Каждый следующий день погружал Токио во все большее неведение относительно событий за пределами собственно Японии. После 24 августа перестали поступать официальные донесения армейских штабов из Маньчжурии. Генштаб армии получал иногда агентурные данные о ситуации в бывших укрепрайонах, но каждый раз возникали сомнения в их достоверности. В самом деле, кто мог поверить, что какие-то остатки войск 1-го фронта Квантунской армии и 26 августа еще продолжали сражаться в Шиминьцзянском узле сопротивления и в районе Ходатуни? Проверить сенсационные сообщения у Генштаба армии не было никакой возможности. Доступ в эти районы для офицеров связи был закрыт.

Достоверные сведения ежедневно поступали в Генштаб армии из Саппоро. Но их лаконизм откровенно угнетал: генерал-лейтенант Хигути фиксировал одни утраты. 27 августа морской десант Камчатского оборонительного района овладел Симуширом, а 28 августа высадился на Уруп. Вслед за итоговым донесением командующего 5-м фронтом поступила неожиданная текущая шифровка из его штаба — на восточное побережье Итурупа тоже высадился десант Советов! В это трудно было поверить, Как и откуда он мог появиться? Но когда было выяснять такие подробности и детали, если в полдень на авиабазу Ацуги вблизи Токио нагрянул передовой отряд сухопутных оккупационных войск Соединенных Штатов численностью сто пятьдесят человек!

К этой неизбежности готовились, американцев ждали, и все же их появление явилось «холодным душем» для политиков и непосредственной «обслуги» авиационной базы. Американцы первым делом овладели ключевыми точками летного поля, разоружили японскую и установили свою охрану на въездах. Оккупация начиналась без выстрелов и оголтелого ажиотажа в средствах массовой информации.

В середине дня 29 августа бывшему министру иностранных дел Того позвонил начальник Генштаба армии генерал Умэдзу. Смешанные чувства одолевали маститого генштабиста по случаю вторжения американских оккупационных войск на острова метрополии. И ему лично и его собеседнику американцы несли скрытые опасности, которые теперь уже скоро должны были как-то проявиться. Бывший «первый дипломат» Японии сразу уловил в голосе давнего «оппонента» эти скрытые тревоги.

— Вы чем-то очень встревожены, Умэдзу? Но морально вы давно уже были готовы к такому развороту событий?

Начальник Генштаба армии на этот раз раскрылся:

— Вы, Того, как всегда, проницательны и догадливы. Я действительно сильно встревожен вторжением американцев в метрополию. Великая Империя пожинает плоды роковых просчетов сорок третьего и сорок четвертого годов. Мы унижены поражением. Это неопровержимый факт.

— Вчера я наблюдал вторжение американской эскадры в наши территориальные воды, Умэдзу. Годы и годы мы готовили метрополию к отчаянной обороне, но все наши усилия пошли прахом, оказались пустым и ненужным делом. Фактически все решилось на маньчжурской равнине. Это Советы привели американцев в Токийский залив. Я так понимаю происходящее.

— Генерал Макартур думает иначе, Того. Он готов поручиться, что вклад американцев в окончательную победу весомей. Хотя вы, конечно, правы и Советы тоже на пушечный выстрел приблизились к метрополии.

Эти слова начальника Генштаба армии прозвучали для маститого дипломата загадкой. Того сразу же уточнил:

— Что вы имеете в виду, Умэдзу?

— Лишь то, уважаемый соотечественник, что на этот час Советы полностью отвоевали у Японии весь Сахалин, подошли к проливу Лаперуза, а вчера, практически одновременно, высадили свои морские десанты на Уруп и Итуруп. Считайте, что завтра они высадят десант на Кунашире, и я окажусь прав во второй раз. Снова они приблизятся к Хоккайдо на пушечный выстрел. И никто не знает, Того, что предпримет Москва дальше. Так продолжается целых два с половиной года.

— Так что же, Умэдзу, наш прогноз может и не подтвердиться? Раньше мы с вами считали, что оккупацию собственно Японии будут обеспечивать только американские войска, а теперь вот вырисовывается и более сложная перспектива, — Того поставил перед собеседником этот проблематичный вопрос в надежде услышать последние новости с мирового дипломатического фронта.

