«Меч, твою мать! Что это с ними?!»

Движения спящих замедлились — вампир инстинктивно перешел в боевой режим.

«Расслабься, пока еще ничего опасного. Обычные снохотники, штурмовые сомнамбулы. Немного магической защиты, двукратное ускорение, нечувствительность к боли и повышенная живучесть. Ты их можешь голыми руками на части разорвать».

«Это состояние обратимо? Они могут снова стать людьми?»

«Опять начинается! Да, драк побери, обратимо. Если длится меньше тридцати пяти минут. У ребенка — около двадцати минут. Потом боевой режим высасывает слишком много сил из тела, и обратная трансформация при пробуждении скорее всего убьет объект».

«Как их разбудить?»

Женщина, которая шла первой, прыгнула на него. Вампир без труда перехватил ее и отправил назад одним из приемов самбо. Тело показалось ему неестественно легким, словно он отрабатывал технику на тряпичной кукле.

«Болван. Борцовские приемы рассчитаны на человеческую силу. А ты сейчас в шесть раз сильнее. Если хочешь кого-то отбросить — просто хватай и кидай, без всяких трюков».

«Учту. Так как их можно вывести из этого состояния?»

«Первый способ — перехватить ментальный контроль. С этим ты пока не справишься. Второй — если направляющий их колдун сам снимет заклятие».

«А если он будет убит?» — беловолосый мальчишка попытался укусить вампира за ногу, и Владимир отбросил его максимально осторожно, чтобы ничего не сломать.

«Тоже вариант».

«Они смогут угнать БТР или использовать находящееся здесь оружие?»

«Нет. У них есть только собственные умения плюс навыки колдуна-оператора. Не думаю, что драк знаком с автомобилями или огнестрельным оружием».

Хранитель кивнул и, схватив Инну за руку, сосредоточился на образе верхнего люка. На тела замерших вампиров обрушились десятки ударов, иногда и укусы, но он не обращал внимания. Спустя полминуты они оказались на крыше «Гроба на колесиках».

Тело пронзил убийственный мороз, по ушам бухнуло декомпрессией. Легкие и горло горели изнутри. С большим трудом Владимир заставил себя не дышать. Инна, судя по виду, чувствовала себя не лучше. Одежда стремительно застыла, став твердой и хрупкой, каждое движение сопровождалось еле слышным похрустыванием.

Он попытался говорить, но в разреженном воздухе голос был практически не слышен. Тогда он обратился к подруге мысленно, каким-то образом поняв, что это возможно:

«Нам нужно найти и убить мага или магов, которые контролируют пленников и Семнадцатого. Как только освободим людей — надеваем на них алеаны. Надо было это раньше сделать, но я не догадался. Как только освободим проницателя — уходим отсюда».

«Слушаюсь, мессир. Показывай дорогу, Хребет».

«Как-как ты его назвала?!» — переспросил Владимир.

«Хребет. Александра Бачило вспомнила: „А вот Завулон, у него есть хребет, и больше его ничего не волнует…“ Наш Меч и прячется в тело, и внешне на скелет похож…»

Хранитель невольно рассмеялся, но тут же скорчился от боли — новая порция обжигающего холода проникла в легкие.

«Юмор, конечно, ниже пояса, но идея хороша. Меч, ты вроде просил кличку? Будешь теперь Захребетником, или попросту Хребтом».

«Ох, и зараза же ты, родной… А девке я это еще припомню».

Отогнав страх и ярость небольшой перепалкой, два вампира двинулись вперед. Несмотря на обиду, путь Меч показывал исправно. Возможно, просто надеялся, что его обидчиков наконец-то съедят. Или торопился расправиться с ненавистными драками.

Почти полный мрак, царивший вокруг, для вампирского взгляда был прозрачен. Владимир вертел головой по сторонам, пытаясь обнаружить противника и заодно любуясь интерьерами. В высоту зал достигал почти четырехсот метров. В сочетании с полным отсутствием мебели это производило шокирующее впечатление полной пустоты. Пол был выложен двадцатиметровыми гранитными плитами, отполированными до зеркального блеска. Кое-где возвышались столбы разной высоты и диаметра, с широкими резными верхушками. Дверь, к которой они шли, имела в высоту добрую сотню метров, и больше всего напоминала ворота сказочной крепости.

