И Чарли, вне себя от горя и отчаяния, свернулся клубком. И потом вдруг почувствовал: что-то больно упирается ему в ногу. Потянулся и обнаружил источник неприятных ощущений. Мобильный телефон отца, тот сунул ему его в карман сегодня утром. Чарли раскрыл его. Заряжен, уже хорошо. А вот сигнала не было, и это плохо.

Пальцы Чарли так и запорхали по клавиатуре, у него возник новый план использования телефона. Он прошелся по «меню» и наконец нашел нужную ему кнопку. На экране загорелась надпись: «Голосовая память». Примерно месяц назад, занимаясь поиском новых видеоигр в телефоне, он обнаружил этот ресурс и почти час слушал его. Просто поразительно, как много успел записать отец. По всей очевидности, он ничего не удалял. Тут хранились памятки разного рода. Списки покупок в магазинах. Идеи по продаже книг, наброски каких-то сценариев. Названия песен с привязкой к группе, исполняющей каждую. Ну и всякая частная информация. Вещи, которые не следовало слушать и знать Чарли. О том, как одинок отец. О том, как тоскует по семье. О том, что это он виноват, что именно он все разрушил. Чарли так и не понял, к чему отцу понадобилось записывать все эти вещи, но смелости спросить тогда не хватило.

Он надавил кнопку «play» — открылось довольно длинное послание. Совсем свежее, записанное накануне вечером.

— «Причины, по которым я ненавижу Алекса Пирсона»… — зазвучал в микрофоне голос отца.

Секунду-другую Чарли решал: может, стоит переключиться на что-то другое, но затем понял, времени у него маловато. Нажал на еще одну кнопку, прибавил громкости. Качество звука при этом значительно ухудшилось, но все равно Чарли так весь и сжимался, слушая, какие мерзости говорит отец о новом женихе мамы.

И вот он поднес телефон к крохотной дырочке в стене ящика. Ждать пришлось всего несколько минут, вскоре он услышал приближающиеся шаги. И кто-то громко постучал по ящику носком ботинка — как показалось Чарли, с металлической набойкой.

— Ты уверен, что мальчишка здесь? Я слышал какой-то мерзкий компьютерный голос. Он что, успел прихватить с собой ноутбук?

Чарли услышал, как к ящику, громко топая, приближается вторая пара ног.

— Ноутбук? Ты чего, с ума сошел?

— Да ты сам послушай! Вот, слышал?

— Ага. Вроде бы да.

По ящику пнули ногой еще раз.

— Ты там, малыш?

Чарли молчал, продолжая прижимать мобильник к отверстию в ящике.

— Похоже, откуда-то спереди исходит, — заметил один из убийц.

Чарли на миг убрал телефон, посмотрел в дырочку. И увидел глаз.

— Вроде бы там что-то светится, — пробормотал убийца. — Сдается мне, похоже на…

И тут Чарли изо всей силы ткнул пальцем ему прямо в глаз. Мужчина дико вскрикнул. Чарли отпрянул и вжался в противоположную стенку ящика. И обхватил голову руками, уже жалея о том, что натворил.

— Убью, гаденыш!

Эти слова наемника донеслись до Чарли за секунду до того, как на крышку ящика обрушился удар ломом. Еще каких-то полдюйма, и он задел бы ногу Чарли. И вот мучитель его вскинул руку, намереваясь нанести очередной сокрушительный удар, и Чарли зажмурился и весь сжался.

Он ждал взрыва боли. Но удара не последовало.

Тогда он робко приоткрыл глаза и увидел, что остановил обидчика с ломом его напарник. Держал за плечи и пытался успокоить, впрочем, не слишком успешно. Чарли воспользовался этим моментом, чтобы бежать из плена. Выскочил из ящика и опрометью бросился в хвостовую часть самолета. Там находился грузовой отсек, и он был открыт, а настил опущен… Видя, что желанная свобода совсем близко, Чарли с каждой долей секунды набирал скорость.

Позади послышался грохот. Чарли обернулся и увидел, что его разъяренному обидчику удалось отшвырнуть напарника, что он бросился в погоню и теперь находился в каких-то двух ярдах у него за спиной. В одной руке он по-прежнему сжимал лом, другой прикрывал кровоточащую глазницу. Лицо его было искажено от боли и ярости, и Чарли не сомневался: стоит попасть в лапы этому страшному человеку, и он погиб.

