— Хотите выпить, Флизон? — подошел к нему Оскар Уотен. Флизон был восхищен. Вот это наглость! Дает понять, что уже заступил на его место!

— Спасибо, Уотен. Очень мило с вашей стороны. Виски с содовой, пожалуйста.

Он видел улыбку на лице своего преемника, когда тот наливал воду из хрустального графина.

— Вы знаете, Уотен, за те пять лет, что мы с Корой женаты, у меня выработался вкус к виски. Трудно заснуть без шести-семи порций.

— Я думаю, Флизон, что вас уже не долго будет это беспокоить, — с улыбкой проговорил Уотен.

Флизон вспыхнул и уже был готов парировать, когда в дверях появился Майлз.

— Мистер Флизон, сэр, — сказал дворецкий тихим голосом. — Я не хотел бы вас беспокоить, мистер Флизон, но есть кое-какие новости о беглых заключенных. Они застрелили человека на развилке Уинслоу. По радио передали, что они пытаются добыть деньги и пищу. В вечерних газетах поместили их фотографии. Малоприятная компания. — Он протянул Флизону газету. Фотографии были на первой странице, с описанием каждого и указанием преступления, за которое тот был посажен в тюрьму. Джон с особым интересом прочел их описание. Отметил, что они одеты в серые тюремные костюмы.

— Они вполне могут уже быть у нас во дворе, фигурально выражаясь, сэр, — сказал дворецкий. — Я подумал, что вам нужно об этом знать.

— Примите все меры предосторожности, Майлз. И спасибо вам.

Когда Майлз вышел, Джон посмотрел на часы. Половина десятого. Развилка Уинслоу находилась в семи милях от усадьбы. Чтобы пройти это расстояние через лес, избегая людей, нужно два-три часа. Полночь самое подходящее время, чтобы привести в действие его план. Уотен уедет, а слуги лягут спать.

Обед был накрыт во внутреннем дворике. Кора явно старалась исключить Джона из беседы. Вспоминая идентичную сцену пята-летней давности с Генри Бартоном, роль которого он исполнял сейчас, Флизон посмотрел на толстощекую чревоугодницу и непроизвольно разразился громким смехом. Сидящие за столом удивленно взглянули на него.

— Это было не очень смешно, Джон, — недовольно заметила Кора.

«О чем это она? — пожав плечами, подумал Джон. — А-а, наверное, Уотен отпустил какую-нибудь шутку».

Обед закончился, когда Кора поглотила третий кусок пирога. Майлз налил бренди.

Улыбки, которыми беспрестанно обменивались между собой Кора и Оскар, напоминали Флизону, что у него осталось совсем мало времени. Если Кора на что-то решилась, она действует быстро. Но он должен ее опередить. Взяв свой стакан с бренди, он мысленно произнес тост: «За меня!» — и выпил содержимое одним глотком.

После обеда они перешли в гостиную пить кофе. В одиннадцать часов Оскар поднялся.

— Спокойной ночи, Кора. Все было очаровательно. Спокойной ночи, Флизон. — Он направился к двери.

— Спокойной ночи, Уотен, — ответил Джон и, пройдя через комнату, похлопал его по спине. — Не стесняйтесь, заходите к нам в любое время, когда только пожелаете.

Уотен и Кора удивленно взглянули на него, но ничего не сказали. Вскоре послышался шум отъезжающей машины Уотена.

— Ты странно себя вел, Джон, — холодно заметила Кора. — Что это на тебя нашло? Я думаю, эту ночь тебе следует провести в кабинете.

— Почему же?

— Разве это не понятно, Джон?

— Ты хочешь сказать, что мы… фить! Конец? Меня выставляют?

— Да. — У двери Кора обернулась. — Утром у меня будет с тобой серьезный разговор. — Дверь за ней закрылась.

Джон налил себе бренди. В комнату вошел Майлз.

— Что-нибудь еще, мистер Флизон?

«Да, Майлз, всего лишь небольшое убийство», — подумал он. Потом улыбнулся и сказал:

— Нет, на сегодня все. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мистер Флизон. — Майлз вышел. Джон знал, что он направился в свою комнату в доме для прислуги, который находился в пятнадцати минутах ходьбы. Это значило, что в большом доме они с Корой остались вдвоем.

