Убедившись, что никто не орет и не стреляет, Пол сел. Факелы висели в держателях на стенах огромного каменного фасада, затмевая даже звезды в черном небе. Стены покрывала живопись в египетском духе, цветные портреты царей и богов с головами животных.

Он встал, боясь сломанных костей, но не нашел ничего, хуже содранных коленок и порванного комбинезона. Рядом с ним Флоримель, Мартина и Т-четыре-Б тоже встали на ноги. Тишина, почти осязаемая в этой галерее каменных стен, нарушалась только дыханием людей.

— Мы порвались, — прошептал Пол. — Великолепно, Мартина.

Она еще не успела ответить, а из-за угла здания уже появилась чудовищная фигура, похожая на гигантского кота. Через мгновение она стояла перед ними и над ними, гигант с телом льва и головой человека. Его тело было грубо заделано во многих местах, как на старой кукле, из дюжины зияющих прорех сыпался песок. Веки зашиты.

— Вы вторглись в священное место, — объявил сфинкс таким низким могучим голосом, что, казалось, камни вокруг содрогнулись. — Это Храм Анубиса, Повелителя Жизни и Смерти. Вы грешники.

Пол, потрясенным размерами сфинкса, обнаружил, что пытается дать словам выйти изо рта: — М-м-мы н-н-не с-с-собирались…

— Вы грешники.

— Бежим! — крикнул Пол и повернулся, но не успел он сделать и трех шагов, как что-то врезалось в него, как бархатный грузовой поезд, и отправило в темноту.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/ИНТЕРАКТИВНЫЕ ИГРЫ: GCN, 7.00 (Евр., Сев. Am.) — "Побег!"

(изображение: Зельмо на каменной полке)

ГОЛОС: Недра (Камчатка Т.) и Зельмо (Колд Уэллс Карсон) снова сбежали из Академии Железного острова, но агенты лорд Лубара (Игнац Рейнер) выстрелили в Зельмо "Лучом Отчаяния" и теперь Зельмо в отчаянии хочет убить сам себя. Это последний эпизод, после которого "Побег!" превратится в "Я ненавижу мою жизнь". Требуется пять человек в группу поддержки и двадцать пять в массовку, предпочтительно с опытом пребывания в холодных открытых местах. Обращаться в GCN.IHMLIFE.CAST

УЖЕ в третий раз они пытались пересечь лениво текущую реку и достичь другого берега. Казалось, что берег находится на расстоянии броска камня, но несмотря на все усилия Сэм и Азадора с одного борта, и! Ксаббу и Жонглера с другого, приближаться он не хотел.

Наконец они вытащили шесты и остановились, восстанавливая дыхание. Высвободившийся плот лениво поплыл по течению. Луга на другом берегу, на первый взгляд ничем не отличающиеся от лугов на этом, уже казались каким-то мифическим древним континентом.

— Кто-то должен плыть, — сказал Жонглер. — Быть может человеку разрешено пройти, а лодке нет.

Сэм рассердилась. Старик быть может и прав, предполагая, что надо пересечь реку, а не идти вдоль нее, но ей очень не понравились командирские нотки в его голосе.

— Мы не работаем на тебя, — сказала она, сжав зубы. Что-то слегка толкнуло ее в спину и она повернулась, готовая наорать на Жонглера, но это оказался! Ксаббу, слегка толкнувший ее локтем и выразительно посмотревший на нее. Ей понадобилось мгновение, чтобы понять.

Мы не будем говорить, кто такой Жонглер, вспомнила она и смешалась. Все эти годы она, вор, держала язык за зубами и обкрадывала дома богатых и могущественных людей Срединной Страны — пускай даже вымышлено богатых и могущественных — и вот теперь, когда это действительно важно, она почти выдала секрет, совершенно без причины. Она опустила глаза.

— Он прав, — сказал Азадор. — Но мы не узнаем этого точно, пока кто-то не попытается. Я бы попробовал, но моя нога… — Он с сожаление пожал плечами, откладывая героизм на потом.

Сэм ждала, что вызовется! Ксаббу и очень удивилась, что он этого не сделал. Обычно маленький человек брал на себя самые опасные предприятия раньше, чем кто-нибудь другой, особенно Сэм, успевали сделать что-нибудь опасное. — Похоже, придется мне, — сказала она. Многие годы она плавала каждое утро, и, наконец, это может кому-то помочь. Она надеялась, что однажды скажет об этом маме. Как бы она хотела, сидя у мамы на коленях, вместе с ней посмеяться над плаванием!