Чарли с грохотом сбежал по настилу из металлических пластин, стуча по нему каблуками, точно маленькими молоточками. Вырвавшись из самолета, он вспомнил отца. Возможно, побег даст ему шанс на спасение. Может, они с отцом встретятся, может, сумеют найти маму и дедушку тоже.

«Слишком уж много этих „может быть“», — подумал Чарли. Но в данный момент это все, что у него есть.

Под покровом ночи он стрелой метнулся к ближайшему ангару. Высоченные двери были слегка приоткрыты, но этой щелки вполне хватило Чарли, чтобы проскользнуть внутрь. Он оказался в огромном ярко освещенном помещении, все пространство кругом было заполнено какими-то транспортными средствами на гусеничном ходу и с широченными шинами, с торчащими отовсюду шлангами и зубьями черпалок. Сцена эта напомнила мальчику музей, где экспонатами были скелеты тысяч механических динозавров.

За спиной он услышал шум, это его преследователь ворвался в ангар. Чарли бросился в дальний от входа угол, там виднелась лестница, по которой он рассчитывал вскарабкаться на мостки, откуда было удобно обозревать пространство. Взобравшись, он растянулся на животе и с высоты наблюдал за тем, как преследователь старается отыскать его.

— Я знаю, ты здесь! — крикнул наемный убийца. Он метался, точно безумный, время от времени налетая на предметы, и Чарли подумал, что это, должно быть, вызвано повреждением глаза.

Сам же Чарли затих, как мышка, стараясь ничем не выдавать своего присутствия. Поднял глаза — как раз вовремя — и увидел, как откуда-то сверху выскользнул из отверстия слабо закрепленный болт. Выскользнул и покатился к краю настила. Чарли успел поймать его. «Обошлось», — подумал он, но радость его была недолгой. Буквально через секунду другую из конструкции вывалился и упал второй болт.

Крохотный серебристый кусочек металла падал, как в замедленной съемке, казалось, просто завис в воздухе, точно скорость его составляла один дюйм за миллион лет. Он напомнил Чарли спутник Земли, внезапно сошедший с привычной орбиты, который пролетал через плотные слои атмосферы, оставляя за собой дымный след. Но все это, конечно, было лишь плодом его воображения. Чарли даже зажмурился и закрыл ладонями уши в ожидании триумфального падения болта — с оглушительным грохотом, прямо на кабину гигантского грузовика.

Убийца резко обернулся. Чарли застыл в надежде, что тело его он примет за ящик с инструментами. Это если, конечно, одноглазый догадается взглянуть вверх.

Что тот и сделал.

— Ага, попался, щенок! — заверещал он.

Чарли вскочил, но бежать было некуда. Единственный путь — все тот же, лестница, — только теперь его преграждает маньяк с ломом. Мальчик судорожно вертел головой в поисках какого-то другого выхода. И нашел единственно возможное решение, если его вообще можно было назвать таковым. Тонкий стальной трос — с его помощью настил крепился к противоположной стене. При мысли о том, что придется пройти по этому «канату» на такой высоте, Чарли даже затошнило от страха. Но другого выхода просто не было, и он решил, что уж лучше разбиться насмерть, упав вниз, чем стать жертвой одноглазого с ломом.

— Давай! — сказал убийца, он уже долез до самого верха лестницы. — Прыгай сам. Все лучше, чем мне об тебя руки пачкать.

— Но я всего лишь ребенок! — жалобно возразил Чарли, ставя одну дрожащую ногу на металлический трос. — Разве тебе не известно, что это нехорошо — убивать детей?

— Прежде надо было думать, чем выбивать мне глаз! — рявкнул в ответ убийца и двинулся к нему по настилу, сжимая в руке ломик, точно бейсбольную биту.

Чарли сделал еще один шаг. Он старался смотреть только вперед, но не удержался, глянул вниз. «Ошибка, чтобы больше не смел», — сказал он себе и снова вскинул подбородок. Осторожно ставил одну ступню перед другой, воображая себя гимнастом, олимпийцем, лучшим в мире спортсменом на пути к завоеванию еще одной золотой медали.