Нет. Он уже бросил жребий, и он знал, что это решение правильное, каким бы слабым утешением это не послужило, если Мёрфи решит провести ещё более активное вмешательство.

"Интересно, Эстби и Омельченко так же интересно проводят время, странствуя по Мантикоре?" — подумал он сухо. "Знаю, никто не обещал, что это будет легко, и я всегда любил сыграть в покер не меньше других, но это уже смешно.

Родерик Санг расположился поудобней в своем командирском кресле и стал ждать, какие карты раздаст им Мерфи в этот раз.

Хонор Александер-Харрингтон надеялась, что она выглядит чуть менее нервной, чем это было на самом деле, когда она и остальные члены Мантикорской делегации следовали за Алисой Хэмптон, личным помощником Государственного Секретаря Монтро, вниз по короткому коридору на двухсотый этаж отеля Плаза Фоллс в Новом Париже.

Плаза Фолс был достопримечательностью столицы Республики Хевен на протяжении почти двух веков и Законодатели постарались сохранить его в неприкосновенности, когда они создали Народную Республику из Республики Хевен. Он использовался в качестве места проживания важных гостей — дипломатов Солнечной Лиги (и, разумеется, репортеров, представлявших галактические средства массовой информации в Управлении Общественной Информации), бизнесменов, которых обхаживали как потенциальных инвесторов, дельцов черного рынка удовлетворявших потребности тех же Законодателей, глав государств, которым "предложили" обратиться с "просьбой к Хевену о защите " в качестве более дешевой альтернативы прямому завоеванию, или дорогостоящих куртизанок, обеспечивая им стиль, к которому они привыкли.

Комитет общественного спасения, при всех прочих его недостатках, был менее склонен к этому особого рода виду личной коррупции. Робу Пьеру, Корделии Рэнсом и их товарищам удалось создать свою собственную форму империи лжи, но они не видели никаких причин, чтобы следовать по стопам Законодателей, символом которых был Плаза Фолс. Вместо этого, отель рассматривался Комитетом в качестве конкретного символа режима Законодателей, что объясняет, почему он был тщательно разгромлен в первые же дни переворота Роба Пьера. Он очень сильно пострадал, поскольку Комитет фактически рекомендовал погромы, используя их в качестве своего рода предохранительного клапана, когда толпа угрожала стать опасной. Огромные размеры отеля превращали погром в непростую работу, что позволило растянуть "удовольствие" на достаточно продолжительный срок.

В конце концов, даже в двухстах двадцати этажах закончатся вещи, которые можно украсть, сломать, или спалить, и (к счастью, возможно) керамобетонная башня была удивительно негорючей. Несколько отдельных номеров, и один полный этаж, были сожжены особенно упорными поджигателями, но, по большому счету, Плаза Фолс уцелел… более или менее. Ударопрочному каркасу предстояло со временем рассыпаться, поскольку Комитет Общественных Работ не планировал заниматься реставрацией. Он стоял пустой и полностью игнорируемый, большинство людей считали его чем-то, что в конечном итоге будет снесено и замещено.

Но разрушение такого здания было нетривиальной задачей, даже для передовых цивилизаций, и, к немалому удивлению всех, приватизационные льготы, предложенные Тони Несбиттом и Рэйчел Хэнриот, после переворота Тейсмана, привлекли пул инвесторов, на самом деле заинтересованных в спасении здания. Более того, они искренне считали что Плаза Фолс может быть восстановлен в своем прежнем сиянии, и как часть живой истории — и как коммерческое предприятие — подчеркивающее возрождение республики в целом.

