Глауен поймал себя на мысли, что совсем не так удивлен при виде Флиц, как можно было бы ожидать.

– Я командир Глауен Клатуук, а это командир Эустас Чилк. Можем ли мы переговорить с Левином Бардузом?

Флиц медленно покачала головой.

– Он ушел посмотреть новое строительство. – Тон ее был сух, но вполне вежлив.

– Когда он вернется?

– Поздно после полудня. Но, поскольку это незапланированное посещение, точно ручаться не могу.

– Что вы имеете в виду?

Флиц пожала плечами, что можно было истолковать как нетерпение, хотя и лицо и голос оставались по-прежнему спокойными.

– Он пошел встретиться с нашим главным инженером – на стройке возникли определенные проблемы.

– О каком строительстве идет речь? – вмешался в разговор Чилк.

Флиц бесстрастно посмотрела на Чилка.

– Никакой стройки еще нет. Просто обсуждаются несколько проектов. – Она снова обернулась к Глауену. – Если вы объясните свое дело, то, возможно, я смогу помочь вам более… квалифицировано.

– Возможно, вы правы. Есть здесь поблизости омниграф?

– Да – в конторе управляющего.

– Можно его посмотреть?

Флиц молча повернулась и повела их через пустынные и полутемные помещения в комнату в северной части дома, обставленную как обыкновенный офис, и указала на стол.

– Вот омниграф.

– Как давно вы пользовались им?

– Я им вообще не пользуюсь.

– А господин Бардуз?

– Тоже вряд ли. Это комната господина Альхорина.

Глауен подошел к аппарату и убедился, что этот источник действительно нумеруется девяносто седьмым. Он включил автоматический просмотр прошлых записей и обнаружил, что четыре дня назад в порт Мона действительно было отослано сообщение.

– Код-линия Н, – прочел он.

– Какое странное послание, – удивилась Флиц.

– В том-то все и дело. Где сейчас Альхорин?

Но к этому вопросу Флиц не проявила никакого интереса.

– По-моему, ушел в порт Тванг.

– И вы не знаете, как его там найти?

Флиц снова пожала плечами и задумчиво посмотрела в окно.

– Вы знакомы с Намуром Клаттуком?

– Я знаю, кто это.

– Так вот: это послание вашего управляющего Альхорина никому иному, как именно Намуру. Вы можете связаться с господином Бардузом?

– Я могу позвонить на флиттер, но если он и господин Баньоли не там, то это бесполезно.

– Но все-таки попробовать было бы неплохо.

Флиц прошла к телефону, набрала номер и стала ждать. Ответа не было.

– Его нет во флиттере, – сказала Флиц. – Но вы можете подождать, пока он вернется. – Она снова провела их в гостиную. – Он вернется через час, самое большее – через два. Неста принесет вам поесть. – И Флиц собралась уйти.

– Подождите еще минутку. Может быть, вы и сами сможете ответить на некоторые из наших вопросов.

– Чуть позже, не сейчас. И – может быть, – монотонно ответила девушка. С этими словами она прошла к дверям, обернулась через плечо, словно проверяя, что посетители все еще здесь и вовсе ей не приснились – и ушла.

Глауен недовольно проворчал что-то и подошел к окну. Чилк стал мерить шагами комнату, всю уставленную полками со всевозможными макетами достижений инженерной мысли. Скоро Глауену надоело смотреть в окно и он сел на диван.

– Ну, в целом все не так уж и плохо. По крайней мере мы вычислили Бардуза и знаем, зачем он на Розалии.

– Ты имеешь в виду эти строительные проекты? – уточнил Чилк, садясь рядом.

– Именно. Но в них вовлечен и Намур – каким-то образом и в какой-то мере. Флиц, может быть, и могла бы прояснить дело, если бы была в настроении. Но она предпочитает третировать нас как плебеев.

– Странно, что мы не возбудили в ней никакого любопытства, – протянул Чилк. – Но я думаю, это просто хорошая школа выдержки и самообладания.

– А я думаю, что это натура – равнодушная, отчасти злая и презирающая всю человеческую породу особа.

– Судя по ее фигуре и красоте, с гормонами у нее все в порядке – с чего бы ей злиться? Она настоящая женщина – с первого взгляда видно.

