— Девять блоков из двух комнат и санузла плюс офис, который легко перестраивается в многофункциональное помещение.

— Место неплохое. Океан рядом, — задумчиво проговорила Кэтлин.

Она успела пересечь заросший сорной травой газон и подошла к кромке воды. Мотель располагался на берегу узкого, напоминающего указательный палец, залива. Океан отвоевал у суши несколько миль. На заросшем тиной мелководье плавали утки. Кэтлин не хотелось показывать Блейзу разочарования. Да, энтузиазма у нее поубавилось.

— Здесь можно было бы разбить нечто вроде сквера, — сказала она, — с дорожками для инвалидных колясок и заграждениями возле воды, чтобы никто не упал.

Кэтлин старалась придать больше бодрости голосу. Глубоко вздохнув, она произнесла на одном дыхании:

— И к городу близко, как вам хотелось. А воздух здесь чистый, очень.

Блейз окинул здание придирчивым взглядом:

— Мне придется подлезть под дом и проверить фундамент. Удостовериться, что дом не упадет в море.

— Хорошо бы оказался крепким. Дом обретет вторую жизнь. Если почистить и покрасить…

Блейз пошел к дальнему углу дома. Через минуту он залез в небольшую щель между плитами. Кэтлин, стараясь не споткнуться, осторожно подошла к тому месту, где только что стоял Блейз.

— Что вы там видите?

Он каким-то немыслимым образом развернулся, потому что из щели показалась его голова.

— Фундамент вроде бы вполне крепкий. Сделан на совесть.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно сказала Кэтлин. Блейз вылез, стряхнул с одежды пыль и предложил пойти в дом.

Все окна, кроме одного, оказались закрытыми. Блейз распахнул оказавшееся случайно незапертым на задвижку окно и влез внутрь.

— Разве это не противозаконно? — неуверенно спросила Кейт, с любопытством заглядывая в окно.

Блейз протянул ей руку и помог забраться на подоконник.

— Кому какое дело?

— Не скажите…

Кэтлин мысленно поздравила себя с тем, что не подвернула ногу, спрыгнув на отодранный кусок линолеума. Блейз, предусмотрев грозящую Кэтлин опасность, успел придержать ее.

— Все в порядке?

— Как обычно, все у меня не по-людски. Всегда была неуклюжей.

— Не грызите себя.

— Опять я краснею?

Он провел ладонями по ее рукам — вверх от локтей до плеч. Кэтлин вздрогнула.

— Надо себя ценить, — сказал Блейз и, чуть усмехнувшись, добавил: — Но мне нравится, как вы краснеете.

— Я думала, что с возрастом это пройдет. Но в последнее время стало только хуже.

Блейз широко улыбнулся:

— С чего бы это, а?

Она не ответила, и он, к счастью, не стал настаивать.

— Не слишком просторно, — сказала Кэтлин. В комнате стояли кушетка, старый-престарый холодильник и небольшая электроплита. — Но хоть спальня отдельная.

— Здесь куда просторнее, чем там, где эти ребята живут сейчас.

Блейз нагнулся и отвернул кусок порвавшегося линолеума, под которым обнаружил потемневшие доски пола.

— Тоже верно, — согласилась Кэтлин и подняла глаза на потолок. — Темновато тут. Как насчет того, чтобы устроить окна на крыше? Чтобы свет шел и с потолка тоже.

Блейз распрямился.

— Хорошая мысль. Много написано всякого о влиянии света на настроение человека.

— Вы говорите как истинный калифорниец.

Кэтлин пересекла комнату и просунула голову в крошечную ванную.

— Можно будет сделать ее более удобной?

Блейз достал откуда-то рулетку и принялся замерять дверь и стены, заодно и простукивая их.

— Что вы делаете?

— Определяю, где расположены балки. Надо расширить дверной проем, чтобы проходило кресло-каталка. Кажется, все получится.

— Отлично.

— Кейт, не давайте пока воли надеждам, — предупредил ее Блейз. — Подержите-ка.

Он протянул Кэтлин конец рулетки, а сам попятился назад.

— Что вы хотите измерить? — спросила Кэтлин. Блейз выглянул из кладовки, больше похожей на встроенный шкаф.

— Да-а, — вздохнул он. — Наверное, дешевле начать с нулевого цикла.