— Погоди, я не уверен… — начал было! Ксаббу.

— Не беспокойся, я хорошо плаваю. — Не давая обеспокоиться само себе, она подняла руки и прыгнула с края плота. Входя в воду, она услышала ругательства Азадора и Жонглера, едва не упавших с резко накренившегося плота.

Вода оказалась обжигающе холодной, намного холоднее, чем она ожидала, и хотя течение было достаточно слабым, плыть оказалось намного тяжелее, чем в бассейне рядом с домом; тем не менее, попривыкнув, она привычно легла на воду и начала резать воду, плывя к гостеприимному травянистому склону на дальнем берегу.

Пара минут, сказала она себя, оценив расстояние.

Но через полсотни ударов руками стало ясно, что или течение намного сильнее, или ей суждена та же судьба, что и плоту. Она подняла голову над водой и перешла на брасс, чтобы лучше видеть берег. Она врезалась в воду, боролась с сопротивлением, плыла и плыла… земля не приближалась. Разочарованная, она нырнула под воду и опускалась все ниже и ниже, пока не коснулась травы на дне реки, потом поплыла ровно. Она била изо всех сил ногами и извивалась как рыба. Она гордилась своей силой: она не сдастся на проверив себя и симуляцию.

Когда воздуха в легких больше не осталось, она дважды ударила ногами и разрешила себе скользнуть вверх. Берег остался там же. Разочарованная, он высунула голову из воды, оставаясь на месте, и повернулась к центру реки, выискивая глазами плот, когда внезапная боль пронзила ее ногу.

Кто-то схватил меня!.. успела она подумать и ушла под воду. Она забарахталась, выплывая наверх, одна нога не работала, и только тут сообразила, что никакой речной хищник ее на хватал — просто свело бедро. Какая разница: она не могла держаться на поверхности больше секунды и уже потратила все силы на бесполезное плавание.

Сэм закричала! Ксаббу, но вода уже была во рту и носу, и вместо крика получилось слабое бульканье. Сведенная нога не работала, плыть она не могла. Она попыталась перевернуться на спину и расслабиться — в мозгу мелькнули слова мертвый не тонет — но в ногу как будто воткнулся раскаленный нож и вода захлестывала лицо. Она уже опускалась под воду, когда что-то сильно ударило ее в плечо. Она схватилась за длинный шест и вцепилась в него так, как если бы это был посох ее ангела-хранителя. Кем он и был.

— Сэм, ты напугала меня до смерти, — на этот раз! Ксаббу поручил костер Азадору, не желая оставлять ее. Уже полчаса, она, все еще дрожа, жалась около низкого пламени, и Сэм почувствовала, что действительно благодарна бородатому мужчине. — Я очень надеялся, что мы успеем перехватить тебя, как бы далеко ты не заплыла, — продолжал! Ксаббу. — О, я очень испугался.

Сэм была тронута. Похоже он чувствовал себя даже хуже, чем она. — Ну, не волнуйся. Ты же спас меня.

!Ксаббу только тряхнул головой.

— Итак, мы в тупике, — сказал Жонглер. — Мы не можем пересечь реку, на лодке или вплавь.

Сэм удалось на мгновение перестать стучать зубами. — Быть может есть мост. Эти маленькие животные — вроде Баббл Банни — что-то говорили о мосте. Просто мы не успели узнать, что они имеют в виду. — Она не могла не посмотреть с упреком на Жонглера, потому что именно его вспыльчивый характер прогнал местных прочь. Ей показалось, что на его лице мелькнула тень вины.

Может быть в нем осталось что-то человеческое, решила она. Хотя бы немного. Конечно только тогда, когда не мешает его личным планам.

— Но здесь нет мостов, — объявил Азадор. — Я трижды обошел эту чертову реку. И вы тоже обошли ее. Вы видели хоть один мост?

— Не все так просто, — упрямо сказала Сэм. — Мы можем видеть другую сторону реки, но это не означает, что мы можем добраться до нее. Так что если мы видим вещи, до которых невозможно добраться, почему бы здесь не быть предметам, которых мы не видим, но до которых можно добраться? — Она остановилась и мысленно повторила свои слова. Да, имеют смысл, более или менее.