Только к концу 1962 года экономика Китая начала восстанавливаться. В последующие три года правительство страны продолжало проводить политику экономического урегулирования. К началу 1965 года эта задача была в основном выполнена. Упадок сменился оживлением, и во всех сферах экономики было восстановлено пропорциональное развитие. Экономические показатели 1965 года существенно превышали экономические показатели 1957 года. По данным китайской статистики, промышленное производство возросло в период с 1957 по 1965 год на 98 %, а производство сельскохозяйственной продукции – на 10 % (Энциклопедия нового Китая. М., 1989. С. 67).

Период с 1966 по 1977 год Дэн Сяопин называл «потерянным десятилетием». Как известно, начавшись в мае 1966 года, «культурная революция» проходила в Китае более десяти лет. Она окончилась только после смерти Мао Цзэдуна 9 сентября 1976 года. Китай оправился от этой «революционной» смуты не сразу, и последующий переходный период обозначается в китайской историографии как «два года колебаний». «Культурная революция» нанесла экономике страны очень большой ущерб, развивались лишь те отрасли науки и производства, которые были связаны с оборонным комплексом, – Китай провел в эти годы запуск и возвращение искусственных спутников Земли, а также осуществил испытание водородной бомбы. Развивалась и система противовоздушной обороны. Задания пятилетних планов на 1966–1970 и 1971–1976 годы не были выполнены. В 1977 и 1978 годах общий объем промышленного и сельскохозяйственного производства увеличивался за год в среднем на 11,5 %. Однако это развитие происходило неравномерно, ибо ни хаос в экономике, ни психология «великих скачков» не были преодолены.

После консолидации власти в КНР в руках Дэн Сяопина и его соратников в Китае наступило время перемен и реформ, которые проводились весьма решительно и смело, но также с крайней осторожностью, ибо надо «переходить реку, нащупывая камни на дне», – таков был и совет, и указание лидера КПК. Реформы было решено начать с деревни, что вызвало тогда, по свидетельству самого Дэн Сяопина, немало толков и пересудов (Дэн Сяопин. Основные вопросы современного Китая. М., 1988. С. 157).

Создание народных коммун в китайской деревне привело поначалу к небольшому росту сельскохозяйственного производства в Китае. Однако энтузиазм крестьян при отсутствии материальных стимулов не мог продолжаться долго. Народные коммуны смогли более чем вдвое увеличить площадь орошаемых земель. В китайской деревне в 1967–1977 годах значительно возросло использование удобрений. Здесь стал выращиваться высокоурожайный полукарликовый рис, на который к 1977 году приходилось уже около 80 % засеянных рисом земель. Однако все имущество народных коммун было общим, и крестьянам в большинстве случаев было запрещено заниматься подсобными промыслами. В коммунах царила полная уравниловка и бесплатное распределение ресурсов внутри очень большого коллектива. Результатом стала постепенная деградация народных коммун. Материальная база коммун почти не росла, так как китайская деревня почти не оснащалась какой-либо техникой. Не скрепленные технологически коммуны все чаще и чаще распадались на менее крупные объединения – бригады, а то и звенья. Во многих провинциях Китая дело дошло до закрепления производственных заданий за отдельными крестьянскими дворами. В Китае начал стихийно возрождаться семейный подряд. По данным китайской печати, уже в конце 1980 года система семейного или подворного подряда возобладала в 20 % производственных бригад в стране. Общего законодательства или обязательных для исполнения постановлений ЦК КПК на этот счет не имелось, и решения принимались на местном уровне. Сами лидеры КПК ждали – какая форма землепользования окажется в китайской деревне наиболее эффективной и популярной.