«Да уж… мегаломания в клинической стадии. Как такое страшилище открывать, интересно?»

«Ну, вообще-то мы сейчас в апартаментах Дракона. Для него это вполне обычный дверной проем. Если же в гости к нему заглядывал Хранитель, то для вампира не составляло проблем открыть эту дверь пинком или просто пройти насквозь, для мага — распахнуть заклинанием. Зал такой высокий, чтобы в нем можно было не только ходить, но и летать».

«Ты еще скажи, что эти столбы размером с небоскреб — его насесты».

«Смотри-ка, угадал!»

«Ну, ни хрена ж себе раскормили зверюгу! Он меня вообще хоть заметит? Для такого чудовища человек — меньше, чем мышонок. Наступил — и нету…»

«Конечно, не заметит, если останешься таким же ничтожеством, как сейчас. Настоящий Судия эту бледную ящерицу заставил бы ходить на коготках и собственного хвоста бояться!»

Они подошли к дверям. Владимир осторожно потрогал серо-черный металл, из которого состояла эта громада, и задумался, сколько же времени потребуется, чтобы прорубить ее Мечом. С любой точки зрения выходило, что не менее двадцати минут. Это при том, что десять они уже потратили на путешествие по залу. Да и кровь, питающая боевой режим, вот-вот могла закончиться, а свои шансы в рукопашной против неведомых тварей он не склонен был переоценивать. Оставались еще пси-силы, но после того, как его ментальная атака была отбита без особых усилий, на них Владимир тоже не очень полагался.

«ПОХВАЛЬНАЯ СКРОМНОСТЬ, ЧЕЛОВЕЧЕК!» — прогрохотало под черепом.

Дверь раскалилась до малинового свечения, заставив вампиров отскочить от волны жара. Нижний край засиял оранжевым и капли расплавленного металла медленно потекли вниз. Затем размягченный угол металлической плиты начал прогибаться внутрь под ударами чего-то очень тяжелого. Хранитель стиснул зубы.

Об тело первого часового они просто споткнулись. Все как обычно: перерезанное горло, выкачанная до капли кровь, аккуратно извлеченные внутренние органы и полное отсутствие жизненной энергии. Настолько полное, что маг в двух шагах не заметил тела, хотя обычно место насильственной смерти светится в энергетическом спектре, как хороший маяк.

— Они всегда так поступают? — спросил Серафим.

— Нет, только если торопятся. Обычно идет в дело и кожа, и кости — все до последней клетки. Что нельзя имплантировать или переработать в энергию — идет сырьем для алхимических опытов или материалом для создания артефактов… От тел не остается ничего, вообще.

— Они торопились в деревню?

— Да.

— Тогда за мной.

Они разнесли частокол и вихрем ворвались в поселок, застав сцену резни в самом разгаре. Выживатель, тащивший по земле тело пожилой женщины, успел только поднять голову, когда удар копья отделил ее от тела. Один из целителей соскочил с коня и быстро проверил состояние старухи. Дождавшись его знака, что женщина жива, рыцари выделили охранение и рванули дальше.

Увиденные картины дикого насилия приводили их в ярость, и только мысленные приказы предводителя помогали сохранить самоконтроль, не превратиться в берсерков. Распятые на стенах тела… Ряды прозрачных банок, в которых плавали убитые младенцы и отрезанные человеческие головы… Костры зеленого пламени, на которых человеческая плоть пережигалась в чистую энергию. Кое-где — картины зверских изнасилований, причем не только женщин… Но крови нигде не было — нападавшие не позволяли себе тратить впустую даже каплю драгоценной жидкости, проливая ее на землю. Что не сцеживали в свои сосуды маги, то подлизывалось вампирами или другими тварями.

Мечи и боевые заклинания запели в воздухе, уничтожая чудовищ в людском и нелюдском обличье, творивших подобное. Какое-то безумное ликование охватывало воинов Ордена, которые впервые в своей жизни не вычисляли затраты энергии, не соизмеряли выгоду и не прикидывали возможных потерь — они просто уничтожали Зло.