И ещё я видел на другом берегу реки гору Катлы и раздумывал о том, почему кто-то может запирать других людей в своих ужасных пещерах. Я думал также об Урваре и Юнатане, желая до боли в сердце, чтобы им удалось пробраться в наш подземный ход, прежде чем подоспеет Перк. И мне было любопытно узнать, что скажет Маттиас, когда обнаружит в тайнике, где скрывался Юнатан, Урвара. Как он обрадуется! И я не переставая думал обо всём этом.

Но тут начало смеркаться, и только тогда мне вдруг пришло в голову, что, быть может, мне придётся просидеть здесь всю ночь. Юнатан, верно, не успеет вернуться до темноты. Мне стало жутковато. Вместе с сумерками на меня напал страх, и я почувствовал, как ужасно одинок.

И вдруг на береговом склоне я увидел женщину верхом на лошади. Это была не кто иная, как София. В самом деле это была София. Никогда не испытывал я большей радости, увидев её, чем теперь.

– София! – закричал я. – София, я здесь!

И я сполз с дерева и замахал руками. Но она не сразу поняла, что это в самом деле я.

– Никак это ты, Карл! – воскликнула она. – Как ты попал сюда? И где Юнатан? Погоди, мы спустимся к тебе вниз, нам ведь надо искупать лошадей.

И тут я увидел за её спиной двоих мужчин, тоже верхом. Я узнал одного, это был Хуберт. Он заслонил собой другого, но после того, как тот подъехал поближе, я разглядел и его. То был Юсси.

Но это не мог быть Юсси! Мне показалось, что я сошёл с ума или мне это привиделось. София не могла явиться сюда с Юсси! Что могло заставить её допустить такую ошибку? Неужели София тоже сошла с ума, или же мне только приснилось, что Юсси – предатель? Нет, нет, мне это не приснилось. Ведь он и в самом деле был предателем! И вовсе мне это не привиделось. Он приехал сюда – и что теперь будет? Что теперь будет?!

Верхом на лошади спустился он в сумерках к реке, ещё издали крича:

– Нет, кто бы мог подумать, что доведётся вновь встретить тебя, маленький Карл Львиное Сердце!

Они подъехали ко мне, все трое. Я молча и неподвижно стоял внизу, у воды, поджидая их, с одной лишь мыслью: «Что теперь будет?»

Они соскочили с лошадей, и София, подбежав ко мне, схватила меня в объятия. Глаза её сияли от радости.

– Никак ты снова разгуливаешь по ночам и охотишься на волков? – спросил Хуберт и засмеялся.

Но я молча стоял, не спуская с них глаз.

– Куда вы едете? – наконец удалось мне выдавить из себя.

– Юсси должен показать нам, в каком месте лучше всего прорваться через стену, – сказала София. – К тому времени, когда наступит день битвы, нам нужно это знать.

– Да, нам нужно это знать, – подтвердил Юсси. – Прежде чем напасть, нам надо составить план.

Во мне всё кипело. «По крайней мере, твой план уже составлен», – думал я. Ведь я знал, зачем он явился сюда. Ему нужно заманить в ловушку Софию и Хуберта. Он едет с ними для того, чтобы погубить их, если никто ему не помешает. «Но кто-то должен помешать ему», – решил я. И вдруг понял: а ведь это должен сделать я! И мешкать дольше нельзя. Это нужно сделать сейчас же. Нравится мне это или нет.

Но с чего начать?

– София, как поживает Бьянка? – спросил я неожиданно для себя.

София опечалилась.

– Бьянка так и не вернулась из Долины Терновника, – сказала она. – А известно ли тебе что-нибудь о Юнатане?

Ей не хотелось говорить о Бьянке. Но я всё же узнал то, что мне было нужно. Бьянка мертва. Поэтому София и приехала сюда вместе с Юсси. Нашу весточку она так и не получила.

Юсси тоже хотелось знать, известно ли мне что-нибудь о Юнатане.

– Не может быть, чтоб он попал в плен, – сказал он.

– Нет, он не попал в плен, – повторил я, пристально глядя в глаза Юсси. – Он только что спас Урвара из пещеры Катлы.

Цветущее, румяное лицо Юсси побледнело, и он просто онемел. София же и Хуберт возликовали. О, как они радовались! София снова обняла меня, а Хуберт сказал:

– Лучшей новости ты принести не мог!

Им хотелось знать, как всё произошло. Но Юсси надо было спешить.

