговорить с отцом Селвэем, нет ли у него каких-нибудь соображений на эту тему.

- На что вы намекаете? - Голос звучал монотонно, но в этой монотонности сквозила угроза, жесткая, властная авторитарность.

Джим закрыл глаза, чувствуя, что впадает в отчаяние. Больше всего в жизни он терпеть не мог гражданских, которые пытаются использовать свое положение, пытаются объяснить ему, что и как нужно делать, но взял себя в руки и ровным, официальным тоном ответил:

- Я ни на что не намекаю, епископ. Я просто...

- Вы не допускаете, что с семьей Селвэй могло что-то случиться? Не могли их похитить?

- Мы отрабатываем все версии, епископ. Но, честно говоря, на данной стадии расследования Селвэй выглядит скорее подозреваемым, чем жертвой. Мы обнаружили отпечатки его пальцев по всей церкви.

- Разумеется, в церкви должны быть отпечатки его пальцев. Это же его церковь.

- Кровавые отпечатки?

По молчанию в трубке он понял, что собеседник в ярости.

- Епископ!

- Да?

Джим поежился от ледяного тона.

- Мы хотим как можно скорее переговорить с Селвэем. Вот и все. Если по этому делу могут быть выдвинуты какие-то обвинения, их может выдвинуть только церковь.

- Вы совершенно правы, мистер Велдон.

- Через несколько минут мне надо быть в церкви, - проговорил шериф, взглянув на часы. - Не могли бы вы позвонить мне, если отец Селвэй как-либо с вами свяжется? Или вы сами что-нибудь услышите?

- Разумеется. И еще, шериф!

- Слушаю.

Я распоряжусь прислать в ваш приход временного священника, который будет исполнять обязанности отца Селвэя до тех пор, пока все это дело не выяснится. Я также отправлю кого-нибудь оценить ущерб. Окажите любезность, дайте знать прихожанам, что службы продолжатся.

- Безусловно. И я позвоню вам, если что-нибудь... В трубке звонко щелкнуло, и связь оборвалась.

- ...прояснится. Козел, - в сердцах бросил Велдон, швыряя трубку. Кем он себя возомнил, этот старый ублюдок? Господом богом? Схватив со стола карандаш, шериф быстро вышел из кабинета, на ходу переломил карандаш пополам и выбросил его в заполненную песком урну.

- Записывай все звонки, - кивнул он Рите, проходя мимо. - Говори, что я перезвоню.

- Хорошо.

Ну почему это должно было случиться в этом городе, размышлял он по дороге к машине. Почему это не могло произойти в Пайсоне, или Прескотте, или в Камп-Верде? Он подошел к новой машине, оставленной в дальнем углу стоянки. Это происшествие - не для маленького городка. Такое должно происходить в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, в крупных городах, где множество разных сект и банд.

Он сел за руль и застегнул ремень безопасности. Потом завел двигатель, включил передачу и с визгом рванул со стоянки в сторону церкви.

Клей Генри всю жизнь работал на ранчо - как и отец, и дед. Но никогда еще ему не доводилось видеть ничего подобного.

Клей скорчил гримасу и сплюнул. Пахло кровью. Густой и тяжелый запах висел в жарком воздухе позднего утра, неприятно сырой и зловонный, отдающий серой. Запах лез в ноздри, забивая все другие ощущения. Казалось, он просто в нем тонет. Впереди, на бурой вытоптанной траве поля, лежали все его шесть коз. У каждой была выдрана глотка - словно каким-то жестоким орудием. Кровь была повсюду - на земле, на слипшейся шерсти тушек, на перышках двух попискивающих цыплят, прибежавших разузнать, в чем дело. Даже на высоких стеблях луговой травы у самых его ног виднелись отдельные запекшиеся капли крови. Из разверстой дыры горла ближайшей козы вывалились перекрученные, словно веревки, внутренности. Они лежали на забрызганной земле, как уродливые распухшие змеи. Казалось, что тот, кто разодрал горло козы, затем запустил по самое плечо руку в кровавое отверстие и вывернул ее наизнанку. У остальных пяти коз кишки были выворочены точно таким же образом.

Цыплята жадно клевали окровавленные внутренности. Клей пнул одного ногой. Тот отлетел, истерично заверещав и судорожно хлопая неоперившимися крылышками. Собрат его с писком помчался назад, к курятнику.

Клей повозил языком во рту и сплюнул, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса. Мухи уже были тут как тут. Сотни, тысячи мух слетелись, казалось, со всего округа, они уже покрыли все доступные кровавые пятна... При любом его движении мухи мгновенно взлетали черным облачком, чтобы через секунду вновь облепить тушки. Если не считать жужжания мух, на поле царила мертвая тишина. Даже цыплят не было слышно. Клей почувствовал не то чтобы страх, но какой-то странный благоговейный ужас. Примерно такое же ощущение он испытал в последние мгновения перед автомобильной аварией, когда, сидя за рулем, понял, что уже ничего сделать не сможет и столкновения не избежать. Гул в ушах все нарастал. Клей посмотрел на изуродованных животных и опять сплюнул. Конечно, надо как можно быстрее убрать все это безобразие, пока трупы не начали разлагаться, и зараза не перекинулась на других животных, но прежде стоит позвонить Джиму Велдону. Это дело наверняка заинтересует шерифа.

Внезапно на фоне мушиного жужжания прорезался странный механический звук, и Клей поднял голову. Над грунтовой дорогой, что шла к его дому, поднималось облако пыли. Кто-то едет в гости. Клей прищурился, пытаясь разглядеть машину, но расстояние было еще слишком большим. Прислушавшись, он опознал громкий чихающий звук мотора грузовика Лорена Уилбэнка. Интересно, что ему нужно? Поглядев еще некоторое время на перемещающееся пыльное облако. Клей похромал к дому, придерживая правой рукой покалеченную ногу.

Обойдя старый амбар, Клей увидел, что Лорен уже ждет его на ступеньках крыльца. Высокий сухопарый фермер нервно подбрасывал камешки на ладони, уставившись куда-то вдаль, в направлении старой полуразрушенной ветряной мельницы. Заметив Клея, он резко отбросил гальку, встал и взял в руку шляпу.

- Где тебя черти носят? Все утро пытаюсь дозвониться!

Клей дохромал до крыльца и ухватился для надежности за чугунные перила. Потом из правого переднего кармана комбинезона вытащил огромный красный платок и утер пот с взмокшего лба.

- Кто-то порешил всех моих коз. Глотку повыдирал.

- Я тебе с этим и звонил. Это у всех произошло.

- Как? - непонимающе уставился на него Клей.

- Моих коз тоже убили. У Туза, Джонни, Генри - у всех.

- Тем же способом?