Другим важным усовершенствованием в земледельческом хозяйстве явилось употребление удобрений. Искусственно удобрять землю в Хорезме начали, по-видимому, еще в начале афригидского периода, в V–VI вв.; с IX–X вв. это нововведение получило уже более широкое распространение. Удобрение было довольно своеобразным — остатки старых сырцовых построек, содержавшие много селитры. Не исключено, что в связи с этим археологи недосчитаются многих памятников античного времени.

О более высоком уровне развития культуры земледелия в эпоху средневековья свидетельствует более широкий, чем в античное время, набор возделываемых сельскохозяйственных культур. В это время, по данным археологических раскопок, земледельцы выращивали не только зерновые культуры — просо, пшеницу и ячмень, но и абрикосы, персики, виноград, сливы, груши, дыни, арбузы, тыквы, огурцы, морковь, бобы и маш, хлопок и кунжут.

Детальное изучение памятников древней хорезмийской ирригации позволило разрешить еще один важный вопрос. Ученых уже давно заинтересовали причины, по которым пришли в запустение и были захвачены пустыней огромные пространства некогда цветущих земель. По подсчетам С. П. Толстова и Б. В. Андрианова, в период расцвета хорезмийской античности в Приаралье (в низовьях Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи) площадь, занятая под ирригацию, занимала 3,5–3,8 млн. га, то есть в четыре раза больше, чем сейчас[15]. В средние века, в XII–XIV вв., на тех же территориях ирригацией было охвачено уже только 2,4 млн. га. В пределах культурных оазисов площадь орошения по размерам приближалась к современной.

Захваченные пустыней районы — их называют землями древнего орошения — занимают, как видно из приведенных цифр, несколько сот тыс. га.

Существенным изменением («усыханием») климата равнин Средней Азии, изменением течения рек, наступлением песков, засолонением почв — этими и многими другими причинами пытались объяснить запустение обширных территорий в различных странах Передней и Средней Азии. Однако еще в первых обобщающих работах по истории Хорезма С. П. Толстов показал ошибочность этой точки зрения. «Причины, — писал он, — коренятся в процессах социальной истории. Переход от античного к феодальному строю и сопровождающие его варварские завоевания с последующими феодальными усобицами и нашествием кочевников — вот гениально указанное Марксом и сейчас документально доказанное решение этой проблемы. А то, что разрушено человеком, им же может быть и воссоздано. И ярким свидетельством этого является история Хорезма наших дней».

Исследования, проведенные Хорезмской экспедицией под руководством С. П. Толстова в последние годы, дали еще много новых материалов для подтверждения этой точки зрения.

Но самое главное, она подтверждается практикой народнохозяйственного строительства.

Уже давно, в процессе изучения земель древнего орошения возник вопрос: а нельзя ли эти обширные, некогда цветущие, а теперь пустынные районы возродить к жизни? Нельзя ли их включить в обширную программу ирригационного строительства для обводнения земель засушливых районов?

Для того чтобы представить масштабы, о которых идет речь, необходимо привести еще несколько цифр.

Площади земель древнего орошения:

1. В низовьях Сыр-Дарьи (левобережная часть Кзыл-Ординской области Казахской ССР и Кара-Калпакская АССР) — 2,5–2,8 млн. га.

2. В низовьях Аму-Дарьи: в Кара-Калпакской АССР — 800 тыс. га, в Присарыкамышской дельте (Ташаузская обл. Туркменской ССР) свыше 1 млн. га. Общая площадь земель древнего орошения в Приаралье — почти 5 млн. га.

Как видите, цифры довольно внушительные. А ведь кроме этих площадей археологами выявлены огромные, пригодные для поливного земледелия массивы земель древнего орошения в Прикаспии и некоторых других ныне засушливых районах[16].

Археологи, исследуя совместно с географами земли древнего орошения Приаралья, пришли к выводу, что освоение этих земель, происходящее сейчас еще очень медленно и в незначительных масштабах, может быть резко ускорено. Расчеты показали, что необходимый подъем воды (всего лишь на 2–3 м) может быть обеспечен имеющимися и проектируемыми гидросооружениями.

Имеется возможность превратить нижнее междуречье Аму- и Сыр-Дарьи из района экстенсивного отгонного скотоводства в район интенсивного поливного земледелия и стойлового скотоводства. Новые миллионы гектар плодороднейших земель могут быть за сравнительно короткий срок введены в народное хозяйство страны.

Летом 1962 года на заседании Президиума АН СССР с докладом об итогах многолетних исследований земель древнего орошения, с предложениями об их новом освоении выступил начальник Хорезмской экспедиции член-корреспондент АН СССР, профессор С. П. Толстов. Вниманию виднейших советских ученых были предложены многочисленные карты, схемы, фотографии и расчеты, отображающие работы археологов и географов в Приаральских дельтах. Подводя итоги обсуждению доклада, Президиум АН СССР в своем решении отмечал, что работы Хорезмской экспедиции «позволяют внести коррективы в сторону увеличения проектируемых в настоящее время к первоочередному освоению под ирригацию площадей за счет земель древнего орошения.

Собранные археологами материалы глубоко заинтересовали специалистов, занимающихся проблемами ирригации Средней Азии. Они были использованы и используются сейчас при проектировании и сооружении ирригационных систем в низовьях Аму-Дарьи, на нижней и средней Сыр-Дарье, на Зеравшане, вдоль Южно-Туркменского канала.

Недалек тот день, когда на просторах теперешней пустыни вместо песка и редкой колючей травы появятся поля и сады.

Раскопки в Хорезме продолжаются и сейчас. Еще многие десятки памятников древней культуры ждут своих исследователей. А сколько их — древних стоянок, поселений, могильников — будет найдено археологами!

Однако теперь палаточные городки археологов-хорезмийцев все чаще и чаще можно видеть на далеких восточных окраинах Хорезма, на древних дельтовых протоках Сыр-Дарьи. Сюда, в мир древностей, оставленных соседями хорезмийцев, степными скотоводческими племенами, археологи пришли не случайно.

Десятки лет работают на просторах Средней Азии крупные, хорошо оснащенные археологические экспедиции. Добытые ими материалы позволили изучить общественный строй, хозяйство и культуру древнейших земледельческих народов Средней Азии — согдийцев, бактрийцев, хорезмийцев, парфян и других. Одним из главных научных выводов, сделанных в результате этих многолетних исследований, был вывод о том, что древние земледельческие народы Средней Азии, как и большинство других народов, прошли в своем общественном развитии через очень длительный период рабовладельческого строя.

Однако земледельческие центры с их высокой цивилизацией были лишь островками в обширном море окружающего их мира степных скотоводческих племен. Широкие просторы казахстанских степей, большая часть огромных среднеазиатских пустынь, горные районы Памира, Алтая, Ферганы были заняты населением, особенности хозяйства которого, быт я культура, общественный строй долгое время были лишь предметом ожесточенных споров, больших научных дискуссий. Для решительных суждений по этим вопросам исследователям не хватало материала; его можно было получить лишь благодаря широко проведенным раскопкам памятников, оставленных населением степей.

Нельзя сказать, что культура степных племен не исследовалась совершенно. Нет, советские археологи особенно за послевоенные годы добились в этом больших успехов. Однако полученный ими материал количественно во много раз уступал материалам, имевшимся в распоряжении исследователей, изучающих культуру древних земледельческих центров. Это были преимущественно погребальные памятники — курганы; к тому же исследования затронули в основном лишь далекие, периферийные районы, в то время как о ближайших соседях земледельцев известно было очень немногое.