Рак-амн-хотеп выпрямился и тоже посмотрел на восток. От торговой дороги действительно поднималась лента пыли.
— Вообще-то, жду, но уже почти потерял надежду, — ответил он. — Это подкрепление, — сказал царь Шеш-амуну. — Пусть твои люди будут готовы действовать.
Полководец быстро поклонился и поспешил уйти. Спустя несколько минут Рак-амн-хотеп услышал конский топот. Из-за барханов вырвался отряд легкой кавалерии и помчался к линии измученных всадников. В авангарде зазвучали слабые крики радости — там тоже заметили подкрепление. Царь ждал, когда среди шеренг войск покажется колесница Экреба, и увидел ее сразу — она слегка подпрыгивала позади войска. Рак-амн-хотеп приветственно поднял меч, легкая колесница отделилась от шеренг и остановилась подле царя.
— Я оставил тебя в лагере три часа назад! — заорал Рак-амн-хотеп. — Ты что, заблудился? Всего-то и нужно было ехать прямо по проклятой дороге!
Экреб выпрыгнул из колесницы и в два больших шага оказался рядом с царем.
— Вот это славно, — снисходительно произнес полководец. — Ты делаешь мне выговор за опоздание. За каких-то два часа я собрал для тебя шесть тысяч человек! Может, отослать их обратно в лагерь?
— Не груби, — отрезал царь. — Ты же знаешь, я могу за это приказать отрубить тебе голову.
— Ты это уже говорил, — ответил Экреб. — Много-много раз.
Рак-амн-хотеп уже заметил полк разетрийской легкой пехоты, трусцой выступающий из-за барханов.
— Так кого именно ты привел? — спросил он.
— Тысячу легких кавалеристов, четыре тысячи легкой пехоты и тысячу наемников из джунглей, — отрапортовал Экреб. — Подумал, что эти чешуйчатые могут вселить страх в сердца противника.
— И ни одного лучника? — резко спросил царь.
Экреб с трудом удержался, чтобы не закатить глаза.
— Ты ничего не говорил про лучников, о великий.
Царь стерпел саркастическое замечание. В конце концов, Экреб прав.
— В таком случае придется рассчитывать только на лучников из легкой кавалерии, — пробормотал он.
Экреб скрестил руки на груди и всмотрелся в далекие боевые порядки противника.
— Их не так и много, — заметил он. — Похоже, Акмен-хотепу удался отвлекающий маневр.
— Возможно, — отозвался царь, — но пока они не подпустили нас к источникам, это ничего не меняет.
Изучив диспозицию, Рак-амн-хотеп уже строил планы.
— Выстрой пехоту в линию прямо здесь, — приказал он полководцу, — а наемников из джунглей — справа. — И поманил к себе Шеш-амуна. Ливарец подошел, и царь ему сказал: — Отведи свою легкую кавалерию назад за барханы, и начинайте заворачивать к нашему правому флангу, в сторону дороги.
Шеш-амун нахмурился:
— Они именно этого и ждут.
Царь отмахнулся.
— Иногда нужно дать противнику именно то, чего он ждет, — объяснил он полководцу. — И не пускай своих людей в бой до тех пор, пока в этом не возникнет крайняя необходимость. Просто обойди наши порядки с фланга как можно дальше. Даю тебе десять минут, чтобы начать выдвигаться, и мы идем в наступление.
Несмотря на очевидное сомнение, Шеш-амун поклонился царю и начал выкрикивать команды своему войску.
Экреб передал все распоряжения царя прибывшему подкреплению, и легкие пехотинцы уже выстраивались в неровную линию позади кавалерии, а темно-зеленые наемники из джунглей передвигались между царскими колесницами и ливарской легкой кавалерией. Люди-ящеры были огромными неуклюжими созданиями с татуировкой на чешуйчатой шкуре — странными спиральными узорами, растягивающимися на их перекатывающихся мускулах, и мощными клиновидными головами, словно у страшных громадных крокодилов из неехарских легенд. В когтистых лапах они держали массивные дубины, сделанные из тяжелых кусков дерева и утыканных зазубренными обломками блестящих черных камней. Со шнурков из сыромятной кожи, завязанных на поясницах, свешивались человеческие черепа. Даже вышколенные боевые кони вращали глазами и нервно шарахались, учуяв едкую вонь, исходившую от людей-ящеров, но те не обращали на это внимания.
Пока пехота выстраивалась, готовясь к сражению, легкая кавалерия на правом фланге медленно начала отступать за восточные барханы. Рак-амн-хотеп ждал хоть какой-то реакции со стороны вражеских боевых порядков, но ее не последовало.
