Песнь третья 95 Вотще находим мы запасы Разлитые по всем частям Неизмерима вещества; Сонливость в мраке погребает Все благости сии ростки. Ах! - в сей стране природа щедра Во всех роскошствует трех царствах; Но без тебя плоды сих царств Из рук ея простых исходят; Одна она о них печется. Ты здесь еще не воцарилась И томности не пробудила; Еще с довольным напряженьем Механика не двигла сил, Чтоб земледелье увеличить, Чтоб здешни горы ископать; Ах! - Неужель вотще в сердцах Глубоких каменистых гор Тучнеет мыльная земля1, Чем агнчее руно космато Бывает чище и нежнее; Чем дщери страстные Агари Смягчают, нежат, омывают Свои эвеновы власы? - Ужли вотще кристаллы каплют Среди расселин утлых гор? Ужели яшмовы породы Таятся бесполезно в темных Пределах южного хребта! - Ужли бесплодно истлевает Слоисто гибкое стекло2 На пути от Карасу-базар к Судаку при деревне Суксу, также близ Инкермана есть горы, где добывается сукноваляльная глина, не уступающая в доброте английской. Слюда.
96 Херсонида В горах над небольшим Стамбулом1, Ужли на берегах Воспорских, На сих жилищах пеликанов, Из сланых родников кипящих Вотще крутится горно масло, Которо в хижинах сарматских В часы вечерние осенни 700 В светильниках горит возженно И прогоняет скучну тьму? Ужли на острове туманов, В земле Фанагорийской тучной, Над коей в пламенные дни Подъяты из окружных вод Висят паров густых озера И долговременных туманов В прохладу долов, в тук лугов И в прок меспилевых древес?2 710 Ужли пучинны жерла тщетно То черну изрыгают нефть, То инде чисту вытопляют И серны холмы возвращают! - Как? - рудокоп еще молчит! Ужли вотще цветы целебны И здравы былия растут? Ужли душа напрасно гибнет В трилистном злаке донника, В веронике и ангелике, 720 И в риндере новооткрытом3, И в цветогроздном фитолакке4, Сем выходце американском, - 1 Турки называют Кафу малым Стамбулом. 2 Nesslier; Mespilus pyrocantha. 3 Rindera tetraspis; недавно найдена. 4 Morelle a grappes; Phytolacca decandra.
Песнь третья 97 В плодах вечнозеленых лавров, В ясенях и фисташках пряных, В нетленных тисах, бузинах, В пузырном древе иль акаций}} Чего б искусна пересадка Или прививка не родила? - Но ботанист и фармацевтик Не ведает, проходит мимо; А вас, красавицы, лишает Бальзамных драгоценных масл, Толь дорого из дальня Кипра С трудом великим вывозимых Для умащения кудрей. - Ужели солкие растенья Готовят тщетну снедь для агнцов, Которых сонм уже редеет? - Ужли зелены домы всуе Растут для шелковых червей? Почто шумящи пчел рои Сосут из лучших былий сок, Коль мед их в прахе погибает? Почто крылатые пришельцы Из дальних гнезд дубрав Лзийских, Иль от брегов зеленых Нильских, Или с крутых вершин Альпийских Здесь часто горы посещают, Когда зоологист сего Не ведает, - проходит мимо? Неутомимая прилежность, Дщерь нужды, - мать открытий важных, Богатств источник неоскудный! Colutea arrborescens. 4. Бобров Семен, т. 2
98 Херсонида Чего бы силою твоей Природа здесь не даровала В сугубой щедрости своей Для всех Аконтиев, Кидипп! - Она готова; - лишь подпоры От рук искусства ожидает. Да, - неки из усердных Россиян мудрых простирают К природе вопиющей длань; Но кто с толиким рвеньем духа Лелеять может здесь природу, Как ты, трудов ея помощник, Знаток цены ея, N...? Когда воспламененный Сирии Часы горящи низведет, Ты ищешь теней благотворных Для оживления досугов На берегах Эвксина, Качи Иль в Афинейских вертоградах; Как там ты шествуешь безмолвно По тучным долам и в дубравах! С коликим услажденьем сердца Остановляешься при холме, Отколе прыгая стремглав, Струи сребристы говорливы Являют прямизну блестящу Твоих спокойных, тихих ходов, Где над подлесными древами Бесчисленны полки раин, Как Исполины меж пигмеев, На разных дальних расстояньях Вздымают гордые главы, Где ты под тенью злачной ночи Проходишь философский мир, В котором возникают цепью Бесперерывны чудеса
Песнь третья 99 Пред кротким оком мудреца, Иль обращаешь взор плененный К утехам сельского ты мира, Где год беременный желтеет, Где труд его цветет и зреет; С каким? - с каким ты восхищеньем Приятный шум трудов внимаешь? - С каким весельем созерцаешь, Что на твоих браздах зеленых Растут сторичные плоды И нудят к щедрости Плутуса, Которого с стуженьем сердца В полях ты молишь непрестанно? Но если все твои сады, Твои желтеющие нивы Плодом сугубым чреватеют, То сим обязаны они Твоим лишь бдительным очам. - Да, - все поля твои прелестны; И нивы тучны все окрестны; Здесь дышут райски земелелоги; В садах щебечут птиц стада; Ключи несут в струях здоровье; Все здесь прекрасно; - все здесь мило; Но что мне в том? - здесь все уныло; Чего-то нет, - подруги нет... Тебя, Сашена, - сердца свет! - Не красны без тебя здесь нивы, Ни вяз, ни Вавилонски ивы, Ни лики птиц не говорливы; Природа, - а с природой сердце Уединенны без тебя. 4*
(ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ) Содержание Сила полуденного зноя. - Горячий ветр. - Желание быть при хладных увалистых горах. - Убежище от жара в пещерах. - Вид праха и костей. - Размышление при сем. - Отдых двух кадизаделитов, которые в сии места преселилисъ и сделались пастухами. - Их песни. - Встреча с спящим шерифом. - Изъяснение его в песнях о древности Таврического полуострова. Уже колеса раскаленны Пламенноносного светила Над головою возвышенны Вертятся в крутизне полден; Горящи с них струи текут Огнепалящим водопадом На темя томное мое. - Вотще взор в землю поникаю И помощи там ожидаю; Кипящие пары, бегущи Из скважин преющей земли, Над коей тонкие частицы Волнистою струей мелькают, Надежду гонят прочь далече И возмущают размышленье. В лугах открытых прозябенья До корня жгомы упадают. - Не слышен звук косы кривой; Косец бежит в вертеп сырой 20 Или ложится в хладну тень Душистыя скирды высокой. - 10
Песнь четвертая 101 На мертвом поле все молчит; Кузнечик токмо лишь сверчит. Все птицы в кущи улетают; Один орел, разинув нос И длинну дуба ветвь потрясши, Крылами быстро рассекает Жегому зноем поднебесну И проницает область света? Стада в Салгире погруженны До половины все стоят. Елени быстры, дики серны, Рогами подпирая ветви, Бегут под сосны иль в ущелья; Но на безлесистых степях, Где нет ручьев, - скудеют урны, Как страждет тамо естество? Огромный буйвол, слабый меск, Верблюд двухолмный подъяремный, Стоя при кладезях глубоких1, Где исчезает в взорах влага, Терпенье часом измеряют, Пока из бездны хладны воды Самих их силой извлекутся, Чтоб утолить гортань горящу. - Ручьи катящися из скал, Своих не достигая устий, На половине сякнут тока; Вотще желают с нетерпеньем Препрыгнуть знойны перелески И течь под тенью темных буков. Увы! - природа удрученна Трепещет в полдень, - страждет в зное. Поблизости Кезлова есть колодези глубиною до 50 саженей с чистою пресною водою.
102 Херсонида Но не единый зной в стране Свое упорство возвышает; Другий в стихиях демон мести Летит среди осенних вихрей. Какой тогда горящий ветр От тех пределов восстает, Которые лежат далече Меж южным и вечерним краем?1 - Вотще, напыщившись, Эвксин Волною тщится остудить Шумящий в воздухе сей пламень. - Он в лоне хлада носит зной. - Ужели от горнил небесных Здесь толь же огненная буря И толь же смертоносна дует, Какая- свирепеет там, Где славны Киры подавали Законы Азии подвластной, Где сын Филиппов доказал, Что он Лммонов также сын, Где царствовали Шах-Лббасы В объятиях спокойных мира, Где Кулыханы разъяренны В себе открыли тех бичей, Каких Бог сил послал на землю Карать трепещущи народы? - Нет, - буря в сей стране Того вреда не производит, Как на полях восточных дальних. Пустыни терпеливый сын, Верблюд не столь страшится жажды, Как под чертою светоносной, Где средь песков каленых сохнет Сей жаркий ветер случается осенью и всегда дует от пределов Персии через море.
Песнь четвертая 103 Гортань его от пылких вихрей. - Вотще колена он сгибает, Чтоб бурна полоса прошла Безвредно над челом его; И он, и всадник погибают С пришествием палящей смерти; Но здесь коликое пространство Сей ветр над бездной протечет? Колику меру зноя должен От хлада моря уменьшить! И в сем счастлив наш Херсонис. .. А там, - а там в сии часы, Как здесь кипяща сила рдеет, Там, где пламенноструйно солнце Отвесными лучами жжет Под знойным поясом живущих, Что ощущает естество? - Не можно выразить тех мук, Какие чувствует там грудь! - Что в том, что горы возвышенны, Восшед к экваторским вершинам, Из недр своих ключи струят И злато в их струях крутят! Последне счастье - что с собою Паляще солнце над главою Из утренних выводит врат Для прохлажденья зноя ветр! - Но счастие сие - надолго ль? Что в том, что в Сеннаарских долах Млеко и меды самородны На мхах пушистых протекают Иль на равнинах Абиссинских Пески златые искры мещут? Или, где Нил, владыка рек, Крутясь из двух исходищ мрачных В горящей области Гояма
