Смех Лесли внезапно оборвался — даже следа улыбки не осталось на ее лице.

— О! — только и смогла произнести она.

В этот момент принесли стейки и закуски. Лесли уставилась на невероятных размеров кусок мяса, ароматный и источающий сок, но думала только о словах Хантера. Она подняла глаза от тарелки.

— Знаешь, Хантер… ведь со мной далеко не комфортно…

— Я знаю.

— Моя мама любила повторять, что нельзя получить все, о чем пожелаешь.

— Забавно, а моя говорила, что получить можно все, что захочешь, главное — приложить усилия.

Лесли молчала. Конечно, Хантер всегда добивался цели. С легкостью.

— Хорошо, — тихо произнесла она, — а если я скажу, что очень польщена твоей настойчивостью, но не хотела бы…

— Чушь! — фыркнул Хантер. — Ешь стейк. Ты смотришь на мясо, словно перед тобой препарированная лягушка.

Лесли отрезала кусочек стейка и отправила его в рот. Нежное мясо почти таяло на языке. Прожевав, она продолжала:

— Тогда другой вариант: спасибо, мне приятно твое предложение, но я вынуждена отказать…

— Опять глупости! Лесли, во всех этих вариантах есть ошибка.

— Какая?

— В них отсутствует слово «да».

Лесли смутилась. Как объяснить ему, что она чувствует? Женщина имеет право сказать «нет» даже такому, как Хантер Девлин. Все, что он с легкостью получает от жизни, не слишком дорого для него. Она, Лесли Гордон, хочет, чтобы ее добивались.

— Через пару часов ты отправишься в Калифорнию, а я вылечу в Нью‑Йорк. Так будет и так должно быть. — Она заметила, что Хантер пытается возразить, и прервала его жестом: — Потому что я не умею плыть по течению. Потому что не хочу, чтобы ты то появлялся, то исчезал из моей жизни. Я не умею ждать. Я не хочу, чтобы ты делил свою жизнь между мной и множеством важных дел.

Хантер молча жевал. Казалось, он что‑то обдумывает, силясь понять. Тишина, повисшая над столом, была почти осязаемой. У Лесли пропал аппетит.

Наконец Хантер принял решение.

— О’кей, — сказал он с легкостью.

— Что именно? — Лесли опешила. — Вот так просто? В одно слово?

— Мне понятна твоя точка зрения. Ты во многом права, и спорить тут бесполезно. Просто не жди, что я сдамся без боя.

— Ты абсолютно ненормальный тип! — возмутилась Лесли, довольная в душе.

— Отнюдь нет. Просто я всегда добиваюсь желаемого.

Вернувшись домой, в свою квартирку в Нью‑Йорке, Лесли залезла под одеяло с чашкой шоколада. Она пыталась не думать о Хантере, но все‑таки думала. Даже вкус напитка будил воспоминания.

Конечно, он всегда добивается желаемого. Даже сейчас, находясь далеко от нее, он все равно здесь, в ее мыслях.

Раздался звонок. Лесли сняла трубку.

— Как ты добралась? — спросил голос Хантера. — Чем занимаешься? Надеюсь, ты еще не забыла о моем существовании?

— Да уж, забудешь тебя, — буркнула Лесли. — Стоит расслабиться, и раздается звонок. Ты решил перевернуть мою жизнь? И для этого приехал в Вашингтон?

— Да.

— Но этот поступок не в твоем стиле.

— Ты не так уж хорошо меня знаешь. Увидимся, когда вернусь.

— А я… — начала Лесли, но Хантер уже повесил трубку. — А я не хочу тебя видеть, — тихо произнесла она, обращаясь к коротким гудкам.

Лесли опустила трубку на рычаг. Насколько искренен Хантер? Не игра ли это?

Пусть делает что хочет. А Лесли, со своей стороны, приложит все усилия, чтобы не сталкиваться с ним как можно дольше.

Однако ее планам не суждено было сбыться. Уже в пятницу Хантер вошел к ней в офис. Сердце Лесли сжалось.

— Хантер! — воскликнула она.

— Я задолжал тебе интервью? — Он уселся на край стола.

— Не мне. Натали.

— Не важно. Все равно я привык выполнять данные мной обещания.

— Нуда! Вы заключили контракт. Как это честно по отношению ко мне!

— Только не говори, что тебе не понравилось в Санкт‑Морице.

— Дело не в этом. Ты обещал интервью Натали. Вот и дай ей его. А я занята.

