— Не то слово, — согласилась Алвина. — Послушай, прекрати это, Люси, пока еще не поздно.

— Но вчера, когда ты поддразнивала меня, спрашивая, не хотела бы я очутиться с ним в постели, это не казалось тебе диким.

— Ты знала, что я шучу. И это не только мое мнение. Слышала бы ты, что вчера говорили люди!

— А мне совершенно не интересно, что они говорили. И Арту тоже. Ты ведь незнакома с Сандрой и Лайлом Эверет? Тогда ты не понимаешь, что любовь не боится препятствий.

— Где ты это вычитала? — скривилась сестра. — Что за трескучая фраза — с души воротит! И не жди, что я буду на свадьбе подружкой невесты. Я вообще не желаю при этом присутствовать!

Когда дверь за девочкой закрылась, Люси еще долго сидела, понурившись. Винни привыкнет. Должна привыкнуть. Арт поговорит с ней, и…

Когда полчаса спустя Люси спустилась к завтраку, Арт уже сидел за столом. Алвины не было видно. Тихо подойдя к нему сзади, Люси нежно обняла его и поцеловала в щеку.

— Доброе утро, любовничек! — засмеялась она.

Раздался тревожный звон стекла — это столик на колесиках натолкнулся на кадушку с пальмой.

— Что ты сказала, девочка? — ахнула потрясенная Джемайма.

— Просто поздоровалась с женихом, — лучезарно улыбнулась Люси. — Мы собираемся пожениться, Джемайма. Что тут ужасного?

По выражению круглого смуглого лица было совершенно ясно, что островитянка пребывает в шоковом состоянии.

— Да она же совсем еще дитя, мистер Арт! О чем вы только думаете!

— В данный момент о чашке крепкого черного кофе, — ответил он. — Я совсем не так брался сообщить тебе об этом, Джемайма, но к вечеру новость облетит весь остров, так что уже все равно.

— Порадуйся за нас, Джемайма! — взмолилась Люси. — Мы знаем, что делаем. — Усевшись к Арту на колени, она запечатлела еще один поцелуй на его неподвижных губах. — Ведь, правда, дорогой?

— Довольно, — коротко произнес он.

Серые глаза его излучали если не гнев, то, по крайней мере, нечто бесконечно далекое от безбрежного счастья. Пристыженная Люси села на стул. Как переменилось его настроение со вчерашнего вечера! Но мучиться сомнениями было уже безнадежно поздно.

Джемайма в полнейшей тишине расставила на столе тарелки и вскоре удалилась в кухню. Дождавшись, пока ее оранжевое платье скроется из виду, Люси задала мучивший ее вопрос:

— Ты передумал?

— Нет. — Уверенность, прозвучавшая в голосе Арта, возвратила ей надежду, но он тот час прибавил: — Просто я хочу, чтобы ты не витала в облаках.

— Никогда? Да неужели? — с невинным видом спросила она, и увидела, как дрогнули уголки его губ.

— По крайней мере, на людях. Реакция Джемаймы — это только цветочки.

Алвина мне это уже доказала, подумала Люси. Правда, она надеялась, что сестра вскоре одумается.

— Но это смешно! Можно подумать, что ты старше меня как минимум на полвека! Хотя и это не остановило бы меня, — храбро прибавила Люси. — Я точно так же любила бы тебя.

— В шестьдесят девять мне наверняка было бы с тобой трудновато, — сухо сказал он. — Мне и сейчас нелегко приходится.

— Чушь собачья! Твоей мужской силе позавидует каждый!

Арт уже откровенно потешался над ней:

— Разумеется, ты хорошо знаешь о мужской силе всех и каждого!

— Ты забыл о женской интуиции. — Ее глаза лучились безоблачным счастьем — до тех самых пор, пока она не заметила замершую в дверях Алвину. — Эй, Винни…

Девочка молча повернулась и исчезла. Арт успел заметить ее поспешное бегство и испытующе взглянул на Люси:

— Что у вас стряслось?

— Просто она вчера чересчур тесно общалась с Бруксами, — с деланной беспечностью улыбнулась Люси.

— Понимаю. А вчера вечером мне показалось, что ее задело лишь то, что она узнала обо всем не первой.

