– Под парусом идти намного легче, чем идти пешком, – объяснил Рейт своей спутнице. – И мне кажется, что вдоль берега дует попутный ветер.
Зэп-210 ошеломленно спросила:
– Плыть по такой огромной пустоте?
– Чем она пустее, тем лучше, – попытался успокоить ее Рейт. – Море не внушает мне опасений. Но вот люди, которые по нему плавают… Это же касается, естественно, и суши.
Он стал спускаться с холма. Зэп-210 карабкалась за ним. Они дошли до мостков и осторожно ступили на шаткую конструкцию. Где-то по близости раздался гневный пронзительный крик. Они увидели, как подросток со всех ног кинулся в деревню.
Рейт побежал.
– Иди быстрее! У нас не так много времени.
Зэп-210 бежала за ним, тяжело дыша. Они быстро домчались до конца пирса.
– Мы не сможем убежать! Они будут преследовать нас на лодках.
– Нет, – возразил Рейт. – Я не думаю.
Он переводил взгляд с лодки на лодку и выбрал ту, которая, по его мнению, была самой крепкой и надежной. Перед деревней собралась возбужденная толпа. Двенадцать фигур бросились в сторону пирса, еще двенадцать следовали за ними.
– Прыгай в лодку, – скомандовал Рейт. – Подними парус. Еще не поздно. Поднимай парус!
– Я не знаю, как.
– Потяни за веревку, которая тянется вверх на мачту.
Зэп-210 осторожно спустилась в лодку и попыталась последовать указаниям Рейта. В это время Рейт пробежал вдоль пирса и обрезал привязи всех остальных лодок. Под влиянием течения, а также слабого ветра они стали удаляться от берега.
Рейт вернулся к лодке, где Зэп-210 с отчаянием пыталась справиться с парусом. Она собрала все силы, и ей удалось сдвинуть парус с реи. Рейт в последний раз обернулся на орущих обитателей деревни, затем прыгнул в лодку и оттолкнулся от причала.
Для того, чтобы раскрыть паруса или освободить рею времени не оставалось. Рейт схватил весла, вставил их в уключины и ускорил движение. Кричащие хоры взбежали на шаткий пирс. Там они остановились и метнули свои дротики. Железо взмыло высоко вверх и упало в воду в нескольких метрах от лодки. Это прибавило Рейту сил, и он приналег на весла, а затем поднял и парус. Рея свободно скользнула, и послышался скрип такелажа; серое полотнище наполнилось ветром, лодка легла на курс и легко поплыла по воде. Хоры молча стояли на пристани и смотрели вслед уплывающим от них лодкам.
Рейт держал курс прямо в открытое море. Зэп-210, съежившись, сидела в середине лодки. Наконец, она нерешительно произнесла:
– Умно ли так далеко удаляться от берега?
– Очень умно. Иначе хоры могли бы двигаться за нами вдоль берега и убить нас, как только мы бросили бы якорь.
– Я никогда раньше не видела такого огромного открытого пространства. Оно кажется мне ужасным из-за своей открытости.
– Несмотря ни на что, наши шансы сейчас лучше, чем вчера и в это же время. Ты хочешь есть?
– Да.
– Посмотри-ка, что у них есть в резервном запасе. Может быть, нам повезет.
Зэп-210 поднялась и подошла к маленькому шкафчику в носовой части. В нем между кусками канатов, предметов такелажа, запасных парусов и фонаря она нашла кувшин с водой, а также мешок, полный засушенных стручков растения паломников.
Когда берег превратился в размытую линию, Рейт направил лодку на северо-запад и поставил грубый парус по ветру.
Целый день ветер дул в попутном направлении. Рейт оставался на курсе, удаленном от берега на десять миль и находившемся вне поля зрения хоров. Вдали виднелись холмы, обозначавшие береговую линию; постепенно они становились все меньше, а затем и совсем исчезли.
К вечеру поднялся ветер и погнал по темному морю пенящиеся волны. Такелаж тяжело скрипел, паруса трепетали, лодка рассекала воду, за кормой оставался белый след, а Рейт радовался каждой миле, пройденной таким способом.
