«Ну вот… И эта… Тоже за ним… Да чтоб им провалиться всем! Сами вон какие здоровые, а гоняются зачем-то за бедным ребенком», — думал Свир, забиваясь под кресло и уже понимая, что это не поможет. Страшная баба заберет его, и все силы Упокоителей тут бесполезны. Может, Судия или тот демон смогли бы ее остановить. Но этих, как назло, нет рядом именно тогда, когда они нужны. Да и непонятно еще, с кем больше шансов выжить…

— Ересь! — заорал юноша, выхватывая амулет и выпуская незнакомке молнию прямо в лицо. Он решил, что перед ним самка драка, и четко понимал, что в следующий момент умрет. Но смерти колдун не боялся, а вот оскорбления Белого Судии… Чего он понять так и не успел — что своим необдуманным движением приговорил всех, находившихся в комнате. А с ними, возможно — и целую организацию, которая уже потеряла покровителя, а теперь лишится почти всей управляющей и силовой верхушки.

Посох в руке Егибны крутанулся с невероятной быстротой, и молния погасла, поглощенная набалдашником. В ту же секунду рука женщины-зверя коротким взмахом разорвала молодого мага на две половинки. Тогда как змеиный хвост страшной плетью рассек воздух у нее за спиной, превращая в отбивную всех, кто не успел пригнуться или отскочить.

Хотя таких было немного — противостояли ведьме тоже не дилетанты. Двое вампиров, переходя в боевую трансформацию, ринулись в рукопашную, чтобы дать необходимые секунды заклинателям. Маги объединили силы и ударили Тысячей Ран — одним из самых смертоносных заклятий магии крови. Карогарт принял форму бесплотного и невидимого духа — непонятно, то ли для бегства, то ли для атаки.

Но Егибна, по меньшей мере, не уступала в скорости древним кровососам, а в науке волшебства современные маги были сущими младенцами в сравнении с ней. Короткое слово на древнем языке, сорвавшись с ее губ, погасило всю магию в комнате. Железная палка смела обоих вампиров к стене, а затем несколькими точными ударами размолола в тонкую кровавую кашицу. Затем женщина-змея подхватила ближайшего к ней мага и движением хвоста бросила в невероятно растянувшуюся пасть, проглотив беднягу целиком. Сообразительный фамильяр был притянут силой посоха и заключен в его набалдашник.

Уцелевшие кинулись наутек. Нет, даже сейчас они не испугались смерти. Им самим приходилось устраивать подобные бойни среди беспомощных мирных жителей, и большинство при этом не отказалось бы поменяться местами со своими жертвами. Они действительно были альтруистами, эти убийцы с руками по локоть в крови. Чего они боялись — так это поражения. Боялись, что после смерти некому будет закончить их дело, что Судия придет сюда и увидит неготовый мир, не сумевший даже частично искупить Последний Грех. Егибна, разумеется, без труда прочла их мысли и их страх. Поэтому никто из Упокоителей до двери не добежал.

Прикончив последнего из жрецов Судии, она снова преобразилась в ту сухонькую старушку, которая говорила с Владимиром в пирамиде. В таком виде гораздо удобнее было заложить в четыре угла комнаты разрыв-траву. Когда она уйдет, от цитадели останется только пыль.

— Хулиганы, — проворчала Яга, — никакого уважения к старости! Уйду я от вас, злые вы!

Слова и выражения, заимствованные из памяти Владимира, необычайно легко ложились на язык. Она отметила про себя, что после падения Носфера надо будет заглянуть на Землю, освежить впечатления. Очень уж своеобразна тамошняя культура, особенно просторы бывшего СССР, где ее, оказывается, до сих пор помнят. Правда, не очень-то уважают, ну да это дело поправимое. Вправлять мозги смертным она всегда умела и любила.

Перед уходом оставалось лишь забрать то, за чем она явилась. Вернее, того. Судия весьма ценит жизнь этого мальчика — а значит, нежное мясо станет хорошим пополнением в ее меню. Так же, как некогда собственные дети Егибны стали пищей для Дракона.

— Иди сюда, внучек, иди, сладенький, — ласково улыбнулась богиня. — У бабушки для тебя гостинцы найдутся…

Свир закричал.

