Перед расставанием Я к тебе приеду поездом, так, чтобы не знала ты. На снегу весеннем пористом проторчу до темноты. В дверь звонить не стану бешено, а, когда вокруг темно, — я тихонечко и бережно стукну в низкое окно. Ты в окошко глянешь боязно, я сильнее постучу… Нет! Я не поеду поездом! Самолетом прилечу. Да! Конечно! И немедленно, ошалев от маяты, позвоню из Шереметьева и в ответ услышу: «Ты?! Где? Откуда? Что ж ты мучаешь?! Как приехал?! Не пойму…» И тогда машину лучшую я до города возьму. Полетит дорога по лесу, упадет к ногам твоим… Мне остался час до поезда, а мы о встрече говорим. Ночью
Как тихо в мире! Как тепло… А если в этой тишине ты — мне назло, себе назло — устала думать обо мне! И номер набрала рывком. И молча отворила дверь… Я, может, даже не знаком с ним — постучавшимся теперь. А если и знаком, так что ж: он – чуткий. У него — душа… И вот в ладони ты идешь к нему, белея и дрожа! Не понимаешь ничего… А простыни — как тонкий дым… И называешь ты его — забывшись — именем моим! И падаешь, полужива. И задыхаешься от слез. И шепчешь жаркие слова. Все те. Все самые. Всерьез! А сумрак — будто воспален. И очень пьяно голове… Телефонистка – о своем: «Алло! Кого позвать в Москве?..» «Кто подойдет…» Наверно, ты. А если он, тогда… Тогда пусть вычеркнется навсегда твой телефон!.. Из темноты приходит медленная боль. А я уже над ней смеюсь! Смешно, что я вот так с тобой то ссорюсь, то опять мирюсь! И мысли пробую смягчить, весь — в ожидании грозы… Как долго телефон молчит! Как громко тикают часы! Оттуда На том материке твоя звезда горит. На том материке ты тоже — материк!.. Постукивает дождь по синеве окна. А ты глядишь на дочь. А ты сидишь одна. Прохладно, как в лесу в предутренней тиши… Тебя я знаю всю. (Не слушайте, ханжи!) Ты, как знакомый дом, не требуешь похвал. Открыта, как ладонь, Понятна, как букварь… Но так уж суждено: и раз, и два подряд взглянула ты, и взгляд, — как белое пятно!.. Ты тоже материк! Разбуженная глубь… Я вечный твой должник. Я вечный твой Колумб. Мне вновь ночей не спать, ворчать на холода. Мне снова отплывать неведомо куда. Надеяться, и ждать, и волноваться зря. И, вглядываясь в даль, вовсю вопить: «Земля!!» Намеренно грубя, от счастья разомлеть. И вновь открыть тебя! Открыть, как умереть. Блуждать без сна и компаса в краях твоей земли… И никогда не кончатся открытия мои. Без тебя Хотя б во сне давай увидимся с тобой. Пусть хоть во сне твой голос зазвучит… В окно — не то дождем, не то крупой с утра заладило. И вот стучит, стучит… Как ты необходима мне теперь! Увидеть бы. Запомнить все подряд… За стенкою о чем-то говорят. Не слышу. Но, наверно, – о тебе!.. Наверное, я у тебя в долгу, любовь, наверно, плохо берегу: хочу услышать голос — не могу! лицо пытаюсь вспомнить — не могу!.. …Давай увидимся с тобой хотя б во сне! Ты только скажешь, как ты там. И все. И я проснусь. И легче станет мне… Наверно, завтра почта принесет письмо твое. А что мне делать с ним? Ты слышишь? Ты должна понять меня — хоть авиа, хоть самым скоростным, а все равно пройдет четыре дня. Четыре дня! А что за эти дни случилось — разве в письмах я прочту?! Как эхо от грозы, придут они… Давай увидимся с тобой — я очень жду — хотя б во сне! А то я не стерплю, в ночь выбегу без шапки, без пальто… Увидимся давай с тобой, а то… А то тебя сильней я полюблю. |