Правда, наука до сих пор не может дать исчерпывающих сведений об умелых строителях монументальных каменных зданий, о людях, в них живших, и их социальных отношениях, о тех, кто трудился в рудниках и мастерских. Знаменитые каменные строения Большого Зимбабве на протяжении многих веков явно служили резиденцией правителя и центром государства Мвене Мутапа (Мономотапа) — «Господина рудников». Титул правителя был искажен арабскими и португальскими авторами, и к тому же они перенесли это наименование на все государство. Местные письменные документы пока не найдены, но в отдельных сообщениях арабов в период X — начала XVI в. при описании прибрежных городов упоминаются «поставщики» важнейших товаров для заморской торговли: золота, слоновой кости, железных и медных пластин и др. После того как португальцы около 1500 г. установили власть сначала над городом Софала, а затем над городами Сена и Тете на Замбези (Мозамбик), сложились архивы, документы которых иногда представляют большой интерес. Они дают необходимые подтверждения богатому археологическому материалу.

Первые большие каменные сооружения Зимбабве были построены бантуязычными народами шона. Увлекаемые, вероятно, большими переселениями народов, они из области Центрального Конго (Заир) пришли в район Замбези, продвинулись к Замбии и Зимбабве и здесь смешались с местным населением. В XIII и XIV вв. они начали возводить на равнинах величественные здания. Шона же основали опорные пункты на юге, например в Мапунгубве, к югу от слияния рек Лимпопо и Шаши. На пороге XV в. коренные насельники Мапунгубве подчинялись аристократии шона. Однако, как показывают галечный и «зольный» слои периодов I и II Большого Зимбабве, еще до монументальных строений правителей шона в Зимбабве дома строили более ранние обитатели этой местности. Последними исследованиями выявлена нижняя граница культурного слоя в Зимбабве, более ранняя, чем считавшиеся ею следы поселения VIII–IX вв.

Это не было неожиданностью, ибо на северо-востоке (Машо-наленд), в Ботсване и Трансваале археологи открыли железные орудия и керамику, которые датируются — для центров Зива и Го-комере — еще последними веками до нашей эры. Следовательно, в Южной и Центральной Африке в I тысячелетии н. э. уже должны были происходить различные процессы, вызванные развитием и совершенствованием горного дела, гончарства, производства орудий труда и оружия и, что не менее важно, всей хозяйственной деятельности, имевшей своей целью увеличение производства продуктов питания и рост скотоводства. Эти процессы, в своюочередь, ускоряли разделение труда. И, конечно, развитие всех этих отраслей экономики было теснейшим образом связано с расцветом прибрежной торговли.

Во второй половине XV в. государство Мвене Мутапа очень окрепло и стабилизировалось. Ветвь племени шона — розви с 1425 г. подчинила своей политической власти другие племена шона и основала новую династию. Мутота и его преемник Матопе совершали большие военные походы, покорили Данде и распространили власть мутапы на севере до Замбези, на юге до Лимпопо, на западе до пустыни Калахари, на востоке в некоторых местах до хинтерланда, непосредственно примыкавшего к побережью Мозамбика. В этом раннефеодальном государственном образовании основу центральной власти составлял прямой контроль над главными провинциями, ключевыми позициями в торговле и 'горнодобывающей промышленности, а также религиозный культ предков, обожествлявший правителя.

Мвене мутапа был высшим религиозным авторитетом. После смерти ему, подобно всем его предкам, было уготовано место в сонме богов. Правитель и его двор строго блюли сложный церемониал. Мвене мутапа обычно восседал на богато украшенном троне за занавесом; чиновникам, знатным вельможам, вассалам и прочим лицам разрешалось приближаться к нему только на коленях. Предметом особого почитания, имевшего глубокий символический смысл, был царский огонь. Его возжигали на священных местах во дворе правителя и поддерживали жрецы и члены касты кузнецов. Вассальные вожди в знак верноподданнических чувств и признания верховной власти мутапы заимствовали «священный огонь» для своих резиденций в провинциях. Вожди подвластных племен ежегодно платили мутапе дань слоновой костью, золотом, рабами и скотом. В главных провинциях, где правили сыновья и племянники мутапы, близкие к нему вельможи и придворные, система дани и подношений получила еще большее развитие.