Глауен откинулся на диванные подушки.

– Для меня все это слишком сложно. И, насколько я понимаю, в тайну ее поведения нам лезть не следует.

Чилк, улыбаясь, покачал головой.

– Да нет там никакой тайны.

– Ну, так в таком случае поведай мне все, – вздохнул Глауен.

Поколебавшись некоторое время, Чилк все же решился.

– Взгляни на все это несколько иначе. Вот, например, если тебя попросят описать эту старую йю за окном, то твое первое утверждение будет таково: «это дерево». Точно также описывая Флиц, ты должен сказать: «Это женщина».

– Ну и что с того?

– Но это только начало. Я не стану говорить, что все женщины похожи друг на друга – это колоссальное заблуждение. Однако некие основные принципы их действительно неизменны.

– Ну, тут ты меня превзошел. Только причем здесь Флиц?

– Она кажется загадочной и непонятной только на первый взгляд. А почему? Да не потому ли, что на самом деле она застенчива, нежна и эмоционально незрела?

– Удивительно! – восхитился Глауен. – Как это тебе удалось раскусить ее так быстро?

– У меня большой опыт общения с множественной вариантностью, – скромно ответил Чилк. – Чтобы иметь дело с женщинами надо держать ухо востро.

– Хм, – промямлил Глауен. – А можно еще немного поподробней?

– Разумеется. Только наберись, пожалуйста, терпения. Без этого нельзя. Вот ты сидишь сам по себе, притворяешься, что тебе все равно и смотришь на небеса или на птичку – а в это время ум твой сосредоточен на чем-то таинственном, чего другие, конечно же, не знают. Но они начинают тоже прохаживаться мимо, бросать взгляды, потом попытаются спросить совета или даже предложат купить чего-нибудь выпить. Вот и все. После этого можно считать, что лодка твоя уже в гавани и…

Вдруг появилась Неста с подносом сандвичей, чайником и чашками. Переложив все это на стол, она молча ушла, а в следующее мгновение в комнате появилась Флиц.

Молодая женщина равнодушно глянула на накрытый стол, подошла к окну и посмотрела на небо.

– Обслуживайте себя сами, – спокойно сказала она, внимательно разглядывая обоих молодых людей.

– Поскольку хозяйка вы, то без вас начать чаепитие невозможно, – ответил Чилк. – Несмотря на нашу работу, мы все-таки стараемся быть вежливыми. По возможности.

– Разливайте, разливайте. Нет ничего предосудительного в том, чтобы чай разливали сами гости.

Чилк послушно налил три чашки и протянул одну Флиц. Она отрицательно покачала головой.

– Зачем вы здесь?

Глауен несколько смешался.

– Это вопрос сложный.

– Но все-таки попытайтесь.

– Вы знаете о специфике Кадвола?

– В определенной мере – да.

– Кадвол теперь управляется новой Хартией, которая отчасти напоминает старую, но только гораздо более определенна и более четко указывает на правила Консервации. Партия ЖМС на Штроме отрицает новый закон. В нее входит и Симонетта Зигони, которая занимается всеми йипами. Смонни и Титус Зигони являются владельцами ранчо Тенистая Долина, что возможно, вам известно.

– Да. Известно.

– На Араминте все пребывают в тревоге, поскольку и ЖМС, и Смонни намерены переселить йипов на основную часть Деукаса и таким образом разрушить Консервацию. И людей, стремящихся к этому, к сожалению, больше, чем нас, а потому возможность их победы вполне вероятна. Мы же сражаемся теперь уже не только за Консервацию, но и за свои жизни. Мы находимся в самом невыгодном положении: во-первых, боевой запас наших патрульных судов на пределе, во-вторых, жэмээсовцы нуждаются в транспорте, чтобы перебросить йипов и почти уверены, что Бардуз обеспечит их таким транспортом. В-третьих, Смонни не согласится ни на какие уступки относительно заповедника. Словом, если вы не найдете это положение тяжелым, то я не знаю, как и что вам еще можно объяснить.

– Но ведь я поинтересовалась только причиной вашего появления здесь.

– Мы надеемся встретиться с господином Бардузом и постараться убедить его, чтобы он не помогал ни Смонни, ни ЖМС.