Продюсер и сценарист быстро представили Мэрилин изложенную в общих чертах фабулу. Джой Моррис — так звали главную героиню — была привлекательной одинокой женщиной, которая воспитывалась в приемной семье и была объектом грубого отношения со стороны всех окружающих. Будучи зависимой от мужчин, она продолжает верить: ей есть что предложить миру, кроме красоты, — и эта вера помогает ей выносить все превратности судьбы. Умная и очаровательная, она стремится любой ценой встретить и испытать большую любовь; понадеявшись, что ей удалось найти тихую пристань, Джой выходит замуж за человека старше себя и даже хочет иметь с ним детей. Но ее муж без всяких на то оснований становится ревнивым и грубым.

В этом месте Мэрилин прервала чтение, сказав, что она заинтересована в сотрудничестве с Клиффордом Одетсом, но подождет завершения сценария; сомнения будило в ней и намерение Одетса самому ставить этот фильм. Но самым важным, как она призналась Пауле Страсберг, было то, что Мэрилин восприняла «Историю на первой полосе» как повествование о себе. Письма, телефонные звонки, а эпизодически даже телеграммы, которыми они обменивались с конца мая до середины июня, были хорошим предзнаменованием для «Истории на первой полосе». Но в этот момент Мэрилин заболела. 23 июня в больнице «Ленокс-хилл» ее новый нью-йоркский гинеколог провел операцию с целью смягчить проявления хронической кистозности яичников и придатков, с которой были связаны необычайно болезненные менструации, сильные кровотечения, которые их сопровождали, и выкидыши^[395].

Лето минуло спокойно, а осенью к ней снова обратился Джерри Уолд, которому пришла в голову идея нового фильма, который получил рабочее название «Миллиардер», а окончательное — «Займемся любовью». Предложение рисовалось очень заманчиво — Уолд в сотрудничестве со студией «XX век — Фокс» планировал снять в техниколоре цветную панорамную музыкальную комедию по сценарию Нормана Красна^[396], который писал комедии для Кэрол Ломбард и Марлен Дитрих; недавно он переделал свою пьесу «Добрый сэр» в киносценарий удачной комедии «Нескромный», в которой выступили Ингрид Бергман и Кэри Грант. Поначалу режиссером «Миллиардера» должен был стать Билли Уайлдер, на которого Мэрилин была согласна, но опасалась, что во второй раз он не захочет с ней работать; сам Уайлдер сказал Руперту Аллану, что взялся бы за это с огромным удовольствием, но он как раз писал свой очередной сценарий («Квартиру»). Посему она приняла предложение Уолда доверить режиссуру Джорджу Кьюкору, который, в частности, успешно работал с такими актрисами, как Грета Гарбо, Джин Харлоу, Кэтрин Хепберн, Джоан Кроуфорд и Ингрид Бергман. «Он посоветовал мне не нервничать, — сказала Мэрилин после своей первой встречи с Кьюкором. — Пришлось ответить, что я нервная от рождения».

Мэрилин предстояло сыграть актрису по имени Аманда Делл, которая выступает во внебродвейской сатире на мюзикл, носящий то же название — «Займемся любовью». Эта пьеса в пьесе сатирическим образом представляла неправдоподобно богатого нью-йоркского бизнесмена, француза по происхождению, Жан-Марка Клемена. Тот решает прийти на репетицию и, не раскрывая, кто он такой, получает ангажемент в качестве актера, чтобы сыграть самого себя. Клемен влюбляется в Аманду, которая до последней минуты не верит, что ее партнер — финансовый магнат.

Кэри Грант, Рок Хадсон, Чарлтон Хестон и Грегори Пек отвергли предложение сыграть в этой картине главную мужскую роль — то ли по нежеланию специально заниматься пением и танцами, то ли потому, что не хотели послужить в фильме единственно фоном для Мэрилин Монро^[397]. Тогда Уолду и Кьюкору стукнуло в голову, что идеальным партнером для Мэрилин был бы настоящий звездный актер французской эстрады или мюзикла, и Мэрилин — под воздействием уговоров этой пары, а также Артура — выразила на это согласие. Так получилось, что в американское кино впервые пригласили Ива Монтана^[398], который играл в парижском представлении «Салемских колдуний» и как раз сейчас пользовался огромным успехом на Бродвее, где выступал в единоличном шоу. «Уверен, у него была хорошая причина принять это предложение, — сказал много лет спустя Артур Миллер. — Благодаря этому он начинал свою карьеру в американском кинематографе главной ролью рядом с Мэрилин Монро» (и эта причина, заметим, не была ни мелкой, ни достойной презрения). 30 сентября Мэрилин подписала контракт; переговоры с Монтаном, которые касались, в частности, и покрытия расходов на поездку в Голливуд для самого Ива и его жены Симоны Синьоре^[399], завершились незадолго перед Рождеством.