— Однако у нее была целая ночь, чтобы привыкнуть. Знаешь, она приходила ко мне утром. Рассказывала, что про нас говорят всякое…

— А ведь я предупреждал тебя. Мне лично на это плевать, но тебе явно придется несладко. Дело тут не только в разнице в годах. Ты дочь жены моего родного брата. Многим это не помешает считать наш брак кровосмесительным.

— Такие дураки не стоят внимания! — распалилась Люси. — По крайней мере, на поддержку Сандры и Лайла мы можем рассчитывать. Они сами прошли через ад.

Арт удержался от комментариев, хотя понимал, что вышеупомянутая пара большую часть жизни была избавлена от уколов злых языков местных жителей. А Люси, глядя на его мужественные черты, вновь испытала жгучее желание подойти к нему, оказаться в кольце его сильных рук, ощутить вкус его губ. Сейчас она меньше всего думала о еде.

— Ты уже все картины упаковал в контейнер? — спросила она, разливая кофе и силясь овладеть собой.

— Еще не начинал. Мне и без того было над чем поломать голову.

Люси опустила густые ресницы:

— Смею надеяться, одна из твоих проблем — я?

— Ты — все мои проблемы.

— Да ну? — Люси была крайне польщена. — И что же ты решил?

— Что лучше всего было бы отослать тебя назад, в Англию. Если, разумеется, не возникнет непредвиденных осложнений. — Он невесело усмехнулся: — Я как-то не рассчитывал, что так скоро окажусь помолвленным.

— Но ведь ты не жалеешь? — с замиранием сердца спросила Люси. — Ты ведь хочешь меня?

Арт задумчиво поглядел на ее прелестное лицо.

— Нет на земле мужчины, который бы тебя не пожелал, — вымолвил он.

Совсем не это хотела она услышать. Но, похоже, большего от него не добиться. Ведь Арт ни разу не произнес слова «люблю», даже прошлой ночью, когда сама Люси взахлеб твердила ему о своих чувствах. Впрочем, если верить любовным романам, не она одна страдала от недостатка нежных слов. Мужчины в минуты страсти куда более сдержанны на язык, нежели их подруги.

— Я могла бы помочь тебе в студии, — предложила Люси, решительно меняя тему. — Я буду очень осторожна.

— А я — очень благодарен. Все должно быть закончено сегодня. Завтра утром за контейнером придет машина. Если мы закончим к обеду, сможем вечером поехать в заповедник, если хочешь, конечно. Или полюбоваться на вулкан Дьяблотен.

Люси замялась:

— Хочешь сказать, мы поедем… втроем?

— Вряд ли Винни составит нам компанию.

— А ты не мог бы поговорить с ней? — робко спросила она.

— И что я ей скажу? Ведь ситуацию, которая ее так огорчает, изменить не в моей власти. Придется ей привыкать к неизбежному.

В его утверждении был смысл — Люси и сама это понимала. Сейчас никакие слова не успокоили бы Алвину. Теперь им остается лишь убедить девочку, какая они с Артом замечательная пара, невзирая на разницу в возрасте.

Алвина так и не появилась за столом. В студии Люси несколько отвлеклась от мрачных мыслей, заботливо заворачивая каждый холст в особую ткань и укладывая в контейнер. Две картины оказались так велики, что одной ей было не управиться, и Арт помог ей.

— А ты всегда пишешь на заказ? — спросила она, жалея, что неделю тому назад не рассмотрела работы получше.

— Нет, лишь иногда. Рубщиков сахарного тростника я написал по просьбе одного магната, когда-то жившего здесь и мучимого ностальгией. Картина, разумеется, будет выставлена на аукцион, но с пометкой «Продано». Кстати, недурной рекламный ход.

— Если верить Рори, твоим картинам не нужна реклама. Кстати, Сандра спрашивала, не согласишься ли ты написать ее портрет. Она полагала, что Лайл уже говорил об этом с тобой.

— Да, говорил.

— И что ты ответил?

— Почему бы нет? Она очень интересна как модель. — Арт помолчал и прибавил: — И ты будешь столь же интересна… лет через тридцать.

— Сандре всего сорок шесть! — воскликнула Люси.

— Что ж, запомню на всякий случай.

Стоя к Люси спиной, Арт упаковывал последний холст. Она скользнула взглядом по его стройной фигуре, и желание вновь охватило ее. Не в силах противиться, Люси, подойдя сзади, обвила руками талию Арта и прильнула щекой к его спине.

— Я хочу тебя.

Арт перехватил ее руку, прежде чем та успела достичь вожделенной цели.