Несмотря на их энтузиазм, проект был обречён столкнуться с большим числом трудностей, чем согласился бы встретить любой человек в здравом уме, но к тому времени, когда они это поняли, все их средства уже были вложены в проект. Фактически, неудача проекта принесла бы полное разорение большинству его спонсоров. Поэтому они терпели, преодолевали трудности по мере их возникновения и, ко всеобщему удивлению (вполне вероятно, более всего к своему собственному), достигли успеха. Это было нелегко, но плод их трудов стал символом экономического возрождения Республики, и хотя Хевен оставался относительно бедной звёздной нацией (по крайней мере, по стандартам Мантикоры), его возрождающийся класс предпринимателей был достаточно крепок, чтобы заставить "Плаза Фоллс" приносить настоящий доход. Может быть, не на том уровне, на какой на какой надеялись его реставраторы, но с достаточным потоком средств, чтобы продемонстрировать скромную — очень скромную, подозревала Хонор — прибыль после покрытия всевозможных платежей по займам и текущих расходов.

"При их расценках у них наверняка не будет таких прибылей, как в Звёздной Империи," — подумала она, следуя за их проводником, — "но прожиточный минимум в Республике даже сейчас гораздо ниже. Страшно подумать, какие проблемы с наймом работников у них были бы в Лэндинге при тех зарплатах, которые они платят здесь! Если на то пошло, в наше время они и на Грейсоне не смогли бы так дёшево набрать такой квалифицированный персонал."

Однако, к счастью для владельцев "Плаза Фоллс", они не были на Мантикоре или на Грейсоне, и она должна была признать, что они — и правительство Элоизы Причарт — оказали честь мантикорской делегации.

Она вошла в совмещённый с номером конференц-зал, который Причарт выбрала для их "неформальных переговоров", и президент встала со своего места в конце стола переговоров, сделанного из настоящего дерева ручной полировки. Остальная хевенитская делегация последовала её примеру, и Причарт улыбнулась Хонор.

"Доброе утро, адмирал."

"Госпожа президент," ответила Хонор, с небольшим полупоклоном.

"Пожалуйста, позвольте мне представить моих коллег".

"Конечно, госпожа президент."

"Спасибо". Причарт улыбнулась так, как будто кто-то в этой комнате кого-то не знал. На самом деле, Хонор знала, что каждый член делегации Причарт был так же тщательно, проинформирован о каждом члене её делегации, как её делегаты — о делегации Причарт.

"Формальный протокол и вежливое притворство," — подумала она, касаясь ушей Нимица, когда ощутила, что он разделяет её мысленное веселье. — "Тебе просто следует полюбить их. Или хотя бы кому-то ещё. В конце концов, если бы люди не зависели от этого дерьма, оно бы отправилось на помойку много веков назад! Но давай честно, Хонор. Иногда оно служит определённой цели — и на Флоте творится то же самое. Может даже хуже."

"Разумеется, Вы уже встречались с госсекретарем Монтро," сказала ей Причарт. "И вы уже знакомы, с военным министром Тейсманом. Я полагаю, однако, что Вы еще не встречались с господином Несбиттом, моим министром торговли".

"Нет, еще", согласилась Хонор, поворачиваясь к Несбиту, чтобы пожать руку.

Она сканировала эмоции хевенитов с того момента как вошла в дверь, и Несбитт были… интересен. Она уже пришла к выводу, что Причарт настроена достичь какого-то урегулирования путем переговоров. Настроение Лесли Монтро ощущалось таким же как у Причарт, хотя было больше осторожности и меньше оптимизма. Томас Тейсман был тверд и невозмутим, упорный как гранит и целостный, почти болезненно напоминая Хонор об Алистере Маккеоне. Она не была удивлена этим, хотя ранее она никогда не имела возможности, протестировать его эмоции. Впервые они встретились, после битвы у Ворона, когда она еще не развила своих эмпатических возможностей. Во второй раз они встретились, когда она была слишком занята своей неизбежной смертью, чтобы уделить его мыслесвету должное внимание. Теперь она, наконец, получила возможность исправить это упущение, и получила подтверждение того, что он, по крайней мере, действительно был человеком, на которого она надеялась, и он действительно был настроен оптимистично… немного, по крайней мере.