– Но это может вызвать подозрения! – Эльф аж привстал, стараясь переубедить меня. Боится, что нас могут разоблачить. – На вас и так уже подозрительно смотрят. Еще не время выкладывать все карты на стол.

Он прав, еще не время. Пока я не набрался силы и не собрал войска, не стоит настраивать против себя старейшин. Иначе все может закончиться как в прошлый раз. Но другого шанса у меня не будет.

А все из-за Лесты! Это она приказала эмпатам избавиться от меня. Если бы не мать, Владыки уже давно стали бы полноправными правителями Этары. Но она решила пожертвовать сыном, посчитав его злом. Так и не поняла, что я хотел блага для Драгонии и ее народа. К моей великой радости, Леста до сих пор жива. Значит, проклятие коснулось и ее. С каким же удовольствием я сообщу ей правду, когда придет время. Но еще слишком рано… Пока не будет найдена звезда…

Я повернулся к Одиэну и спокойно спросил о звезде, от чего тот мелко задрожал. Право, зачем так бояться? Мне нет смысла причинять ему зло… по крайней мере, сейчас.

– Мы ищем… И обязательно найдем.

Проклятье! Я не смогу спать спокойно, пока не получу ее обратно. Тогда никто не сможет выгнать меня из этого тела. Но если звезда попадет не в те руки…

Я посмотрел сквозь эльфа и задумчиво пробормотал:

– И все же я прикажу ей убираться. Не сразу. Возможно, через неделю.

Д’Ор снова попытался привстать, но, заметив мой взгляд, неподвижно замер.

– Я знаю, как от нее избавиться. У меня свои счеты к посланнице. Но на это уйдет немного времени.

Хорошо, пусть разбирается с девчонкой, а у меня других дел хватает. Я махнул рукой, приказывая эльфу выйти. Остановившись возле двери, он осторожно сказал:

– Нужно, чтобы вы поговорили с ее служанкой.

– Зачем?

Эльф опустил взгляд в пол и уклончиво ответил:

– Это часть плана.

– Ладно, демон с тобой. Завтра поговорю.

Д’Ор открыл дверь, чтобы поскорее исчезнуть, но я окликнул его:

– Как, ты сказал, зовут мою невесту?

– Нарин, ваше величество.

Ну что ж, Нарин, добро пожаловать в Драгонию.

Нарин

– Хватит плеваться огнем и сверлить нас бешеным взглядом. Мы ни при чем! Ты же сама сказала, что Дорриэн не хотел выказывать своих чувств при Одиэне, – предпринял Рэй слабую попытку успокоить меня.

– Но в Гвенделоне эльф его нисколько не смущал!

Я в последний раз издала невнятный звук, больше похожий на раскаты грома, и без сил опустилась в кресло. Хорошее настроение улетучилось без следа. Он кем себя возомнил?! Думает, если я согласилась стать его женой, значит, со мной можно обращаться как угодно? Я ему кто, дешевая игрушка, которой можно поиграть, а потом просто выбросить? Нет, Дорриэн, пока ты не извинишься, я даже не взгляну в твою сторону. И еще несколько раз подумаю, прежде чем простить!

– Подожди, вот пройдет венчание, и вечером на балу вы все выясните. Скорее всего, его поведению найдется логическое объяснение. – Попытка Стэна оказалась более удачной. Я глубоко вздохнула, почувствовала, как сердце медленно меняет свой ритм и бьется тише.

Лориэн переместился на кровать и, сжав мою руку в своих ладонях, вкрадчиво прошептал:

– Может, Дорриэн обиделся на тебя из-за того, что ты тогда не дала ему окончательного ответа, и ему пришлось несколько недель мучиться в неизвестности?

Может, и так. Ладно, не буду делать скоропалительных выводов. Мало ли что могло случиться. Вот исполню долг руаны, а там поговорим.

– Пойдемте, нам пора.

Я попросила дать мне пару минут, чтобы привести себя в порядок. Поправив выбившиеся из прически локоны, улыбнулась своему отражению, стараясь прогнать с лица последние следы гнева, и поспешила к ребятам. У ворот уже стояли украшенные кареты, поджидая опаздывающих гостей. Я должна была ехать в одном экипаже с Эдель. Воллэн еще час назад отправился к храму вместе с большей частью приглашенных. Дорриэн… а демон его знает, когда он отправился! Сейчас я забуду обо всем печальном и буду радоваться вместе с остальными.