Он выпил еще бренди и в половине двенадцатого пошел в небольшую комнату, где снял со стены свой охотничий карабин. Зарядил полную обойму и вставил патрон в патронник. Скорее всего она сейчас на кухне, изучает содержимое холодильника, ищет что-нибудь, что поможет ей «пережить ночь».

Джон взял из ящика чистую тряпку и положил ее в карман. Потом подошел к застекленным дверям и распахнул их. В ярком свете луны вода в канале казалась такой же светлой, как и днем. В лесу же было темно, так как густая крона деревьев не пропускала лучи света. Пора было звать Кору. Но он сначала наклонился и поднял с земли кусок ржавой колючей проволоки, которая уже несколько дней лежала под окном. Он все собирался проверить, сколько же времени она проваляется здесь, пока кто-нибудь не скажет этому болвану-садовнику убрать ее. Он поднял проволоку, обернув ее тряпкой, чтобы не касаться руками.

— Кора! — Он ждал. Знал, что она слышала, но повторил еще раз, с настойчивостью в голосе. — Кора, иди быстрее!

Услышал ее шаги. Под весом ее туши колыхался весь пол.

— Что такое, Джон? — Она вошла в комнату.

— Сюда. Посмотри, быстрее!

Она подошла к дверям. Челюсти ее двигались. Он никогда не видел, чтобы она что-нибудь не жевала.

Она всматривалась в темноту.

— Где, Джон? Что здесь случилось? Где…

Концы проволоки он держал в руках. Накинув петлю ей на шею, он сильно рванул назад, чувствуя, как проволока впивается ей в горло. Она взмахнула руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться. Она задыхалась. Джон потянул еще и перекрутил проволоку. И так еще несколько раз. В течение нескольких секунд Кора дергалась так, что Джон вспомнил историю о Моби Дике. В свете луны ее глаза, неотрывно смотревшие на Джона, казались огромными. Из порезов, куда вонзились острия проволоки, потекла кровь. Она не издала ни единого звука. По подбородку текла струйка съеденной ею пищи. Наконец она тяжело упала на пол, еще несколько секунд билась в судорогах и затихла.

Джон взял в руки карабин и расстрелял все патроны в сторону леса. Потом побежал в кабинет, снял трубку телефона и набрал номер.

— Алло! Это офис шерифа? Говорит Джон Флизон. Да, так. Здесь произошло нечто ужасное. Моя жена… Ее убили! Эти беглые. Я стрелял в них, но было темно, и… То есть как? Да, конечно, я уверен! Я стрелял в них, но не знаю, попал ли. Вы будете здесь? Очень хорошо. До свидания. — Он положил трубку на рычаг и улыбнулся. Его план развивался просто превосходно.

В дверях холла появился Майлз. Его глаза округлились до такой степени, что представляли собой два шара с точками посередине.

— Мистер Флизон… радио— мистер Уотен…

— Ради бога, Майлз, говорите вразумительно, — закричал на него Джон. — В чем дело?

— Радио… я… — постепенно его речь стала более связной, в словах появился смысл. — Они убили его. Мистера Уотена. Беглые. Вскоре после одиннадцати, сказали по радио. — Майлз с трудом сглотнул. — Через пятнадцать минут после того, как он уехал отсюда, мистер Флизон. В десяти милях сторону развилки. Вскоре после этого их взяли. Это ужасно, не правда ли, мистер Флизон? Это ужасно!

— Да, — механически произнес близок. — Это действительно ужасно. Он повернулся к застекленным дверям. Огромное лицо Коры лежало на пороге дверей в такой позе, что губы, прижатые к деревянной планке, создавали иллюзию гротескной улыбки, а мертвые глаза были устремлены прямо на Флизона.

Ему казалось, что он слышит ее смех.

Все, он прекращает волноваться. Пусть у Кроули и остальных голова болит за компанию до конца недели; он поедет в спортивный магазин и купит самый большой винчестер, какой только найдет там, позвонит в «Истерн» я закажет билет в горы. Потом он подстрелит самого крупного, самого наглого зверя, которого только сумеет выследить, и все время, пока будет целиться и нажимать спусковой крючок, будет думать о мерзкой физиономии Айверсона. Никакая работа не стоит тех обид, которые приходилось терпеть от Джоя Айверсона, этого негодяя, этого садиста, этой вонючки.