Экреб скрестил на груди мускулистые руки и опытным глазом следил за передвижениями войск.
— Куда прикажешь пойти мне? — спросил он царя.
— Тебе? — буркнул Рак-амн-хотеп. — Разумеется, ты должен оставаться рядом со мной, тогда ты не сможешь сказать, что заблудился и поэтому не участвовал в бою.
Экреб недовольно посмотрел на царя.
— Я живу, чтобы служить, о великий, — сухо произнес он. — Что теперь?
Рак-амн-хотеп мысленно отсчитывал минуты.
— Приказывай центру и левому флангу наступать, — скомандовал он. — Тяжелая кавалерия пойдет вместе с пехотой.
Полководец кивнул и тотчас же передал его приказ дальше. Запели рога, и неровная линия воинов, подняв щиты, устремилась в сторону противника. В дюжине ярдов за ними шла легкая кавалерия.
На разоренной земле между двумя армиями, выстроившись перед пехотой в две линии, ждали вражеские лучники. Глядя на то, как сокращается расстояние между двумя войсками, царь подумал, что ему очень не хватает нескольких ливарских небесных жрецов — пусть бы они сбили цель лучникам! Эта мысль невольно вызвала у царя вопрос: а где колдуны врага? Он слышал рассказы о том, что несколько лет назад случилось у Зедри, и сейчас, когда его войско уже шло в атаку, он не мог не гадать, что за ужасные сюрпризы готовит ему армия Узурпатора.
Небо над сближающимися армиями почернело — вражеские лучники произвели первый залп. Разетрийская пехота немедленно ускорила шаг, вскинув вверх деревянные щиты, чтобы защититься от смертельного дождя. Стрелы попадали в цель, бронза с громким стуком ударялась о дерево. Люди кричали, в шеренгах появились первые бреши, но воины продолжали идти вперед. В воздух взвились еще стрелы — легкая кавалерия ответила врагу, стреляя поверх голов наступающей пехоты. Далеко слева послышался грохот копыт — тяжелая кавалерия пустила своих коней в стремительный галоп, и вражеские полки на этом фланге выставили сверкающие копья, готовясь встретить противника.
Лучники противника выпустили еще один залп стрел и отступили. Воины Разетры обрушились на врага. Рак-амн-хотеп кивнул.
— Отлично, — сказал он Экребу. — Командуйте наемникам идти в атаку.
Экреб прокричал приказ, ему ответил рокот барабана, выбивающего низкую грозную дробь. Зашипев, как ветер пустыни, люди-ящеры поднялись с корточек и размашистым шагом устремились к вражеским боевым порядкам, быстро к ним приближаясь. Послышались пронзительные крики и вопли, и Рак-амн-хотеп с удовлетворением отметил, что левый фланг дрогнул.
Воины сшиблись в грохоте дерева и лязге бронзы. Над общим шумом были хорошо слышны крики умирающих, раненые отступали. Слева тяжелая кавалерия с громовым топотом клином врезалась в стену из щитов, раскидывая по сторонам тела. Мечи опускались сверкающими дугами, отсекали головы и разрубали пополам тела, обезумевшие кони взвивались на дыбы и молотили по кричащей толпе грозными копытами. Справа, под нечеловеческий вой, от которого в жилах стыла кровь, на врага налетели люди-ящеры. От их чешуйчатой шкуры отскакивали даже самые крепкие копья, а дубинки в щепки разбивали деревянные щиты и дробили кости. Царь смотрел, как вражеская пехота в ужасе отступала, но основное его внимание было приковано к легкой кавалерии на правом фланге. Кони взвивались на дыбы и ржали, учуяв незнакомый запах людей-ящеров, однако кавалеристы продолжали удерживаться на своей позиции, перекрывая дальний конец дороги. Некоторые стреляли в людей-ящеров, но без какого-либо эффекта.
Шли минуты, и сражение продолжалось. Вражеское войско вначале дрогнуло под натиском союзных армий, но потом воины сумели собраться с силами, и их численное превосходство начало сказываться. Тяжелую кавалерию слева постепенно окружало море ревущих и бьющих копьями воинов. Пехоту на левом фланге и в центре противник оттеснял своей массой. Только справа, там, где свирепствовали люди-ящеры, еще сохранялся какой-то успех. Однако Рак-амн-хотеп знал, что люди-ящеры не смогут держаться долго, особенно в такую изнуряющую жару. Они очень скоро начнут спотыкаться, и тогда ему придется их отозвать — или они погибнут.
