Его голова опускалась все ниже, и я уже не видел его лица, только слышал причмокивание и чувствовал дыхание на своей шее. И затем обжигающе-холодные губы прикоснулись к моей коже, а два острых клыка погрузились в мою плоть!

На какое-то мгновение я отдался наслаждению, забыв обо всем на свете.

Затем он встал, сардонически улыбаясь, а по его подбородку катилась капля крови. Моей крови!

— Осталась еще одна ночь, — мягко сказал мужчина. — Еще одна ночь, и ты станешь моим братом, Аптон Уэлсфорд.

Женщина крикнула со злостью:

— Но ты обещал! Обещал!!! Когда ты призовешь меня?

Незнакомец повернулся к ней и засмеялся.

— Да, я обещал, мое изысканное вино. На тебе уже горит моя метка. Ты принадлежишь мне и станешь со мной одним целым, не бойся. Скоро ты обретешь бессмертие, дашь мне вино жизни, и мы разделим нашу жажду. Терпение, ибо лучшие вина надо смаковать. Я еще вернусь.

Затем, к моему ужасу, мужчина исчез. Просто исчез, как будто распавшись в изначальную пыль.

Какое-то время я сидел, не в силах прийти в себя от страха, глядя на женщину, которая погрузилась в некое подобие транса. Затем раздался звон древних часов, и Клара очнулась, как будто пробудившись от глубокого сна. Она в изумлении взглянула на циферблат, а затем в сторону окна, где уже показались первые лучи восходящего солнца.

— Боже мой, Аптон. Мы с тобой бодрствовали всю ночь. Надо уложить тебя в постель. Должно быть, я заснула. Прости меня. — Она вздрогнула. — Мне приснился такой странный сон. А, не важно. Надо уложить тебя в постель. Пойду позову Фанни.

Женщина нежно улыбнулась мне, в ее изысканных чертах не осталось и следа от той развратной соблазнительницы.

Клара вышла, оставив меня одного в этом кресле-тюрьме.

Я сижу здесь, беспомощный и одинокий. Я так одинок! Заброшен не в свое время, в чужое тело. Боже мой! Меня медленно убивают или даже хуже! Но что может быть хуже смерти? Только преддверие ада, где томятся язычники, умершие до пришествия Христа и некрещеные, где нет покоя смерти, нет радостей жизни, а есть только кошмар несмерти.

И где сейчас этот человек… Аптон Уэлсфорд, в чьем теле я нахожусь? Каким невиданным усилием воли сумел он поменяться со мной и сейчас очнуться от сна где-то в будущем? В моем теле, в моем кабинете, чтобы начать жить моей жизнью? Аптон будет жить, когда я уже умру? Что все это значит?

Может быть, это галлюцинация? Может, я сошел с ума. Как еще это можно объяснить?

Ричард Карл Лаймон (1947–2001) родился в Чикаго и вырос в Лос-Анджелесе, штат Калифорния. Он получил звание бакалавра искусств по специальности «английская литература» в Университете Уилламетт, штат Орегон, и степень магистра в Университете Лойола в Лос-Анджелесе. Перед тем как полностью посвятить себя сочинению художественной прозы, Лаймон некоторое время работал школьным учителем, библиотекарем, стенографистом в юридической фирме. Хотя писатель знаменит в первую очередь своими романами ужасов, он уделял внимание и другим жанрам, особенно детективному: его рассказы публиковались в «Эллери Куинс мистери мэгэзин», «Альфред Хичкокс мистери мэгэзин», антологии криминальной прозы «Черная ящерица» и других жанровых изданиях.

В жанре хоррора он написал около шестидесяти рассказов и тридцать романов, которые пользуются в Великобритании и континентальной Европе гораздо большим успехом, чем в США. Его книги удостоены многочисленных наград, включая четыре номинации на премию Брэма Стокера от Американской ассоциации авторов хоррора — за романы «Плоть» (номинация в категории «Лучший роман» в 1988 году) и «Страна дураков» (номинация в категории «Лучший роман» в 1990 году), антологию «Дурные новости» (номинация в категории «Лучшая антология» в 2000 году) и роман «Передвижное шоу вампиров» (премия в категории «Лучший роман» в 2000 году). Вдобавок «Плоть» стала лучшим романом ужасов года по версии журнала «Хроника научной фантастики». Он также выпустил несколько романов под именами Ричард Келли, Карл Лаймон.

