Иван вернулся, закинул весьма потяжелевший рюкзак на плечи и хмуро побрел в сторону села, волк довольный таким решением вопроса побежал за ним следом. До теремка Василисы домчались в один момент. Дом был погружен в темноту и только в одном оконце еле-еле теплился свет. Не раздумывая, Иван рванул внутрь. Вбежав в уже знакомую библиотеку, парень огляделся и на какой-то момент застыл от леденящего душу зрелища. Василиса и Маша сидели на полу в обнимку и горько плакали друг у друга на плече. Он подскочил к рыдающей парочке и одним махом поднял Василису за шкирки над землёй и даже трухнул пару раз, словно старое запылившееся пальто.

— Что ты с ней, злыдня, сделала? Машенька, как ты? Эта мымра очкастая тебя обидела? Ты только скажи я её сейчас…

— Оставь её в покое!!! — взвизгнула Маша, хлюпая носом. — Она хорошая!

Иван от удивления выпустил свою жертву, и она плюхнулась на пол и беззащитно сжалась комочком. Маша тут же метнулась к ней и заключила в объятия, стала гладить по голове и шептать слова утешения.

— Видимо мне никогда не понять загадочную женскую душу, — полушепотом сказал Иван волку, который из чувства самосохранения держался на приличном расстоянии от ученой Василисы.

— Потому что чурбан бесчувственный, — подала голос Маша и громко шмыгнула носом. — Не разобрались толком, а на бедную девочку набросились. А Васе, как раз таки помощь нужна. Правда, Васенька?

— Какому Васе? — не понял Иван.

— Здесь ещё и какой-то Вася есть? — уточнил волк и опасливо огляделся по сторонам: не прячется ли где-нибудь за шкафом здоровенный мужик с тесаком, преисполненный желания увеличить коллекцию Василисы ещё на одно чучело.

— Ну, вы даёте! — всплеснула руками Маша. — Вы что не знаете, что Вася — это уменьшительно-ласкательное от Василисы.

— Да, знаешь ли как-то не задумывались, не до того было. Мы вообще-то за тебя переволновались. Ушла на опасное задание и ни слуху, ни духу! У меня за это время, наверное, первые седые волосы появились. Посмотри на Севера, на бедняжке и вовсе лица нет. А вы тут разговоры разговариваете!

— Вообще-то у Севы и не может быть лица, потому что у него морда. Что касается тебя, то седина украшает мужчину, так что можешь сказать спасибо. Что же до моего долгого отсутствия, так мы не оговаривали через, сколько я должна вернуться. Задание оказалось действительно сложным и потребовало времени, но в отличие от вас я его не провалила. Так что незачем разыгрывать здесь трагедию.

— Это ты не устраивай здесь комедию, а то не посмотрю, что ты девка и навешаю лечебных трындюлей, чтобы знала, как заставлять волноваться нормальных людей.

— И зверей, — скромно добавил Север.

— Не кричите на неё! — подала голос Василиса. — И не смейте угрожать! Я не позволю рукоприкладства в храме науки. — С этими словами она подняла руки, тени откинутые от них на полу ожили, зашевелились и потянулись к опешившему Ивану и волку. Тени окутали их, заставляя мышцы окаменеть и отказываться подчиняться, горло свела судорога, казалось, что сознание терзают призраки, желающие оттяпать каждый себе по куску побольше. Вскоре молодой человек и зверь были скручены и полностью обездвижены. Иван был шокирован таким разворотом событий, тем более, что Маша не спешила им на помощь. Она мило беседовала с новой подружкой, уютно устроившись во втором неизвестно откуда взявшемся здесь кресле и посёрбывала чаёк с вареньем и баранками.

— Может, отпустишь их? — между делом спросила девушка у Василисы.

— Зачем? Пусть ещё с часок полежат, глядишь поумнеют.

— Да…круто ты их приложила. Я до сих пор не могу понять, как это у тебя получилось.

— А ты что думала? Мёртвую воду от злодеев всяких одним занудством не защитишь. Так что есть у меня в арсенале и тяжёлая артиллерия, когда посетители уж чересчур навязчивы.

— А что это было?

— Тени. Точнее мои слуги из мира теней. Они верны мне словно преданные псы и понимают меня с полу-жеста.

— Как интересно, — протянула Маша. — Наверное, круто обладать такими возможностями.

