Листва над головой поредела и теперь колонна шла под ослепляющим солнцем Большой Планеты. Склон переходил в открытую вересковую пустошь, волнуемую ветром. Не было и следа человека. Только с севера ветер доносил запах дыма.

Клайстра остановил колонну и перегруппировал солдат, построив их в каре вокруг зипанготов. Вьюки с дротиками охранял Элтон, удобно лежащий на носилках. У него была праща, дротик и тепловой пистолет в кобуре, уложенный так, что никто, кроме инженера, не мог до него дотянуться. Эббидженс шел в первом ряду. Морватц – в арьергарде.

Справа и слева от каре двигались Пианца и Фэйн с ионниками. Сзади – Бишоп и Кетч.

Два часа они шли через вереск, чувствуя, как под ногами разравнивается склон.

Клайстра услышал бормотание солдат, они заметили что-то в степи.

В их глазах был страх. Клайстра поглядел в том направлении и увидел дюжину зипанготов, беспечной рысью приближавшихся к ним.

– Кто это, цыгане?

Морватц, прищурившись, рассматривал пришельцев.

– Цыгане. Но не казаки. Воины высокой касты, возможно, политборо. Только они ездят на зипанготах. Мы можем отбиться от казаков. У них нет ни мужества, ни дисциплины, ни разума. Но политбюро. – Голос офицера дрогнул.

Клайстра посмотрел на Бишопа:

– Ты о них что-нибудь знаешь, Стив?

– Короткая глава в «Сборнике большой планеты» Вандома. Но больше об их происхождении, чем о культуре. Сначала были Киргизские пастухи с Земли, по-моему, из Туркестана. Когда метеорологи усилили дожди в Закавказье, они откочевали на Большую планету, где степи остаются степями. Ехали третьим классом вместе с племенем цыган и полинезийским семейством. По дороге Панвилсап – предводитель цыган – убил вождя киргизов и женился на Старшей Матери полинезийцев. К тому времени как их выгрузили на Планету, он руководил всей группой. В результате их культура – это смесь киргизской, полинезийской и цыганской, очень сильно деформированна личностью Панвилсапа.

Цыгане были теперь на расстоянии мили и все еще не увеличили скорость.

Клайстра повернулся к Морватцу:

– Как они живут?

– Они разводят зипанготов, кроликоловов, печавье, молочных крыс.

Ловят черепах в горячих источниках, собирают личинки цикад. Весной и осенью совершают набеги на Бьюджулэйс, за рабами. Еще они грабят Кератен на севере и Рамспур на юге. Уст отделяет их от Фелиссимы и Реббиров из Гнезда. Ах, – мечтательно вздохнул он, – какая могла быть война между Реббирами и цыганами.

– Типично кочевое общество, – заметил Бишоп. – Почти не отличаются от древних скифов.

– Я понимаю, почему вас так интересует их образ жизни, – раздраженно сказал Морватц. – Этой ночью мы будем тащить их повозки.

Солнце было в зените, серо-зеленый вереск пах медом. По мере того как всадники приближались, к ним присоединялось все больше пеших казаков. Они бежали за медленно трусящими зипанготами.

– Это их обычный способ нападения? – Спросил Клайстра.

Морватц почесал в затылке:

– У них нет обычных способов.

– Прикажите вашим людям взять по пять дротиков из вьюка и быть наготове, – приказал Клайстра.

Морватц явно пришел в себя. Он побежал вдоль фронта, выкрикивая приказы. Бьюджулэйсцы подтянулись, подравняли строй. Они по очереди подходили к зипанготам, брали дротики и возвращались в каре.

– Ты не боишься, что… – Проговорил Бишоп.

– Я боюсь выглядеть испуганным, – сказал Клайстра. – Без оружия они кинутся к лесу как кролики. Это вопрос выдержки. Мы должны вести себя так, как будто цыгане – прах под нашими ногами.

– Теоретически, ты прав.

Всадники остановились в сорока ярдах от каре, как раз вне предела досягаемости пращ. Их зипанготы были больше бьюджулэйских, холеные, с длинными тяжелыми шеями, с блестящей кожей. На них была кожаная сбруя с грубыми украшениями, и у каждого на морде было что-то вроде носорожьего рога.

