— Что, черт побери, ты хочешь? — спросила его Рени.

Темноволосый мужчина какое-то время молчал. — Я… Рикардо Клемент, — наконец сказал он.

— Мы знаем. — Да, его мозг был поврежден, но это вовсе не означало, что Рени должна была жалеть его.

Перед тем, как на Церемонии все пошло вкривь и вкось, он был одним из этих убийц, членом Грааля, как и Жонглер. — Уходи. Оставь нас одних.

Клемент медленно мигнул. — Как хорошо… быть живым. — Еще одна пауза, и он исчез среди камней.

— Это совершенно ужасно, — жалобно сказала Сэм. — Я… я не хочу больше быть здесь, Рени.

— Я тоже, — Рени потрепала ее по плечу. — Вот почему мы должны идти, найти путь домой. И не имеет значения, насколько мы хотим сдаться. — Она опять схватила руку Сэм и сжала ее, пытаясь заставить Сэм выслушать и понять ее слова. — Не имеет значения, насколько. Давай, девочка, вставай на ноги — мы должны набрать камней побольше.

!Ксаббу, используя уже принесенные камни, соорудил что-то вроде стены вокруг голого сима Орландо, и это напоминала скорее гроб без крышки, чем погребальную пирамиду. Псевдо-камни, как и все остальные вещи на вершине черной горы, медленно изменялись: с каждым прошедшим часом они все больше и больше походили не на предметы, какими им полагалось быть, а на трехмерные эскизы предметов. Однако сим Орландо, Ахиллес, сохранял сверхъестественный натурализм: лежа в импровизированной могиле он выглядел погибшим полубогом.

Вглядевшись в пустую оболочку своего друга, Сэм опять заплакала. — Он умер, да? Я бы не хотела, чтобы это было правдой, но вы все так чувствуете, верно?

Рени вспомнила наполненные болью черные месяцы после смерти матери. — Да. Ты увидишь и услышишь его, где бы он ни был. И через какое-то время тебе полегчает.

— Мне никогда не полегчает. Никогда. — Сэм наклонилась и погладила каменную щеку Орландо. — Но он мертв, разве не так? По-настоящему мертв.

Рени обнаружила, что ей почти так же трудно, как и Сэм, думать о том, что надо оставить тело, выглядевшее полным жизни. Были и другие странные знаки. Она видела несколько симов, чьи обладатели умерли, и, в отличии от них, одежда Орландо осталась мягкой и гибкой, несмотря на мраморную твердость тела под ней. Такая странность даже заставила Рени спросить себя, умер ли он вообще и не лежит ли он в глубокой коме в реальной жизни, но многочисленные тайные попытки — сделанные ею в то время, когда Сэм отвлекалась — убедили Рени, что она могла бы провести вечность в этом странном месте, но окаменелая фигура Орландо никогда даже не пошевелится.

Последний дар Орландо позволил Сэм и Рени раздобыть немного материи и сделать грубую одежду, что, в свою очередь, помогло ей чувствовать себя не такой уязвимой в присутствии холодноглазого Жонглера и бессмысленно-детского Клемента. Перевернув застывший сим Орландо, чтобы добраться до остатков его разодранного в клочья хитона, они даже нашли сломанный меч, рукоятку с несколькими дюймами лезвия, и теперь им было легче сделать из белой грязной материи набедренные повязки и тонкие ленты для грудей.

Сломанный меч оказался единственным оружием, оставшимся у выживших, возможно единственным оружием во всем симмире, и, конечно, слишком ценным инструментом, чтобы оставлять его здесь, на вершине горы. Нельзя было допустить, чтобы он попал в руки Жонглера, и Рени предпочла бы нести его сама — себе то она доверяла! — но Сэм так трогательно просила дать ей хоть что-нибудь на память об Орландо, что сердце Рени не могло сопротивляться; Сэм засунула его себе за набедренную повязку. От клинка остался кусочек чуть больше ладони, меч больше не был оружием, и тем не менее на ноге Рени появилась неприятная царапина, пока она и Сэм боролись между собой. Тем не менее ей пришлось признаться, что даже в таком состоянии потрепанный клинок сохранил вид легендарного оружия.