— Не сказала бы. Я ещё совсем маленькая была, когда эти тени стали донимать и мучать меня. Я думала, что с ума схожу. Много времени мне понадобилось, чтобы подружиться с обитателями мира теней и научиться ими управлять. Так что, как видишь, завидовать тут нечему. А в детстве я вообще была сущим наказанием для окружающих. Моё неуёмное любопытство приносило много хлопот окружающим. Я хотела знать, из чего что сделано и почему всё происходит так, а никак иначе. Сколько хороших вещей мной было перепорчено, а сколько раз я не могла сидеть, потому что была бита за свои научные и ненаучные опыты. С возрастом мои опыты становились всё менее и менее безопасными, соседи уже откровенно боялись и недолюбливали меня.

— Бедненькая, — прошептала Маша, смахивая набежавшие слёзы. — Сколько тебе пришлось пережить. А как же ты стала Василисой Премудрой?

— О! Это отдельная история. В конце концов, мне пришлось сбежать из моей деревни после одного весьма опасного эксперимента. Если бы я не ушла сама, меня наверное торжественно турнули бы сами жители деревни, это как говориться в лучшем случае. Так я стала путешествовать. Мой дар и жажда знаний, словно огонь, с каждым днём всё ярче разгорались во мне, толкая на не всегда безобидные поступки. Но однажды ко мне подошёл человек. Это был великий колдун Любомудр. Он взял меня за руку и сказал: "Дитя, ты заблудилась, но ещё не поздно вернуться к свету. Дай мне руку, и я отведу тебя туда, где твоё место". Я, конечно, не поверила ему, но мне было всё равно, куда идти и из любопытства я согласилась последовать за ним. В пути он посвятил меня в таинства колдовского дела и разъяснил что к чему, объяснил где тьма, а где свет, избавил от кошмаров, терзавших по ночам. Это он привёл меня сюда, здесь он меня обучил грамоте и другим наукам. Пустил в свою библиотеку. А когда я стала не просто образованной, а мудрой предложил мне продолжить его дело и стать следующей хранительницей мёртвой воды. Оказалось, что тогда когда он подошёл ко мне, грязной и голодной, Любомудр увидел мой дар и понял, что если не направит мою энергию в мирное русло, то либо я натворю больших бед, либо огонь внутри меня выжжет мою душу дотла. А ещё он осознал, что, наконец, нашел свою преемницу, которую так долго искал. Он дал мне на размышление три дня. Я тогда не поняла к чему такая спешка, а он просто чувствовал, что близиться его час. И когда я дала своё согласие, он буквально за день сгорел, оставив меня стеречь мёртвую воду от злых людей.

— Тяжело тебе, наверное.

— Да уж, не легко. Так и живу я здесь уже семь годков в гордом одиночестве. Люди меня сторонятся, да и мне с ними разговаривать особо не о чем.

— То-то я и смотрю, что обстановочка как- то малость мрачновата, — прошипел скрюченный на полу Иван. Всё это время он внимательно слушал рассказ Василисы. — Я бы сказал, лоску не хватает, гостеприимства.

— Вам это не помешало зайти сюда, причём второй раз за день, — отмахнулась Василиса. — Да и что вы от меня хотите я оберегаю вверенное мне сокровище от вероломных посягательств людей и нелюдей, а в свободное от работы время занимаюсь исследовательской деятельностью. Мне не до таких мелочей.

— Только что-то мне подсказывает, что между этими очень важными занятиями, рыдаешь ты в подушку, а иной раз и воешь, точно волк на луну.

— Замолчи! — крикнула Василиса и снова разрыдалась.

— Вася, это правда? — удивлённо спросила Маша, превозмогая желание присоединиться к подруге. Василиса не ответила, а только заревела ещё громче, и Маша, не сдержавшись тоже жалобно заплакала.

Иван не переносил женские слёзы, но не знал чем утешить плачущих девушек. Тем более что если у Василисы были причины поплакать, то молодой человек никак не мог понять, почему Маша так убивается.

— Маша, а ты чего плачешь-то? — решил он всё-таки уточнить.

— Васю жалко-о-о, — не прекращая плакать, произнесла девушка.

— А когда мы пришли, почему вы плакали? — Иван решил узнать и это на всякий случай, так сказать на будущее.