Самой популярной и эффективной формой оказался семейный подряд, когда семья или двор брали в аренду на 3–5 лет участок земли для семейного землепользования. Часть урожая продавалась по твердым ценам государству, другая часть передавалась производственной бригаде – в уплату за предоставленную технику или иную помощь. Остальная часть урожая, а это, как правило, было более чем половина, семья получала в свое полное распоряжение. Мы видим здесь очевидное сходство с теми формами землепользования, которые возникли в советской деревне в 1925–1927 годах, т. е. в пору наибольшего развития форм и методов НЭПа. Чем кончился НЭП в Советском Союзе и в советской деревне, мы знаем очень хорошо. Но Китай уже прошел свой опыт принудительной коллективизации, и возвращаться как к колхозам, так и к «народным коммунам» здесь никто не хотел. Избавленная от давления сверху китайская деревня сама выбрала для себя оптимальные для условий начала 1980-х годов формы хозяйствования. По данным китайской статистики, в 1978 году 180 млн крестьянских дворов Китая были объединены в 52,7 тыс. коммун, подразделявшихся на 690 тыс. больших производственных бригад и 4,8 млн производственных бригад. А к концу 1984 года в стране осталось лишь 249 коммун, 7 тыс. больших производственных бригад и 128 тыс. производственных бригад, тогда как 97,9 % крестьянских дворов перешли на подворный семейный подряд. В связи с этим обвально сократилась доля доходов, полученных крестьянами от коллективного хозяй ства: с 66,3 % в 1978 году до 21,5 % в 1982 году и 11,6 % в 1983 году (Китай на пути модернизации и реформ. 1949–1999 гг. Москва, РАН. 1999. С. 159). Самоликвидация народных коммун и переход китайской деревни на семейный подряд неизбежно вели здесь к возобновлению процесса расслоения крестьянских хозяйств – на более зажиточные и менее зажиточные. Некоторые из крестьянских хозяйств разорялись, и у части крестьян не оставалось другого выхода, как бросить землю и передать свои права аренды более успешному соседу. Стали появляться в деревне и более эффективные и более богатые хозяйства. Однако в отличие от советского опыта 1929–1933 годов богатые китайские хозяйства не притеснялись и не ограничивались как якобы «кулацкие», а, напротив, поощрялись.

Переход китайской деревни к семейному подряду привел к заметному росту производительности крестьянского труда. В 1984 году сбор зерновых превысил 400 млн тонн, что почти на 30 % превышало показатели 1977 года. Почти в 2 раза возросло производство хлопка, в 2,5 раза – производство мяса, более чем в 3 раза – производство масличных и сахароносных культур. В 2 раза возросло и производство чая (Энциклопедия нового Китая. М., 1989. С. 260–270). В постановлениях ЦК КПК и Госсовета система семейного подряда была не только одобрена, но ее называли здесь «великим творением китайских крестьян». Однако возможности этой формы мелкого землепользования были ограниченны. Уже в 1985 году в Китае произошло сокращение общего объема производства основных продовольственных культур. Роста сельскохозяйственного производства не наблюдалось и в 1986 году. Производство зерна в Китае, достигнув в 1984 году 407 млн тонн, упало в 1986 году до 369 млн тонн, и только в 1987 году снова вернулось к показателю в 402 млн тонн (Китайская Народная Республика. Справочник. M., 1989. С. 131). После 6 лет быстрого роста в Китае началось явное торможение в развитии сельского хозяйства. Для преодоления этой тенденции было принято множество разного рода усовершенствований, я укажу ниже лишь на некоторые из них.

Еще в начале 1980-х годов в китайской деревне стали восстанавливаться и развиваться разного рода промыслы. Крестьяне занимались перевозкой грузов, посреднической торговлей. В тех сельских районах или деревнях, где имелись разного рода гидросооружения, большие производственные помещения и склады или относительно крупная для условий Китая сельскохозяйственная техника, там небольшие группы хозяйств объединялись для их совместного использования – это были НХО, или «новые хозяйственные объединения». Специальным решением ЦК КПК было разрешено тем семьям, которые не справлялись с обработкой своего участка, передавать за определенную плату свой пай «более умелым земледельцам». Это вело к расширению товарного производства в китайской деревне и к появлению все более специализированных и более крупных хозяйств. В Китае быстро росло число «специализированных дворов», которые имели участки земли в 5 и 10 раз большие, чем средние по уезду. Примерно треть таких хозяйств занималась растениеводством, треть – животноводством. Многие хозяйства занялись разведением рыбы в прудах.