Рени тряхнула головой, разозлившись на саму себя за мистические мысли. Гниет тело или нет, их друг мертв. Меч Орландо когда-то был бичом всего вымышленного игрового мира, но теперь им можно только копать или пилить дрова… если они их найдут. А из удивительной одежды Орландо получилась пара примитивных бикини, как в плохих фильмах о троглодитах. (!Ксаббу отказался взять даже кусок ткани, чтобы прикрыть свою наготу, и когда Рении предложила немного Жонглеру, не из-за доброты, а больше думая о себе и Сэм, он только рассмеялся.)

Итак, мы должны спуститься с горы, подумала она. Трое голых мужчин и две женщины, выглядящих как реклама женской одежды неандертальцев. И, судя по тому, что мы знаем, во всей виртуальной вселенной не осталось других живых… кроме Дреда. И мы, да, мы в замечательной спортивной форме…

!Ксаббу взял новые камни, которые они собрали, но, похоже отвлекся. Прежде чем спросить, почему, Рени убедилось, что Жонглер их не услышит. Глава Братства Грааля стоял в стороне, уставившись на странное бездонное небо за краем обрыва. И Рени не смогла удержаться и в очередной раз спросила себя, на что будет похоже, если толкнуть его вниз.

— Ты выглядишь озабоченным, — сказала она! Ксаббу, который клал камни вокруг тела Орландо. — Каким образом ты предполагаешь закрыть пирамиду?

— Я потому и озабочен, что у нас нет на это времени. Мы должны оставить Орландо так и как можно скорее начать путь вниз. Прости — я хотел сделать, как лучше.

— О чем ты говоришь?

— Мы все видим, что происходит с этим местом с того мгновения, как мы оказались здесь — вещи теряют очертания и цвет. И пока я искал камни, я заметил то, что на самом деле обеспокоило меня. Тропа перестает быть правдивой.

Она покачала головой, сконфуженная. — Что ты имеешь в виду?

— Может быть я использовал неправильное слово. Но я говорю о тропе, по которой мы взобрались сюда, вместе с Мартиной, Полом Джонасом и другими, прежде чем все стало так странно — тропе вдоль склона горы. Она меняется, как и все здесь, и, Рени, в ней уже не так много… какое здесь надо слово? В ней уже не так много правды, не так много… реальности, вот наверно слово. Она уже выглядит старой и расплывчатой.

Несмотря на постоянную комнатную температуру окрестностей, по Рени пробежал холодок. Без тропы они будут заперты на вершине горы, которая быстро теряла свою структуру. А что если исчезнет гравитация?

— Ты прав. Мы должны как можно быстрее уходить. — Она повернулась к Сэм, которая стояла над пустым симом Орландо. — Ты слышала? Нам нужно немедленно бежать отсюда.

Глаза девочки высохли, но самообладание еще не вернулось. Для Рени было по-прежнему странно видеть настоящее лицо Сэм. И еще более странно было обнаружить, что у нее черный отец и отчетливый африканский облик, несмотря на рыжеватые волосы. Она говорила на подростковом сленге, совершенно среднеамериканском, и даже сама Рени бессознательно считала ее белой (хотя и мальчиком). — Он все еще выглядит таким… идеальным, — спокойно сказала Сэм. — Что с ним случится, когда мы уйдем?

Рени покачала головой. — Не знаю. Но помни, Сэм, это не он. Это даже не его тело. Где бы Орландо сейчас не был, он в более лучшем месте, чем это.

— Нам надо немного отдохнуть, — сказал! Ксаббу. — Мы не спали с ночи разрушения Трои, и, как мне кажется, это было очень давно. Нет смысла спускаться вниз сейчас, если мы будем без сил — будет только оступаться и падать от усталости.

Рени начала было возражать, но он, конечно, был прав: все они были истощены — и даже сам! Ксаббу, которой обычно спал меньше всех и брал на себя самую трудную работу. Конечно, это был только сим, и не настоящее тело, но и сим качался от слабости. Да и эмоциональная неустойчивость Сэм, совершенно неудивительная, учитывая все, что она перенесла, должна была улучшится после отдыха.

— Хорошо, — сказала Рени. — Мы несколько часов поспим. Но только в том случае, если ты будешь первым.

— Я привык не спать, Рени…

— Не имеет значения. Сейчас твоя очередь. Я беру первую стражу, потом разбужу Сэм для второй. Так что ложись спать, понял?

!Ксаббу пожал плечами и улыбнулся. — Если ты так говоришь, Возлюбленная Дикобраз.