— Ведь мы оба давно хотели этого, не так ли?

Это была последняя капля, переполнившая чашу ее терпения. Какое самодовольство и высокомерие! Он обращается с ней, как с дешевой проституткой. Она с отвращением сбросила с себя его руки.

— Не трогай меня! — Холодное выражение глаз было под стать ее тону.

Стивен слегка растерялся, затем крепко схватил ее за плечи и пристально посмотрел на нее.

— Вот как! Значит, ты собираешься продолжать игру? — резко спросил он. — Сколько, по-твоему, я могу терпеть?

Он так сжал ее плечи, что едва не сломал кости, но она не подала виду, что ей очень больно. Выяснять отношения было слишком поздно, и она не желала уступать его силе.

— Ты делаешь мне больно, Стивен, — заявила она с язвительным презрением. — Кажется, я уже достаточно настрадалась от безжалостных мужских рук!

Он иронически посмотрел на нее, но ослабил захват.

— Я думаю, тебе это нравится, Тори, и именно этого ты ждешь. Поэтому ты постоянно меня подзадориваешь и доводишь до крайности. Ты хочешь, чтобы я причинял тебе боль, не так ли, Тори?

Ей хотелось крикнуть, что он ошибается. Ей не нужна его жестокость, она добивалась его любви.

Стивен склонил голову и, как хищная птица, бросающаяся на свою добычу, впился в ее губы грубым поцелуем, отчего ее голова запрокинулась назад. Она попыталась высвободиться и ударилась головой о стену каюты. Все вокруг поплыло. Патриция видела перед собой лицо Стивена. В нем не было сострадания, одна безжалостная решимость. Оно выражало угрозу. Он обращался с ней почти так же, как Лауретти. Это ее пугало больше всего.

Она отвернулась, чтобы избежать его поцелуя, и он ткнулся теплыми губами ей в шею. Стивен начал покусывать нежную кожу, вызывая острое желание во всем теле.

На этот раз она не позволит себе ему уступить. Патриция мотала головой из стороны в сторону, уклоняясь от его настойчивых губ и извиваясь, чтобы освободиться от тяжести его тела, прижимающего ее к твердой стене. Она неистово сопротивлялась его натиску.

— Отпусти же меня, Стивен! — задыхаясь, произнесла Патриция сквозь стиснутые зубы. — Желай я подобного обращения, я бы остановилась на Лауретти или Билли Вонге.

— Наша игра слишком затянулась!

Стивен прижал ее к себе еще крепче, обхватив одной рукой за талию, словно стальным обручем. Другой рукой он повернул к себе ее голову, заставив их губы встретиться.

У нее перед глазами все кружилось. Неужели он решил овладеть ею силой, как тот негодяй Лауретти?

Его страстный поцелуй обжег ей губы. Патриция едва могла дышать. Крепкие руки и запах мужского тела, его жар ослабили ее сопротивление. Она приоткрыла рот со стоном побежденной и прекратила борьбу, обвив руками его шею. Она совсем потеряла голову, ощущая вожделение.

Стивен слегка отстранился — ее руки, словно налитые свинцом, соскользнули с его плеч и беспомощно опустились вниз. Патриция стояла на трясущихся ногах, прижимаясь спиной к стене каюты, и беспомощно наблюдала, как он медленно стягивал с нее платье. Оно соскользнуло на пол и бесформенной грудой легло вокруг ее лодыжек.

Обнаженная, она дрожала, ощущая спиной холодное дерево стены.

Глаза Патриции широко раскрылись от испуга в предвкушении чего-то необычного. Она чувствовала, как ее грудь набухает под напряженным взглядом темных глаз.

Внезапно Стивен быстро вышел из каюты, окончательно смутив Патрицию. Когда он вернулся, в руках у него была ее подвязка. Он встал на колено и надел подвязку ей на ногу. Поднявшись, Стивен отступил назад; его темные глаза горели желанием.

— Я знал, что ты именно такая. Ты прекрасна, Тори. Ты просто изумительна, — хрипло прошептал он.

