Тихая майская ночь… Звезды горят в вышине…

В небе, словно виденья, рисуются контуры сосен…

Все кругом замолчало. Но в этом молчаньи

Море звуков таится…

Сладко нам внимать безмолвию ночи.

Хочется что-то сказать… Слово дрожит на устах.

Призраки мыслей неясных, мелькая немой вереницей,

Тонут бесследно во мраке сонного парка.

Нега разлита вокруг… Что ж ты плачешь, дитя?..

«Больно любить», — говоришь. Полно, не плачь, дорогая,

Все это сон, — порожденье томительной грезы.

Снова настало молчанье.

А где-то бесцветные тени

Мчатся, бегут, налетают одна на другую

И, долетев, умирают в мгновенном лобзаньи.

Все расплывается тихо, и призрак холодный

Сердце мне сжал беспощадно железной рукою.

Где я видел ее, — эту безумную ночь?..

Тише… тише…

Я и ты — огонь и камень,

Но в зрачках твоих лишь раз

Я узнал знакомый пламень.

Вот блеснул, и вот погас.

Но я понял, что с тобою,

Тайной властью сплетены.

Мы блуждали под луною

На полях иной страны.

Но я понял, что от века

Скован нам единый путь,

И не воле человека

Неизбежность обмануть.

Вечер печальный окутан туманами.

Гаснет унылый закат.

Сердце не хочет жить только обманами,

Сердце не хочет утрат.

Горьки рыдания моря тревожного,

Глухо вздыхает прибой.

Сердце не хочет искать невозможного,

Сердцу желанен покой.

Смело двинемся, братья!..

Ветер рвет паруса.

Буря воет проклятья,

С морем спорит гроза.

Бросим берег туманный!

Любо мчаться вперед!..

Свет нам грезится странным

Нас безвестность зовет.

Там, за гранью заколдованной

Весь объятый вечным сном.

Неподвижностью окованный,

Мертвый город мы найдем.

Меж немыми колоннадами

Тали стоит забытый храм.

Бесконечными аркадами

Он восходит к небесам.

Полны дерзкого желания,

Смелым шумом голосов

Мы смутим покой молчания,

Тайну дремлющих веков.

И над каменной могилою

Тех, кто сгинули, как дым,

С неизведанною силою

Наше имя начертим.

Рыдает звон колокольный,

Властный и внятный зов.

Шел я дорогой окольной

Так много долгих часов.

Храма отверстые двери…

Виден темный алтарь.

Торжественно, в ясной вере

Диакон подъемлет орарь.

Волна кадильного дыма,

Клубясь, наполнила храм.

Молча прошел я мимо,

Навстречу иным богам.

Сурово во след глядели

Темные лики икон,

Но душой голоса владели,

Мечты неумолчный звон.

Летел печально за мною

Напев знакомых стихир,

Но вдали влекущей волною

Голубой струился эфир.

И вольная песня моря

Звала к другим берегам,

И волны, с волнами споря,

Ложились к моим ногам.