Рассказ «Особенная» был впервые напечатан в антологии «Под клыком» под редакцией Роберта Р. Маккаммона (Нью-Йорк: Покетбукс, 1991).

Женщины дикарей с криками и воплями бежали прочь из лагеря — все, кроме одной, которая осталась, чтобы сражаться.

Она стояла возле костра, доставая изящной рукой стрелу из колчана за спиной, совсем одна, когда мужчины начали падать под быстрыми ударами клыков десятка напавших на их лагерь вампиров.

— Она моя! — крикнул Джим.

Никто из его товарищей-стражей не стал с ним спорить. Возможно, им не хотелось с ней связываться. Они помчались во тьму леса, преследуя остальных.

Джим устремился к женщине.

«Хватай ее, и она твоя!»

Она выглядела совершенно невинной, страстной и великолепной, спокойно вкладывая в лук стрелу. Ее густые волосы казались золотистыми в отблесках пламени. Ее ноги словно светились под короткой кожаной юбкой, едва прикрывавшей бедра. Когда она натянула тетиву, ее жилетка распахнулась, соскользнув со смуглой округлости ее правой груди.

Джим никогда прежде не видел подобной женщины.

«Хватай ее!»

Она посмотрела на него, а потом, не колеблясь ни на мгновение, повернулась и выпустила стрелу.

Джим бросил короткий взгляд в ту сторону. Стрела с глухим звуком ударила в спину Странга. Вампир выпустил бьющееся в его руках тело дикаря и развернулся кругом, уставившись черными глазами на женщину. Извергая из большого рта потоки крови, он проревел: «Моя!»

Джим остановился.

Сузив глаза и плотно сжав губы, женщина потянулась за новой стрелой. Странг ковылял ей навстречу, и Джим слышал вырывавшееся из его ноздрей дыхание. Словно зачарованный, он смотрел, как она накладывает стрелу на тетиву, не отводя взгляда от Странга. Она натянула тетиву до подбородка, и ее обнаженная грудь слегка приподнялась и опала.

Но стрелу она не выпустила.

Странг сделал еще один шаг, с залитым кровавой пеной лицом, вытянув руки, словно хотел протянуть их за костер и схватить женщину за голову. А потом он упал лицом вниз в пылающие дрова, подняв сноп искр. Волосы его охватило пламя.

Женщина встретилась взглядом с Джимом.

«Хватай ее, и она твоя!»

Ни одна женщина прежде не вызывала у него такого желания.

— Беги! — прошептал он. — Спасайся!

— Сдохни, дерьмо, — пробормотала она и выстрелила. Стрела просвистела возле руки Джима.

Метнувшись к ней, Джим не мог поверить, что она промахнулась. Однако он услышал, как стрела в кого-то попала, услышал рев раненого вампира и понял, что она нашла свою цель. Во второй раз она предпочла прикончить вампира, а не защититься от Джима. И она не убежала, когда он дал ей шанс. Что же это за женщина?

Левой рукой он отшвырнул в сторону лук. Правой — ударил ее по лицу. Его кулак врезался ей в челюсть. Голова ее дернулась в сторону, рот открылся, из него вылилась струйка слюны. Она завертелась на месте, лук вылетел из ее руки. Ноги ее заплелись, и она упала. Поднявшись на четвереньки, она быстро поползла прочь от Джима.

Дать ей уйти?

Он поспешил за ней, глядя на ее ноги, на которых мерцали тени и отблески костра. Они блестели от пота. Короткая юбка едва прикрывала ягодицы и промежность.

«Хватай ее, и она твоя!»

Она вскочила.

«Я должен дать ей уйти, — подумал Джим. — Они убьют меня и, скорее всего, все равно ее схватят, но…»

Вместо того чтобы броситься в лес, она развернулась кругом, вытаскивая нож из ножен на поясе, и кинулась на Джима Лезвие разорвало спереди его рубашку. Прежде чем она успела нанести второй удар, он схватил ее за запястье, резко рванул ее руку вверх и ударил кулаком в живот. У нее перехватило дыхание. Удар мог бы отбросить ее назад, швырнув на землю, но Джим продолжал крепко держать ее за запястье. Она висела перед ним, извиваясь и хрипло дыша. Ее залитое потом лицо исказилось от боли.