Карина 4269 села за стоявшие на берегу горы. Ветер стих, и лодка замедлила ход. На море опустилась темнота. Зэп-210 испуганно сжалась на средней скамейке. Просторы неба ее угнетали. Рейт очень устал и, в конце концов, решил: он установил парус, закрепил руль, устроился с максимально возможными удобствами и заснул.
Его разбудил прохладный утренний бриз. В полумраке он прошел к мачте и поднял все паруса. Затем возвратился к рулю и в полудреме правил лодкой до восхода солнца.
К полудню показался выдающийся в море длинный мыс. Рейт бросил якорь у безлюдного песчаного серого берега и принялся искать пищу. Он нашел солоноватую речку, куст с темно-красными драконовыми ягодами и растущую повсюду траву паломников. В реке он обнаружил большое количество ракообразных созданий, но не смог заставить себя наловить их и употребить в пищу.
Через несколько часов они снова вышли в море. Для того, чтобы отойти от берега, Рейт воспользовался веслами. Холмы закончились, и берег теперь представлял собой другую картину. Серые песчаные просторы и большие болота сменились узкой полоской гальки. За ней стояли голые красные скалы, и Рейт, державшийся до этого подветренного берега, направил лодку далеко в море.
За час до захода солнца на горизонте на северо-востоке появился длинный, низкий корабль, плывший параллельно их курсу. Солнце уже низко склонилось к горизонту, и Рейт рассчитывал не попасться на глаза команде этого судна; корабль по своим очертаниям был очень похож на пиратские галеры Драшады. В надежде избежать встречи, он изменил курс, свернув на юг. Корабль тоже сменил курс. Случайно это было или нет, Рейт с уверенностью сказать не мог. Он направил лодку прямо к берегу, который к этому времени находился примерно в шестнадцати километрах. Казалось, что корабль снова изменил курс. При этом Рейт определил, что он их наверняка догонит. Зэп-210, опустив плечи, наблюдала за всеми этими маневрами. Рейт задавал себе вопрос, что ему делать, если галера все-таки догонит их. Девушка не имела ни малейшего понятия, чего он опасался. К тому же, сейчас вряд ли был самый подходящий момент ей что-либо объяснять. Рейт решил, что убьет ее, если станет ясно, что захвата в плен избежать не удастся. Но затем он изменил свое решение: лучше они вместе прыгнут за борт и утонут. Хотя и это бессмысленно – пока есть жизнь, есть и надежда.
Солнце село за горизонт. Как и в предыдущий вечер, ветер утих. Заход солнца принес с собой штиль, и корабль с лодкой беспомощно замерли на месте.
Рейт взялся за весла. Когда на море опустилась темнота, он стал усиленно грести от пиратского судна в направлении берега. Наконец он устал. Далеко на западе показался мерцающий свет. На море все оставалось темным. Он бросил якорь и опустил парус. Они приготовили себе ужин из ягод и стручков, после чего легли спать на скатанных парусах.
Перед рассветом подул ветер с востока. Их лодка находилась примерно в сотне метров от берега и стояла на якоре на глубине всего около метра. Пиратской галеры, если таковая и существовала, нигде видно не было. Рейт поднял якорь и поставил парус. Лодка весело побежала по волнам.
События предыдущего дня заставили Рейта быть более осторожным, и дальше Рейт плыл всего лишь в четырехстах метрах от берега, пока во второй половине дня не стих ветер. На севере появилась гряда туч, предвещавших бурю. Рейт опять взялся за весла и завел лодку в лагуну в дельте тихой и ленивой реки. Возле лагуны на воде стоял плот из сухого камыша, на котором сидели двое мальчишек и ловили рыбу. После того, как у них улеглось первое волнение, они принялись равнодушно наблюдать за тем, как лодка приближалась к берегу.
Рейт прекратил грести и задумался над ситуацией. Беззаботность мальчишек выглядела неестественно. Необычные события всегда предвещали на Чае опасность. Рейт подгреб на веслах к плоту так близко, чтобы только была возможность говорить. Примерно в тридцати метрах дальше на берегу сидели трое мужчин, которые тоже ловили рыбу. Казалось, что это были серые: невысокие коренастые люди с жесткими чертами лица, редкими коричневыми волосами и сероватой кожей. «Скорее всего, это не хоры», – подумал про себя Рейт и поэтому не был настроен к ним враждебно.