Патриция чувствовала себя подобно нагой рабыне, которую купили для гарема, и какая-то внутренняя сила заставила ее гордо вздернуть подбородок, выражая неповиновение. Стивен заметил это неуловимое движение. Его глаза встретились с непокорным взглядом ее изумрудных глаз. Губы Стивена тронула едва заметная улыбка. Он не спеша протянул руку и обхватил ладонью ее грудь, лаская затвердевший сосок. Патриция, задыхаясь от возбуждения, закусила губу, чтобы заглушить непроизвольный стон. Когда же его вторая рука обхватила другую грудь, Патриция уже не могла больше сдерживаться. Она стояла, дрожа и испытывая острое наслаждение, а его пальцы сводили ее с ума.

— Стивен! — Это прозвучало почти как мольба. Глаза Патриции открылись, но тотчас снова закрылись в экстазе, когда теплый, влажный рот принял в себя ее грудь.

Ее тело трепетало. Желание стало невыносимым. Патриция мысленно умоляла его прекратить эту пытку, но в то же время жаждала продолжения. Она совсем потеряла рассудок, когда Стивен опустился на колени и его горячие губы покрыли поцелуями ее плоский живот, спустившись затем еще ниже.

Патриция уже не сдерживала стонов. Она впилась ногтями в напрягшиеся мускулистые плечи Стивена и упала на него, едва не потеряв сознания. Патриция выкрикивала имя Стивена снова и снова и пылко отвечала на ласки.

— Тори! Моя Тори! Моя красавица Тори! — шептал он.

Патриция целовала его в ответ, лаская мощную грудь и плечи. Ей хотелось ощущать его руки, губы и наконец его горячее, пульсирующее естество.

— Пожалуйста, Стивен! — взмолилась она в порыве безумной страсти.

Он поднял ее и отнес на постель. Она лежала, бесстыдно наблюдая, как он снимает опоясывающее его полотенце. Ее глаза горели неукротимым желанием и сердце бешено колотилось в груди, когда он отбросил его в сторону. Она протянула к нему руки. Он склонился над ней и накрыл ее рот своими губами. Она выгнулась ему навстречу, прижавшись к крепкой мужской груди. Патриция уже не отвергала Стивена. Ее блуждающие пальцы дотронулись до его горячей пульсирующей плоти, и Стивен громко застонал.

Не в силах больше сдерживаться, он резко вошел в нее.

Патриция напряглась, прижимая Стивена к себе и выкрикивая его имя.

Потом они долго лежали в изнеможении. Патриция прижималась к возлюбленному, думая, что он спит.

Но вдруг его рука скользнула к ее груди и начала медленно ее поглаживать. Стивен дышал ровно, почти бесшумно, однако ее тело тут же воспламенилось.

Ее руки скользнули по его спине, слегка кольнув ногтями, и она снова почувствовала в себе его напрягшуюся плоть. Из ее груди вырвался удовлетворенный вздох.

Стивен поднял голову.

— Я был уверен, что, несмотря на все слова, ты этого хочешь, и ничто не смогло бы меня удержать.

— Я рада, что ты поступил по-своему, не то мы до сих пор занимались бы болтовней. — Патриция прильнула к нему и начала нежно покусывать его ухо.

Губы Стивена скривились в дьявольской усмешке, когда ее влажные губы принялись целовать его грудь.

— Кажется, я открыл ящик Пандоры, — простонал он хриплым от желания голосом.

Этой ночью они спали урывками. Патриция проснулась, когда в иллюминатор уже проникли лучи солнца. Она удовлетворенно потянулась и легла на спину, размышляя о происшедшем.

Это было великолепно!

Они почти всю ночь наслаждались любовью, словно стараясь наверстать упущенное. Все, что было прежде, и все, что ждало их впереди, в эти мгновения было не важно.

Патриция прогнала прочь возбуждающие воспоминания и надела ночную сорочку и халат, чтобы вернуться в свою каюту. Она уже взялась за ручку двери, но внезапно остановилась. Чтобы попасть в свою каюту, ей придется пройти по палубе. Команда наверняка ее увидит и поймет, что она провела ночь в каюте Стивена, Ну и что? Она его любит. Какое ей дело, что кто-то об этом узнает?

Патриция отошла от двери, решив по крайней мере привести себя в порядок. Взглянув в зеркало над умывальником, она увидела, что ее волосы в ужасном состоянии. Патриция сняла халат и сорочку, протерла все тело влажной губкой и прополоскала рот. Освежившись, она надела халат и начала расчесывать волосы гребнем Стивена. Пришлось потрудиться, чтобы придать им прежний шелковистый блеск. Место, где Лауретти отрезал несколько прядей, можно было легко скрыть под массой длинных волос.