Из замка показалась наряженная Леста. Вот кто всегда выглядел на все сто, так это колдунья, с уважением отметила про себя я. Эмпатия, облаченная в горчичного цвета платье и плащ, отороченный темным мехом, что-то приказала лакею, нарисовавшемуся возле входа, и направилась к нам.

– Ну как настроение?

Близнецы скосили взгляды в мою сторону и тихо засвистели какой-то траурный мотивчик. Стоило колдунье взглянуть на мое выражение лица, как она тут же сделала вывод:

– Дорриэн?

Я кивнула, но ответить не успела. У распахнутых дверей послышался шум, быстро перерастающий в восторженные вздохи и веселые крики.

– Не расстраивайся, я с ним поговорю, – успела шепнуть мне Леста прежде, чем перед нашими взорами предстала невеста.

По двору прокатилось восторженное «ах». Мои мальчики так вообще застыли в немом благоговении и, уверена, в тот момент завидовали советнику черной завистью.

Эдель была поистине прекрасна. Облаченная в белоснежное платье, она грациозно ступала по припорошенной снегом ковровой дорожке. Платье было настолько пышным, что казалось, невесту нарядили в воздушное облако, чтобы спрятать от многочисленных зрителей совершенную фигурку. Однако и платье не способно было скрыть тонкую талию, нежные кисти рук, плавный изгиб лебединой шеи. В отличие от Владычиц Драгонии, остальные невесты страны венчались в белых платьях. В том числе и принцессы.

На ручки эмпатии были надеты длинные, усыпанные жемчугом перчатки. Хотя сомневаюсь, что они могли спасти от холода. Бедняжка часто вздрагивала, и неизвестно, чем была вызвана эта дрожь: ледяным ветром или радостным волнением.

Каштановые локоны принцессы свободно падали на плечи, лишь несколько прядок были схвачены невидимыми заколками на затылке. На щеках проступил нежный румянец, а счастливая улыбка являлась главным украшением прекрасного личика. Скромно потупив глазки, эмпатия прошлась к карете и с помощью слуги забралась внутрь. Мы с Лестой последовали ее примеру, а ребята отправились искать свободные места в других экипажах.

Эдель подняла на нас янтарные глаза и с волнением прошептала:

– О боги, только бы нам ничего не помешало!

Я обняла подругу и с искренней уверенностью заверила, что сегодня они находятся под защитой гелланий и никакой демон не сможет разрушить их счастья. Эдель так тронули мои слова, что она чуть не расплакалась и не испортила искусно наложенный макияж. Пришлось заговаривать ей зубы всякой ерундой, чтобы рассеять сентиментальное настроение.

К моему удивлению, уже на полпути к храму мы отделились от основной процессии и поехали в противоположную сторону. Вскоре карета приблизилась к берегу реки.

– Ты решила искупаться? – не в тему ляпнула я и, не дожидаясь, пока к нам подойдет кучер, спрыгнула на землю.

– Принцессы Драгонии прибывают на место венчания несколько иным способом – на лодке, – вместо невесты ответила колдунья.

Я посмотрела на реку и заметила качающуюся на водной глади, украшенную зелеными и белыми лентами лодку, по форме напоминающую гондолу. В ней сидел замерзший эмпат, терпеливо ожидая, пока мы соизволим спуститься к воде.

Еще раз посмотрев на мерные покачивания, я почувствовала, как что-то внутри начало сжиматься, а потом разжиматься. И так несколько раз.

– Возможно, не время сейчас об этом говорить, но у меня морская болезнь. С детства.

Эмпатии даже не услышали моих прозрачных намеков. Леста поправляла невесте вуаль, чтобы та красиво лежала и не лезла в глаза. Внимательно осмотрев подвенечное платье, колдунья удовлетворенно улыбнулась и вернулась в карету.

А я потащилась за Эдель, спотыкаясь о куски льда. Похоже, рабочие не один день трудились на реке, разбивая лед, чтобы принцесса смогла во всем великолепии предстать перед публикой.

– Что-то я не заметила, чтобы возле развалин протекала река. Они же расположены в восточной части Эсферона, а мы, я так понимаю, поплывем в противоположную сторону.