И вот мы двинулись в путь. Мы ехали навстречу солнечному закату, в ту сторону, где находился мост. Правда, нехоженых тропинок в горах Карманьяки было так много, и все они были такие путаные, что, кроме Юнатана, вряд ли кто мог разобраться в них. Нам повезло, что он каким-то удивительным образом умел находить нужные тропки.

Я следил, не покажутся ли люди Тенгиля, так, что у меня в глазах зарябило. Но никого не было, кроме Урвара, который ехал за нами в своём ужасном шлеме и чёрном плаще. Во мне всё замирало от страха всякий раз, когда я ненароком оборачивался и видел его. Вот до чего я дошёл: боялся шлема и всех, кто его носил!

Мы скакали и скакали верхом, и ничего не случалось. Всё было мирно, и спокойно, и красиво повсюду, где бы мы ни проезжали. «Эту картину нужно было бы назвать “Тихий вечер в горах”», – подумал я. Если бы он не был так обманчив. Всё, что угодно, могло вдруг нарушить это молчание и тишину. Даже Юнатан был обеспокоен и каждую минуту был начеку…

– Только бы нам перебраться через мост, – сказал он, – тогда самое страшное останется позади.

– Скоро мы будем там? – спросил я.

– Через полчаса, если всё будет хорошо, – сказал Юнатан.

И вот тут-то мы их и увидели. Шестеро людей Тенгиля, шесть копьеносцев на вороных конях – целый отряд. Они вынырнули там, где тропинка петляла вдоль горного склона и сбегала прямо к нам.

– Теперь речь пойдёт о жизни и смерти, – сказал Юнатан. – Сюда, Урвар!

Урвар быстро ехал рядом с нами, а Юнатан перебросил ему свои поводья, чтобы мы как можно больше походили на пленников.

Они нас ещё не заметили. Но бежать было слишком поздно. Да и некуда. Единственное, что мы могли предпринять, это скакать прямо на них, надеясь, что плащ и шлем Урвара обманут солдат.

– Живым я не сдамся, – сказал Урвар. – Хочу, чтоб ты это знал, Львиное Сердце!

Как можно спокойней поехали мы навстречу нашим врагам. Мы подъезжали всё ближе и ближе У меня мёрзла спина, и я успел подумать, что если нас сейчас схватят, то мы с таким же успехом могли бы остаться в пещере Катлы и избежать страшных мук этой долгой ночи, которые оказались совершенно бесполезны.

И вот мы встретились. Они попридержали своих лошадей, чтобы удобнее было проехать мимо по узкой тропе. А тот, что ехал впереди, оказался нашим старым знакомым. Это был не кто иной, как тот самый Перк.

Но Перк не смотрел на нас. Он смотрел только на Урвара. И как раз, когда они поравнялись, он спросил:

– Ты не слыхал, нашли они его или нет?

– Нет, я ничего не слыхал, – ответил Урвар.

– А ты куда? – спросил Перк.

– Да вот везу двух пленников, – сказал Урвар, и больше Перк ничего не узнал. А мы поскакали дальше с такой быстротой, на какую только осмелились.

– Обернись незаметно, Сухарик, и погляди-ка, что они делают, – попросил Юнатан.

И я сделал, как он велел.

– Они уезжают, – сказал я.

– Слава Богу! – Юнатан облегчённо вздохнул.

Но он обрадовался слишком рано. Я увидел вдруг, что они остановились и долго глядели нам вслед.

– Они начали соображать, – заметил Юнатан.

И они в самом деле начали…

– Погоди! – закричал Перк. – Послушай-ка, я хотел бы немного ближе рассмотреть тебя и твоих пленников!

Урвар сжал зубы.

– Скачи, Юнатан! – сказал он. – А не то мы погибли!

И мы поскакали.

Тут Перк и весь его отряд повернули назад. Да, они повернули и припустили за нами следом так, что гривы их лошадей развевались на ветру.

– Ну, Грим, покажи, на что ты способен! – сказал Юнатан.

«И ты тоже, мой Фьялар», – подумал я, испытывая одно-единственное желание, чтобы мне самому ещё довелось когда-нибудь ехать верхом на Фьяларе.

Лучших скакунов, чем Грим и Фьялар, ни у кого не было. О, они просто летели по тропинке; они знали, что речь идёт теперь о жизни и смерти. Преследователи мчались за нами. Мы слышали стук копыт, иногда ближе, иногда далеко позади, но стук настойчивый и упорный. Он не затихал. Потому что теперь Перк знал, за кем он гонится, а такую добычу люди Тенгиля упустить не могли, они должны были непременно приволочь её Тенгилю в замок.