— Когда речь идет обо мне, — твердо сказал Хантер, — никто не может ссылаться на дела.

«Ну еще бы! Все должны бросаться к тебе по первому зову! — Лесли возмущенно нахмурилась. — Нет уж! Все — но только не я!»

— Я пришлю тебе по почте список вопросов. Ответишь на них.

— Трусишка Лесли! — стал подтрунивать Хантер, но осекся, заметив ее гневный взгляд. — Ты же понимаешь, что интервью получится недостаточно живым, если мы поступим так, как ты предлагаешь. Как это скажется на рейтинге журнала? — попробовал он последний аргумент.

— Ты прав, — вздохнула она. — Тогда не будем откладывать.

Хантер улыбнулся, довольный:

— Что ты хочешь обо мне знать?

— А разве я чего‑то не знаю?

— Тогда что хотят знать читатели?

— Погоди, я включу диктофон. Надеюсь, ты не возражаешь? — Она потянулась за кассетой.

— Я бы не посмел, — усмехнулся Хантер.

Лесли нажала кнопку записи.

— Что мне говорить?

— Все хотят знать о твоей жизни, Хантер. Может, прокомментируешь свое выступление на шоу у Кейти Курик? Тот дурацкий прыжок ей на колени?

— Ах это! Всего лишь один из способов привлечь внимание к своей драгоценной персоне. У каждого свои способы быть замеченным. Кто‑то занимается банджи‑джампингом в прямом эфире, а кто‑то осветляет волосы и оспаривает любую точку зрения своих оппонентов. И все это служит одной цели — быть замеченным. Так кто кого пытается обмануть, Лесли?

Она стукнула по кнопке выключения записи.

— Уж точно, не ты меня, — зло бросила Лесли. — Довольно.

— Самое короткое интервью в моей жизни. Думаю, вам стоит получше подготовиться, мисс Гордон, — насмешливо сказал Хантер. — Я позвоню позднее, и мы условимся о встрече. Хотя не знаю, когда у меня выдастся свободное время.

Он быстро вышел. Сразу после него в дверь влетела Натали:

— Что здесь произошло?

— Сама не понимаю. — Все было просто ужасно. Зачем она цеплялась к нему? Неужели он так быстро раскусил ее?

Выходит, они оба друг друга изучили? Только она потратила на это годы, а ему хватило двух недель. Что за пара из них вышла бы?

Ничего у них не может получиться!

Что он делает не так? Хантер в очередной раз вспомнил каждую их встречу. Смутное ощущение, что ей что‑то не нравится, не покидало Хантера.

Он решил разложить все по полочкам.

Итак, он привык жить на широкую ногу. Ухаживал он тоже с шиком, но Лесли скорее отталкивали подобные жесты. Значит, так ему не победить. Требуется более мягкая, ненавязчивая тактика. Никаких широких жестов! Никакого Санкт‑Морица, если можно найти чудесный отель в Вермонте! Никаких дорогих заведений! Уютные маленькие бары и ресторанчики — вот что требуется.

В конце концов, Хантер всегда был неплохим стратегом. Проблема в том, что обычно он действовал по схеме «пришел, увидел, победил» и побеждал быстро, окончательно и бесповоротно. А в случае с Лесли требовались такт и терпение. В этом было что‑то новое и приятное.

Значит, никаких широких жестов. По крайней мере до тех пор, пока он не завоюет ее.

Хотя, возможно, ей понравилось в Санкт‑Морице, и сочный стейк в ресторане «Вест уинг» мог прийтись по вкусу. Просто на настоящей стадии их отношений все претенциозное казалось ей неискренним с его стороны и не располагало к сближению.

Так, теперь попробуем проанализировать, откуда в Лесли этот страх. Семья? Что ж, вполне возможно: папаша‑военный, обожавший строгий контроль и не позволявший детям ничего лишнего, — как могла Лесли считать, что мир создан для нее, а не она для мира? Такое детство может лишить девочку всякой уверенности в себе, особенно если мать не устает твердить, что «нельзя получить все, что желаешь». Семья Хантера обожала его и потакала во всем, его любили и ценили. В подобных обстоятельствах могло получиться чудовище, избалованное и жестокое. Но вышло по‑другому, и Хантер искренне жалел Лесли.

Она боится верить, что кто‑то может быть искренним и не обманет ее. Значит, задача Хантера — убедить ее, что ему можно доверять и на него можно положиться в трудные минуты.