Генерал Умэдзу подтвердил:

— Так может произойти, Того, но более точную картину нам поможет нарисовать предстоящая церемония подписания акта о капитуляции Японии 2 сентября. Кстати, завтра в Токио прибывает генерал Макартур, исполняющий обязанности Верховного Главнокомандующего союзных держав. Встреча с ним премьер-министра обозначит рамки наших последующих практических действий.

— По-видимому, Умэдзу, вам уже известны и другие персоны, которые будут участвовать в этой церемонии? Так кто же в таком случае будет представлять в Токийском заливе Москву? Меня особенно это интересует.

— Нет, состав советской делегации мне до сих пор неизвестен, Того. Будет кто-то из дипломатов, кто-то из военных. Вчера был получен важный документ из Манилы по этому поводу. Делегация Великой Империи расширена до одиннадцати человек. Нам рекомендовано включить в ее состав представителей всех родов вооруженных сил. Со стороны союзных держав акт подпишут также представители Великобритании, Франции, Австралии, Китая, Голландии, Новой Зеландии и Канады. Сам текст акта, по нашему мнению, вполне удовлетворительный.

— Скажите, Умэдзу, вооруженные силы в метрополии демобилизуются и расходятся по домам. А что происходит с личным составом Квантунской армии, который оказался в плену у Советов?

— Генштаб армии, Того, располагает достоверными данными о том, что русские этапируют и вывозят наших военнопленных на свою территорию. Там для них создаются специальные концентрационные лагеря. Охват территории огромный — Приморский и Хабаровский края, Западная и Восточная Сибирь до Урала...

Разговор в этом месте прервался. В кабинет начальника Генштаба армии вошел генерал-лейтенант Кавабэ. Он доложил генералу Умэдзу, что им пересмотрена вся совершенно секретная документация. По его приказу подготовлены к уничтожению оперативные и мобилизационные планы Генштаба армии за последние десять лет, указания императорской Ставки по стратегическим вопросам, а также протоколы Высшего совета по руководству войной. Генерал Умэдзу тут же позвонил премьер-министру Хигасикуни, доложил о подготовке секретных документов к уничтожению и получил указание немедленно предать их огню.

С раннего утра 30 августа началась массовая высадка американских оккупационных войск в составе 6-й и 8-й армий, а также 5-го корпуса морской пехоты. Северную часть метрополии до разграничительной линии Такеда — Мацумото — Йокогама — Нумадзу занимали соединения 8-й армии генерала Эйчельбергера, южную — войска 6-й армии генерала Коюгера. Островом Кюсю, завладел 5-й корпус морской пехоты, усиленный 32-й пехотной дивизией. Центральную часть острова Хонсю оккупировали 1-й и 2-й армейские корпуса в составе пяти пехотных и одной кавалерийской дивизий. По-хозяйски, они занимали жилые помещения бывших военных городков, уже оставленные японскими войсками по случаю их быстрой демобилизации.

В полдень этого же дня на авиабазе в Ацуге приземлился самолет с Верховным Главнокомандующим союзных держав генералом Макартуром на борту. По всему маршруту из Манилы в Токио его лайнер сопровождали две эскадрильи боевых истребителей «Норт-Америкен». Быстро осмотрев, подготовленную для него резиденцию, генерал Макартур встретился с премьер-министром Хигасикуни для уточнения процедуры предстоящей церемонии подписания акта о безоговорочной капитуляции Японии. Были названы день, час и место суровой для Великой Империи процедуры — 2 сентября, девять ноль-ноль, рейд Токийской бухты, борт линкора «Миссури». Там было решено закончить 2-ю мировую войну.

Генерал Макартур потребовал от Японского правительства приемлемого размещения делегаций союзных государств, обеспечения их полной безопасности, установления строгого пропускного режима в прибрежной столичной зоне, удаления из нее всех воинских подразделений, не имеющих отношения к несению охранной службы. Тут же он распорядился о взятии под контроль американских морских пехотинцев Токийской радиостанции.