И все же львиную долю царских доходов приносила торговля. Централизованная власть шона-розви не только извлекала большие прибыли в виде налогов и таможенных сборов со всей торговли с побережьем и с производства железа и меди, над которыми она установила контроль, но и, выступая в роли «защитника» торговых дорог, укрепляла свои политические позиции и власть над аристократией своих и соседних племен. Следует учесть, что период XII–XV вв. был эпохой расцвета арабо-суахилийских городов-государств на основе широкого развития внутриафриканской и заморской торговли на восточном побережье Африки (об этом пойдет речь в следующем разделе).

Внутренние районы Центральной Африки поставляли в первую очередь золото, слоновую кость, железные и медные пластины, шкуры леопарда, а в последующие века и рабов. В обмен мусульманские посредники ввозили во внутренние области хлопчатобумажные и шелковые ткани и предметы роскоши, очень дорогие из-за дальности перевозок и высоких таможенных пошлин на побережье. Особенно ценились красный жемчуг из Индии и прекрасный светящийся китайский фарфор. В Зимбабве найдены осколки китайского фарфора XIII–XV вв. и стеклянных сосудов арабского и персидского производства XIII в. Главные торговые пути начинались в Софале и Килве. Уже в X в. ал-Масуди, имея в виду самый южный порт, построенный арабскими купцами для нужд экспорта, сказал: «Софала золотая».

В конце XV в. государство Мвене Мутапа, подобно другим образованиям такого рода, распалось на несколько почти независимых территорий. Его единство было подорвано соперничеством между членами правящей династии розви, в частности из-за исключительных торговых привилегий. Вскоре северная провинция, являвшаяся коренной частью бывшего государства и еще хранившая верность мутапе, утратила свое значение. На юге, близ Зимбабве, усилилась династия Чангамире. Захват португальцами с начала XVI в. колоний на побережье принес существенные изменения и областям в глубине материка.

Арабские путешественники и купцы очень рано сообщают о торговых поселениях на восточноафриканском берегу. Уже в VIII и IX вв. в местности между Могадишо и Софалой были основаны арабские торговые конторы и фактории. Маленькие колонии давно сложились в Унгуджа-Укуу на Занзибаре. Торговля между Аравийским полуостровом и восточноафриканским побережьем процветала и в домусульманский период, но начиная с VII в. ее объем увеличился еще больше. В связи с перипетиями политической борьбы с VII в. в южную часть восточноафриканского побережья переселялись не только арабские купцы, но и целые роды со своими старейшинами. Религиозные расколы и феодально-династические распри также заставляли арабских эмигрантов устремляться на ближайшее к ним побережье Африки. Так, с 740 г. в окрестностях Могадишо поселились последователи зайдитов [45] из Йемена.

Начиная с XII в. уже на всем побережье Восточной Африки выросли крупные торговые центры и города-государства, обнесенные каменными стенами. Только часть из них возникла на базе маленьких арабских факторий, да и то эту связь можно проследить не всегда. Важнейшие торговые города — Могадишо, Пате, Малинди, Момбаса, Занзибар, Ламу, Килва, Софала и те, что разбросаны на многочисленных мелких островках, — обязаны своим происхождением не столько поселениям арабских, персидских и даже индийских купцов и воцарениям чужеземных династий, сколько социальным процессам среди бантуязычного населения прибрежной полосы Африки. В XIII и XIV вв. на фоне расширения внешней торговли происходили важные социально-экономические и культурные изменения, которые повлекли за собой формирование мусульманских по религии, но бесспорно африканских по существу торговых империй и государственных образований.