Они скакали за нами по пятам, когда мы галопом промчались по мосту, и нам вслед просвистело несколько копий. Но они нас не задели.

Мы были уже на другом берегу реки, в Нангияле, и теперь всё самое страшное должно было остаться позади – так говорил Юнатан. Но я как-то этого не заметил, наоборот. Дикая погоня продолжалась и потом, вдоль реки. На самой высокой вершине берегового откоса змеилась лошадиная тропа, которая вела в Долину Терновника, по ней-то мы и помчались вперёд.

Здесь мы уже проезжали однажды летним вечером, но это было, верно, целую тысячу лет тому назад. Тогда мы ехали верхом в сумерках, Юнатан и я. Медленно ехали по дороге к нашему первому ночному костру. Вот так и нужно ездить вдоль речного берега, а не как теперь, когда лошади просто падают от усталости. Неистовей всех мчался Урвар. Потому что он ехал теперь домой, в Долину Терновника. Юнатан не мог поспеть за ним. И Перк выигрывал расстояние, я не мог понять почему. Пока наконец до меня не дошло, что это моя вина. Более быстрого всадника, чем Юнатан, на свете не было, никто не смог бы его перегнать, будь он один на лошади. Но теперь он вынужден был всё время думать обо мне, и это ему мешало. Эта скачка и предопределила судьбу Долины Терновника, сказал Юнатан.

Ну, а чем она должна была кончиться, это зависело от меня, и это было ужасно! Она должна была кончиться скверно, это я понимал всё ясней и ясней. Каждый раз, когда я оборачивался, чтобы взглянуть назад, оказывалось, что эти чёрные шлемы ещё немного приблизились к нам. Иногда их заслонял какой-нибудь пригорок или несколько деревьев, но потом они неуклонно появлялись вновь, всё ближе и ближе к нам.

Юнатан теперь точно знал, так же, как и я, что обоим нам не спастись. Но Юнатану необходимо было ускользнуть. Я не мог допустить, чтоб его схватили по моей вине.

Поэтому я сказал:

– Юнатан, сделай так, как я говорю! Сбрось меня с лошади за поворотом, когда они этого не увидят! И догоняй Урвара!

Сначала он заметно удивился, но не так сильно, как я сам.

– У тебя в самом деле хватит на это храбрости? – спросил Юнатан.

– Нет, но я всё-таки хочу это сделать, – ответил я.

– Маленький храбрый Сухарик! – сказал он. – Я вернусь за тобой, как только надёжно спрячу Урвара у Маттиаса. Я обязательно вернусь.

– Обещаешь? – спросил я.

– Да, а что ты собираешься делать? – спросил он.

Тем временем мы успели проехать так далеко, что оказались у ивы, где купались, и я сказал:

– Я спрячусь на нашем дереве. Ищи меня там!

Больше я не успел сказать ничего, потому что мы как раз находились под защитой скрывавшего нас от глаз преследователей пригорка, и Юнатан придержал лошадь, чтобы я мог соскользнуть на землю. А потом он снова пустился вскачь. Я лежал на земле и слышал, как лошади преследователей, громыхая копытами, промчались мимо. Я увидел, как мгновенно промелькнуло мимо дурацкое лицо Перка. Он оскалился, словно собрался кусаться. И этому-то негодяю Юнатан спас жизнь!

Но Юнатан уже догнал Урвара, и я увидел, как они скрылись вместе, и остался доволен. «Скачи, скачи, милый Перк, – думал я, – если надеешься, что это поможет! Урвара и Юнатана тебе больше не видать!»

Я лежал в яме, пока Перк со своими людьми не скрылись из виду. Тогда я скатился вниз, к реке, прямо к моему дереву. Как чудесно было взобраться на его зелёную крону и удобно устроиться на ветвях! Ведь я так устал. У самой воды под деревом стояла вытащенная на берег лодка. Она, должно быть, сорвалась с якоря где-нибудь в верховьях реки. Она не была привязана. «Кому бы она ни принадлежала, этот человек, верно, сильно огорчился», – подумал я. Да, я сидел и размышлял обо всём понемножку и глядел по сторонам. Я смотрел на бурный поток и на скалу Перка. «Там бы ему и сидеть, этой скотине».