— Вы хотите сказать, что проще снести здание? Не слишком ли расточительно? Никто не даст на это разрешения.

— Вы правы, — согласился Блейз, свернул рулетку и засунул ее обратно в карман. — Едва ли удастся получить разрешение на снос и новое строительство. Иначе этот дом уже давно бы купили.

Кэтлин смотрела, как он изучает оконные рамы.

— Я не совсем понимаю.

— Этому дому лет сорок, не меньше. Если бы строительство велось сейчас, дом получился бы совсем другой. Места здесь достаточно, но распределение площади не отвечает теперешним стандартам. Мотель на восемнадцать коек — не этот, а современный — выглядел бы не так и площади занял бы больше. Скажем, газоном пришлось бы пожертвовать.

— Вы меня заинтриговали! Откуда вам все это известно?

Блейз усмехнулся:

— У каждого продаваемого участка своя история. Я пытался разобраться в каждом отдельном случае, чтобы картина получилась цельной. Нам надо знать, с чем имеем дело.

Кэтлин понравилось, что он сказал «нам», а не «мне».

— Вы не перестаете меня удивлять.

— Да. И чем же?

Кэтлин неопределенно пожала плечами:

— Даже не знаю, с чего начать. Например, откуда бы голливудскому каскадеру знать что-то о строительных нормативах?

Кэтлин заметила, что Блейз поджал губы, и поняла, что тема ему неприятна.

— От нас ждут лишь безупречных трюков. Другого нам не дано.

Кэтлин отвернулась и принялась водить пальцем по стене, лишь бы не встречаться с ним глазами.

— Майку, Джо и таким, как они, надо дать шанс. Тот, которого лишила их судьба.

— О них ли вы думаете, Кейт?

Нежно, но решительно он приподнял ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. В глазах Кэтлин стояли слезы.

— Иногда жизнь кажется такой чертовски несправедливой, — с дрожью в голосе произнесла она. — Люди, у которых есть все, жалуются на судьбу громче других. Они губят себя наркотиками и алкоголем. Они… — Кэтлин замолчала, вдруг покраснев до корней волос.

— Давайте, говорите до конца, — довольно резко потребовал Блейз.

Она молча мотнула головой. Блейз отпустил ее и отступил на шаг.

— Хотите, чтобы я за вас сказал? О том, что идиоты вроде меня рискуют жизнью ради острых ощущений?

Кэтлин положила руку ему на предплечье, но Блейз стряхнул ее.

— Я никогда не считал, что рискую жизнью.

Кэтлин отвернула лицо.

— Но ведь вы рисковали. И вероятно, собираетесь делать это вновь.

— Я никогда не думал о самоубийстве.

— Но вы готовы рисковать головой ради денег.

Он развернул ее лицом к себе:

— Вы считаете, что я делал это ради денег, да?

Кэтлин вскинула подбородок:

— Не только. Вам нравилось внимание публики!

Он сжал ее плечи так, что ей стало больно. Она решила, что он начнет ее трясти изо всех сил, но его руки вдруг разжались.

— Как же! Именно это подняло меня на ноги и заставило ходить, когда почти все врачи вынесли мне приговор.

В комнате слышалось лишь их напряженное дыхание. Сердце Кэтлин билось болезненно сильно.

— Что же все-таки произошло тогда? — чуть хрипло спросила она.

Он отвернулся.

— Разве это важно?

— Думаю, очень важно.

— Я не был готов, понимаете? Не был готов.

Кэтлин молчала. Пожалуй, он говорил искренне. Верил в то, что говорил. Но в глубине души она подозревала, что все было не совсем так.

— Что дальше делать будем? — спросила она. Блейз смотрел куда-то сквозь нее.

— Я собираюсь набросать кое-какие расчеты. Прикинуть, во что обойдется ремонт. Если цифры окажутся приемлемыми, мы внесем предложение.

— А что, если нам не удастся собрать нужную сумму? — Говоря это, Кейт обняла его за талию.

— Моя бабушка часто внушала мне, что нельзя говорить «не могу».

Кэтлин смотрела на Блейза с любовью. Ей бы хоть немного от его уверенности в себе.

— Знаете, Блейз, я боюсь. Мне кажется, я никогда раньше не испытывала ничего подобного.

— Вот для чего нужен адреналин. Он помогает преодолеть трудные участки.