Мужчины пошли мимо повозок, блеющих и мычащих животных, мимо бегающих повсюду детей и женщин, кричавших что-то друг другу на прощание. Многие путешественники покидали караван после пятимесячного пути, а кто-то устраивался на ночь, только собираясь пуститься в путь.

Мордекай замер на месте и смущенно огляделся вокруг. Тут один из фургонов отделился от остальных.

— Эй, постой! — закричал Фишер кучеру. — Куда это ты направился с фургоном мисс Фентон?

Возница стегнул запряженных в фургон мулов, но, заметив стоявшего рядом с Фишером Люка, остановил животных, бросив испуганный взгляд на сидевшую рядом женщину.

— Мы не делаем ничего дурного, шериф. Я, правда, купил фургон и мулов у какой-то леди. У меня даже ее чек есть. — С этими словами он вытащил из кармана и помахал в воздухе сложенным листком бумаги.

— И куда она отправилась? — спросил Мордекай.

— Чего не знаю, того не знаю, — ответил возница. — Она велела мне отнести ейные пожитки в здешнюю контору, говорит, зайдет за ними позже. А потом куда-то поспешила. У ей с собой была лишь дорожная сумка да гитара.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Мордекай.

— Можно взглянуть на этот чек? — попросил Люк.

Возница протянул ему бумажку, на которой торопливым почерком было написано, что Абигайль Фентон действительно продала этому человеку фургон и мулов за пятьдесят долларов.

— Прошу прощения за беспокойство, — сказал Люк, возвращая фермеру чек. — Мадам, — повернулся он к женщине, вежливо приподнимая шляпу.

Когда фургон уехал, Мордекай задумчиво почесал голову.

— Ничего не пойму, — повторил он.

— Наверняка она пошла в отель. Пойду посмотрю, — заявил Люк.

— Я, пожалуй, с вами, шериф, — вызвался Фишер.

Мордекай поспешил за шерифом, который с привычной ловкостью пробирался в уличной толпе. Когда-то здесь был форт, а теперь вырос городишко, вставший на конечном пункте Орегонского тракта.

Трехэтажный отель находился в самом центре города. Стоявший за стойкой молодой человек поприветствовал входящих мужчин и кивком головы указал им на перья и бумагу.

— Доллар в день, — заговорил он. — Ванна входит в плату. Платить вперед. Никаких чеков от конфедератов и бумажных дел от юнионистов[1].

Люк быстро проглядел журнал, куда записывались все постояльцы. Имени Абигайль Фентон в нем не значилось. Последней подписалась некая миссис Б. Шарп.

— Сюда не заходила молодая женщина? — спросил шериф, царапая в книге собственное имя.

— Такая светловолосая, голубоглазая девица? — быстро добавил Мордекай.

Клерк подмигнул.

— Дорогие мои, да здесь за все два года, что я тут работаю, не было ни одной смазливой женской мордашки.

— А как же миссис Шарп? — спросил Люк. — Кажется, она записана прямо передо мной.

Молодой человек удивленно посмотрел в книгу.

— Вот уж не знаю, шериф. Я только что вернулся с ленча. Спросите-ка лучше у Эрни — он подменял меня.

— А где найти этого Эрни? — поинтересовался Люк.

— Ваша комната номер семь, шериф… — Клерк покосился на регистрационный журнал. — …Шериф Маккензи, — договорил он. Неожиданно лицо его оживилось. — Маккензи! — вскричал молодой человек. — Так вы тот самый шериф, что вступил в перестрелку с братьями Уолден в Стоктоне?

— Ну я, — сухо подтвердил Люк.

— Слыхал, вы пристрелили Бо Уолдена, а Билли Боба привезли к судебному исполнителю? — благоговейно проговорил молодой человек.

— Так где мне найти Эрни? — с ноткой нетерпения переспросил Люк.

— Люди говорят, что Чарли Уолден был не больно-то рад, узнав, что случилось с его младшими братьями.

— Меня это не волнует. Мне платят за то, чтобы я наводил порядок, — заявил шериф.

— Слыхал, вы арестовали Билли Боба, потому что он пристрелил игрока в покер. Это правда, шериф?

— Игрок был не вооружен. Где мне найти Эрни?

— А за что вы прикончили Бо? — не унимался распираемый любопытством клерк.