– Мы послушаем об этом позднее, – сказал он. – Нам надо до темноты попасть туда, куда мы едем.

«Да, потому что солдаты Тенгиля, верно, сидят уже в засаде и ждут», – подумал я.

– Идём, Карл, – позвала меня София. – Мы поедем на моей лошади вдвоём, ты и я.

– Нет, – ответил я, – ты не должна никуда ехать с этим предателем.

Я указал на Юсси. И успел подумать, что сейчас он убьёт меня. Сдавив мне шею своими огромными кулачищами, он прошипел:

– Что ты мелешь! Ещё одно слово – и я придушу тебя!

София велела ему отпустить меня. Но была мной недовольна.

– Карл, это бесчестно! Называть человека предателем, когда это неправда! Но ты слишком мал и не понимаешь, что говоришь!

Хуберт – тот только усмехнулся:

– А я-то думал, что предатель – я! Ведь я слишком много знаю и люблю белых лошадей. Разве не ты написал об этом на кухонной стене?

– Да, Карл, ты бросаешь обвинения направо и налево, – возмутилась София. – Кончай с этим!

– Я прошу у тебя прощения, Хуберт, – сказал я.

– И у Юсси тоже, – строго приказала София.

– Я не прошу прощения за то, что называю предателя предателем, – сказал я.

Но они мне всё равно не поверили. Когда я это понял, мне стало страшно. Они едут с Юсси на собственную погибель, как я ни пытался их предостеречь.

– Он заманит вас в ловушку! – кричал я. – Я знаю это! Я знаю! Спросите его о Ведере и Кадере, с которыми он встречается в горах! И спросите, как он предал Урвара!

Юсси хотел снова броситься на меня, но совладал с собой.

– Тронемся мы когда-нибудь в путь? – спросил он. – Или же поставим на карту наши жизни? А всё враки этого мальчишки!

Он бросил на меня полный ненависти взгляд.

– И тебя я когда-то любил! – сказал он.

– Когда-то я тоже любил тебя! – ответил я.

Видно было, что при всей его ярости ему страшно. Теперь он и в самом деле торопился, ему нужно было сделать так, чтобы Софию схватили и бросили в тюрьму, прежде чем она узнает правду. Иначе под угрозой окажется его собственная жизнь.

Каким, должно быть, облегчением было для него то, что София не желала знать правду. Она доверяла Юсси, доверяла всецело и навсегда. А я сначала обвинил одного, а потом другого, как могла она поверить мне?

– Идём, Карл, – сказала она, – я поговорю с тобой позднее.

– Никакого «позднее» не будет, если ты поедешь вместе с Юсси, – упрямился я.

И я заплакал. Нангияла не должна потерять свою Софию, а я стоял и не мог спасти её. Потому что она не желала, чтоб её спасали.

– Идём же, Карл, – снова настойчиво повторила она.

Но в эту минуту я кое-что вспомнил.

– Юсси, – попросил я, – открой свою грудь и покажи, что у тебя там, под рубашкой.

Лицо Юсси стало белым как мел. Даже София с Хубертом не могли этого не заметить. И он положил руку на грудь, словно желая что-то защитить.

Некоторое время стояла тишина. Но затем Хуберт строго сказал:

– Юсси, сделай то, о чём просит мальчик!

София стояла молча, долго и неотрывно глядя на Юсси. Но он отвёл взгляд.

– Нам надо спешить, – повторил он.

– Не так уж нам надо спешить, – сказала она строго. – Ты подчиняешься мне, Юсси. Покажи мне свою грудь!

На Юсси страшно было смотреть. Он тяжело дышал, испуганный, остолбеневший, не зная, бежать ему прочь или оставаться. София подошла к нему. Но он оттолкнул её локтем. Этого ему делать не следовало. Крепко схватив Юсси, она разорвала его рубашку.

А под нею, на груди у Юсси, алело клеймо Катлы. Драконья голова, яркая, как кровь.

Тут София стала бледнее бледного.

– Предатель, – сказала она. – Будь ты проклят за зло, которое причинил долинам Нангиялы!

Юсси наконец воспрял духом. Со страшными проклятиями кинулся он к своей лошади. Но Хуберт был тут как тут и преградил ему путь. Тогда Юсси неистово заметался в поисках другого пути, чтобы ускользнуть. И вдруг он увидел лодку. Одним прыжком он очутился в ней, и, не успели София с Хубертом подбежать к берегу, как течение унесло лодку за пределы досягаемости.