На первом зипанготе сидел высокий дородный человек в голубых сатиновых штанах, коротком черном плаще и голубой шапке. В каждом его ухе висело по большому медному кольцу, на груди он носил медаль из полированного железа. Лицо было круглым, мускулистым, с тяжелыми веками.

Клайстра услышал бормотание Морватца:

– Этман Бич Божий.

Клайстра оглядел вождя цыган, спокойно кивнул. Равнодушие всегда поражает больше самоуверенности. За Этманом стояла дюжина всадников, а за ними кралось около сотни мужчин и женщин в темно-красных шароварах, синих и зеленых блузах и остроконечных колпаках.

Клайстра повернулся, чтобы проверить строй – что-то просвистело мимо его лица. Он отскочил, наклонился и взглянул в невозмутимое лицо Эббидженса, медленно опускающего пращу.

– Морватц, заберите у него оружие, свяжите руки и ноги.

На мгновение Морватц заколебался, затем отдал приказ.

Клайстра уже не обращал внимания на свалку за спиной, ибо Этман и его политборо спешились и направлялись к нему.

Этман остановился в нескольких шагах от Клайстры, улыбаясь и поигрывая хлыстом.

– О чем вы думали, вторгаясь в земли цыган? – Речь его была легкой и стремительной.

– Мы идем в Кристиендэйл, дорога лежит через ваши земли.

– Выходя в степь, вы рискуете свободой.

– Работорговцы рискуют больше.

– Нам ли бояться солдат? – Презрительно отмахнулся Этман.

И тут Клайстра услышал крик:

– Клод!

Он окаменел, потом понял, что Этман с удовольствием следит за ним.

– Кто назвал мое имя?

– Женщина со склона, которую мы поймали в лесу. За нее дадут хорошую цену.

– Отдай ее мне. Я заплачу.

– Так ты богат? Это удачный день для цыган, – лениво сказал Этман.

– Приведи ее сюда, или я пошлю за ней человека.

– Человека? Одного? – Этман насмешливо сощурился. – Кто вы? Вы не из Бьюджулэйса, а для жителей Монвира у вас слишком темная кожа.

Клайстра осторожно вытащил ионник.

– Мы – электрики, – он улыбнулся собственной шутке.

Этман потер свой тяжелый подбородок:

– Где живет ваш народ?

– Это не народ, а профессия.

– А. Таких среди нас нет. Мы воины, убийцы, работорговцы.

Клайстра уже нашел решение. Он повернул голову:

– Приведите Эббидженса. Электрики, видите ли, могут убивать взмахом руки.

Эббидженса вытолкнули вперед. Клайстра сказал:

– Если бы твоя смерть не была нужна для дела, я, клянусь, доставил бы тебя на Территорию Земли для исправления. – Он поднял ионник.

Эббидженс вскинул голову и рассмеялся:

– Неплохую шутку сыграл я с вами, Клод Клайстра!

Через мгновение Эббидженс был мертв.

Этман не казался испуганным.

– Отдай мне женщину. Иначе я убью тебя, – властно сказал Клайстра. – Быстро!

Этман удивленно поднял брови, что-то пробормотал, потом махнул своим.

– Дайте ему ее.

Нэнси упала, дрожа и плача, к ногам Клайстры. Он даже не посмотрел на нее.

– Идите своей дорогой, а мы пойдем своей, – сказал он.

Но Этман быстро сравнял счет.

– Я уже видел такие штуки. Наши копья убивают так же верно.

Особенно когда темно и копья летят со всех сторон.

Клайстра повернулся к Морватцу:

– Командуйте «марш».

Морватц вскинул руки вверх и опустил.

– Вперед.

Этман улыбнулся и кивнул:

– Возможно, мы еще встретимся.

Великий Склон остался позади. Впереди была степь, широкая как океан, поросшая серо-зеленым вереском с темными пятнами папоротника в ложбинах. Позади остались цыгане: пешие казаки и политборо на своих зипанготах.

В середине дня на горизонте появилось темное пятно.

– Похоже на деревья. Вероятно, родник, – сказал Фэйн.

Клайстра напряженно всматривался в степь.

– По-моему, это единственное укрытие на десятки миль. Мы станем лагерем здесь. – Он посмотрел назад, на темные точки в степи. – Боюсь, что у нас еще будут неприятности.

В глубине рощи был маленький родник, обложенный камнями. Вода была подозрительного цвета, но бьюджулэйсцы пили ее с удовольствием.