— Он вздумал остановить меня. — Люк сердито осмотрелся вокруг, а потом твердо повторил: — Так вы скажете мне, наконец, где найти Эрни?

Клерк словно не слышал его.

— А че эта девица такого наделала? — снова спросил он. И, облокотившись на стойку, он прошептал драматическим шепотом: — Поди, закон нарушила, да?

— Я этого не говорил. — Терпение Люка истощилось.

Клерк выпрямился. Он явно был разочарован: похоже, ему не узнать свеженькой сплетни.

— В баре, — буркнул он, кивнув головой в сторону бара.

— Спасибо. — Люк положил на стойку доллар и подхватил ключ от номера, который клерк метнул ему через прилавок. Затем шериф в сопровождении Мордекая направился в бар.

Еще не бывало случая, чтобы Люк Маккензи входил куда-нибудь, не привлекая всеобщего внимания. Вот и сейчас четверка картежников бросила игру и уставилась на высокого человека, появившегося в дверях; два ковбоя, стоявшие у стойки бара, предпочли убраться в угол комнаты. Замер даже пианист, наигрывающий веселую мелодию.

Могучий бармен тут же выставил на стойку два стакана.

— Виски? — предложил он.

Кивнув, шериф сказал:

— Я ищу Эрни.

— Что он натворил? — невозмутимо поинтересовался бармен, наполняя стаканы.

Люк одним глотком выпил виски.

— Надо бы задать ему парочку вопросов, — сообщил он.

— Он играет на пианино, — кивнул бармен в сторону пианиста.

— Налейте мне виски и дайте еще один стакан. — Подождав, пока стаканы будут наполнены, Люк взял их и направился к пианисту.

Шериф молча поставил перед Эрни стакан. Тот, глядя на него, сосредоточенно жевал резинку.

— Здорово, шериф, — наконец промолвил он. — Чем обязан? Может, хотите, чтобы я спел вам что-нибудь?

Люк вынул из кармана карточку.

— Я разыскиваю эту женщину. Ее зовут Абигайль Фентон. Вы не видели ее сегодня?

Пианист внимательно посмотрел на фото Абигайль, которое та посылала Люку.

— Нет, не видел. Никогда не видел, — добавил он.

— Вы уверены? Может, на ней просто не было очков, когда она встретилась вам?

— Нет, шериф, я ее точно никогда не видел, — уверенно промолвил Эрни, возвращая карточку Люку.

— Что ж, и на том спасибо.

— Жаль, что не смог быть вам полезным, шериф.

— Ну как? — спросил Мордекай, когда Люк вернулся к стойке бара.

Шериф покачал головой:

— Нет, он не встречал ее.

Взяв стакан с виски, Эрни тоже подошел к стойке.

— Дайте-ка мне еще разок взглянуть на портрет, — попросил он. Приглядевшись внимательнее, он вздохнул и вернул карточку шерифу. — Эта девочка не больно-то хороша собой, скажу я вам.

— Не больно-то хороша? — возмутился Мордекай. — Да ты, видать, совсем слепой, приятель. Покажите мне портрет! — попросил он Маккензи. — Вот те на! — воскликнул он. — Неудивительно, что вы так сказали. Нет, в моем караване не было никакой Абигайль Фентон. Девушка, которая ехала со мной, была на редкость хороша собой, с волосами цвета спелой пшеницы и глазами как техасское небо. И я не припомню, чтобы она носила очки.

— Послушайте, девчонка, которую вы описываете, очень напоминает мне ту вдовушку, что поселилась сегодня в отеле, — спохватился Эрни. — Такой милашки я в здешних местах и не встречал.

— А как ее зовут? — с интересом спросил Люк.

— Ее фамилия Шарп. — Эрни выразительно закатил глаза. — Хороша необычайно.

— Расскажите-ка мне об этой вдове, — попросил шериф.

— Она говорила, что здесь проездом. Бедняжка потеряла мужа — он погиб на войне. Она даже говорить о нем спокойно не могла — только вспомнит муженька — тут же в слезы! И вся дрожит, вот так-то. Она едет к его родственникам. Полагаю, этот парень был круглым идиотом, уехав и оставив такую красавицу одну!

— Что ж, спасибо за помощь, Эрни. И вам тоже, Мордекай. Рад был познакомиться с вами обоими. — Шериф бросил на стойку два золотых доллара. — Бармен, я угощаю!

Сказав это, Маккензи направился к клерку.