Тем временем «Фокс» привлек Мэрилин в качестве посла американской культуры. Историческая поездка Хрущева по Америке приближалась в сентябре к кульминационному моменту; 19 сентября представители киноиндустрии дали в элегантном ресторане — принадлежащем студии «Фокс» «Кафе де Пари» — банкет в его честь. Мэрилин попросили встать из-за своего столика (где она по-дружески беседовала с Билли Уайлдером, Уильямом Уайлером, Джошуа Логаном и прочими) и поприветствовать советского руководителя. Хрущев улыбнулся, не моргнув, пристально уставился в ее голубые глаза и жал ей руку так сильно и долго, что потом она несколько дней болела. «Он смотрел на меня как мужчина смотрит на женщину — вот как он на меня смотрел», — с гордостью доложила она журналистам. Переводчик помог им обменяться несколькими фразами по поводу романа «Братья Карамазовы», который к этому моменту уже был перенесен на экран с Марией Шелл^[400]в роли Грушеньки, — Мэрилин с признанием отозвалась об игре Шелл. Да, я бы очень хотела поехать в Россию, — ответила она на приглашение Хрущева. В «холодной войне» примерно на две минуты наступила оттепель.

Октябрь и ноябрь прошли в подготовке к началу производства картины: примерялись костюмы, подбиралась цветовая гамма, шли встречи с Кьюкором и анализ сцен вместе с Паулой, которая, как всегда, стала полноправным членом съемочной группы. На этот раз были также проведены репетиции и предварительные записи нескольких песен. По словам Фрэнки Воуна, британской звезды поп-музыки, игравшего в фильме второплановую роль, «Мэрилин всегда приходила на репетиции пунктуально. Не было и речи о систематических злостных опозданиях. Когда она появлялась на съемочной площадке, все оживали, словно Мэрилин излучала свет, падавший на каждого. На меня она произвела впечатление профессионала высокой пробы». Многие номера картины требовали хореографической подготовки, а поскольку Мэрилин, танцуя перед объективом, нервничала больше, чем при любых других съемках, то она попросила о помощи своего старого друга Джека Коула, который готовил ее к исполнению всех номеров с танцами в лентах «Джентльмены предпочитают блондинок» и «Нет штуки лучше шоу-бизнеса».

В это же время у Мэрилин завязалась новая сердечная дружба. Ральф Робертс, актер, известный как «массажист для звезд», пользовался огромным уважением среди людей театра и кино благодаря фундаментальным знаниям в области физиотерапии и умению снимать или облегчать боли и решать другие проблемы с мышцами, на которые часто жалуются актеры и танцовщики. Ральф познакомился с Мэрилин в 1955 году в доме Страсбергов, когда он был студентом, а также близким другом семьи. Робертс выступал на Бродвее в представлении «Жаворонок» с Джулией Харрис и Борисом Карлофф^[401], а также обучал актера, игравшего массажиста (своего рода эквивалент самого Робертса) в первой сцене кинофильма «Не избалует ли успех охотницу до бриллиантов?».

Ральф, высокий (185 сантиметров) и прямо-таки убийственно красивый парень, пользовался репутацией классического джентльмена с Юга, вежливого и полного сочувствия человека с мягким голосом. Он также обладал обширными знаниями и рафинированными интересами. Той осенью он находился в Лос-Анджелесе, и когда Мэрилин узнала, что Ральф очень помог Джуди Холлидей во время съемок картины «Колокольчики звенят», она немедленно позвонила ему. С момента их новой встречи артистка называла его «Раф», предпочитая именно такой, английский вариант имени Робертса. Гораздо важнее, что он очень быстро стал ее ближайшим другом и самым доверенным лицом, каковым и оставался до конца жизни Мэрилин.