Темные создания вились вокруг, ныряя в стены и выскакивая из них, как резвящиеся дельфины пронзают океанскую гладь. Лишь одно из них не принимало участия в игре, а шло, подобно человеку, указывая Владимиру путь. Вернее, пыталось идти. Гибкие, бескостные «ноги» из черной субстанции то и дело уходили в пол, а темп шагов не совпадал с темпом движения. Тело раскачивалось и извивалось, явно с трудом удерживая вертикальное положение. Было ясно, что провожатый куда больше привык скользить, чем ходить.

— Ты это из вежливости делаешь? — поинтересовался Владимир.

— Нет, тренируюсь. Почти семьсот лет не ходил ногами. Теперь пытаюсь вспомнить. Полезный навык. Пригодится, — не оборачиваясь пояснило создание.

— Исчерпывающе, — вынужден был признать землянин. Он понимал, что, возможно, ведет себя слишком раскованно, но с момента гибели Галана эти странные червелюди оказались первыми обитателями Носфера, с кем удалось нормально поговорить. Не считая вассалов, конечно.

— А куда мы, собственно, идем? Поговорить можно было и возле машины.

— Еще две минуты, — вполне вежливым тоном попросил проводник.

Владимир кивнул и начал озираться по сторонам.

«Хоть бы для разнообразия посетить одно светлое место, и чтобы населяли его не выходцы из фильма ужасов», — подумал он.

В очередной раз пригодилось зрение вампира — здесь было еще темнее, чем в пирамиде и на Пике Кошмаров. Стены состояли из непонятной смолистой материи, такой же черной, как тела здешних обитателей… и кажется, слегка пульсирующей. Запаха это вещество не имело, а на ощупь под ногами напоминало резину. Что неприятно походило на внутренности Раэрона.

Охваченный нехорошим подозрением, он переключился на магическое видение. Ну так и есть! Коридор, по которому они шли, представлял собой живую, подвижную кишку. Похоже, некое гигантское существо (или все же группа существ?) заполнило своим телом весь объем убежища, оставив лишь небольшой пятачок открытого камня, где и высадил пассажиров проницатель. Вот только почему его предупреждение было столь общим? Он тоже не видел огромного оккупанта? Или просто решил, что раз не спрашивают, то хозяин и не хочет знать подробностей?

«Нет, червяк сам не знал, куда нас привез. Эти создания очень хорошо умеют прятать свои вибрации. Полагаю, маленьких он бы тоже не заметил, если бы те сами не захотели показаться и говорить. Мне это не нравится. Я не представляю, кто мог так поиграть с генетикой проницателей, чтобы создать из них живое жилище и при этом усовершенствовать способности к маскировке…»

«Снова предлагаешь напасть первыми?»

«Нет, пока опасность не так велика. Эти создания не смогут причинить нам значительного вреда. Вот тот, кто стоит за ними, смущает меня гораздо больше. Но его пока здесь нет. Хотя… если их сожрать, то энергии тебе хватит до следующего пришествия. Тут пара миллионов тонн чистой биомассы…»

«Нет уж, благодарю… — Владимир припомнил вкус кожистой плоти проницателя и содрогнулся. — Ты когда-нибудь прекратишь думать о еде?!»

«Ну, должен же кто-то об этом думать, пока ты не научился святым духом питаться…»

Они вышли в полукруглую комнату, такую же темную, как и коридор до этого. Проводник остановился и повернулся к ним лицом. По крайней мере, тем местом, где у людей обычно бывает лицо. От затылка оно отличалось только парой огоньков-глаз.

— Теперь можно поговорить. Извини за предосторожность, Судия. Нужно было отойти подальше. За пределы слышимости твоих вассалов. У вампиров очень чувствительные уши.

— Нападать будешь? — устало спросил Владимир.

— Нет. Говорить. Говорить о неприятных вещах. Которые твоим вассалам слышать не надо. Им не понравится. А тебе может понравиться. Захочешь — потом им все перескажешь.

— То есть ты предлагаешь мне их предать?

— Нет. Точнее, не совсем. В каком-то смысле. Вряд ли ты это сочтешь предательством. Как я думаю. Если сочтешь, можешь отказаться. Это просто предложение.