— О чем ты хотела со мной поговорить?

— Я… да, конечно, — пробормотала целительница, рассеянно глядя на нее. — У тебя тоже жало вот тут, — заметила она, указывая носом. — Постой спокойно, сейчас я его вытащу.

— А я не заметила, — пробормотала Листвяная Звезда, когда Эхо быстрыми движениями своих умелых лап раздвинула ее шерсть и вытащила зубами жало.

Целительница втерла в место укуса кашицу из разжеванных листьев и сказала:

— Нападение пчел было не случайным. Это был знак.

Листвяная Звезда моргнула.

— Знак? Какой знак? Что Гречке нельзя быть твоей ученицей?

Эхо покачала головой.

— Нет, все гораздо серьезнее. — Помедлив, она окинула долгим взглядом ущелье, словно высматривая что-то невидимое за далекими утесами. — Это точно был знак, — повторила она после долгого молчания, — только я пока не могу понять, что он означает. Может быть, ты сможешь мне помочь?

Она многозначительно посмотрела на Листвяную Звезду, давая понять, что в последнее время между ними не было былой близости, и предводительница перестала делиться с ней своими мыслями и сомнениями. Листвяная Звезда отвела глаза. Честно говоря, она не знала, что должна сказать. Разве у нее есть секреты от Эхо? Вроде бы нет… Разве что не рассказала ей о том, что встретила Билли-шторма ночью на территории Двуногих, и о разговоре с Хлыстом и Остроглазом.

— Где-то далеко отсюда будет беда. Какая-то страшная битва между котами, которые считают себя правыми, и котами, уверенными, что это не так, — неожиданно заговорила Эхо, вперив взгляд в даль. Голос ее звучал незнакомо и глухо, словно доносился откуда-то из неведомого далека. — Если мы не вмешаемся, война придет в наше ущелье. На нас обрушится великая сила боли и жестокости, вскормленная гневом и яростью, и не будет нам спасения нигде, даже на другой стороне реки. Наше племя будет уничтожено, и гибельный раздор станет нашей участью.

Как будто ледяная волна пробежала по всему телу Листвяной Звезды, обдав ее от ушей до кончика хвоста.

«Нет, Эхо, нет! Только не это. Не говори мне этого…»

Эхо подняла голову и посмотрела на свою предводительницу, ее красивые зеленые глаза потемнели от тревоги.

— Ты понимаешь, о чем я говорю? — с дрожью в голосе спросила она. — Ты знаешь, что это за битва, в которой мы должны принять участие, чтобы помешать ей прийти в наше ущелье?

Листвяная Звезда распушила шерсть, ежась от утренней прохлады. Блеклое небо уже позолотилось со стороны, откуда вот-вот должно было взойти солнце, но в ущелье было еще темно. Стоя на Камнегруде, предводительница видела черные тени своих воинов, бесшумно выходивших из палаток.

Они с Остроглазом пришли сюда первыми, следом появились четверо городских котов, которые теперь стояли чуть поодаль, сбившись в тесную кучку. Листвяная Звезда вспомнила, какой надеждой просияли глаза этой четверки, когда накануне она объявила им о своем решении; сейчас вид у городских котов был встревоженный, они негромко переговаривались друг с другом, качая головами.

Птицекрыл и Веснянка стояли рядышком, прижавшись друг к другу боками, а Бурозуб нервно расхаживал вдоль берега. Листвяная Звезда надеялась, что не ошиблась, включив его в патруль. В последнее время Бурозуб сильно изменился, и ей казалось, что молодому воину нужно дать возможность проявить себя в деле.

Кремнешкур прощался со своими братом и сестрой, Мелкогривкой и Скоросветом, которые оставались охранять лагерь и охотиться для остающихся.

— Думаю, через несколько дней мы вернемся, — говорил он, пытаясь держаться бодро и весело.

— Это нечестно! — с завистью воскликнула Мелкогривка. — Почему ты идешь, а мы нет?

Послышался торопливый топот лап, и все четверо котят Меднолистой кубарем скатились по тропинке, на ходу врезавшись в Пчелоуса, спешившего к месту сбора патрульных.

— Нет! Не уходи! — пропищала Сливка, крепко прижимаясь к отцу.

— Мы будем без тебя скучать, — всхлипнул Крапивничек, зарываясь головой в отцовскую шерсть. — Вдруг ты не вернешься?

При этих словах все четверо отчаянно завыли.

— Хватит, хватит, — пробасил Пчелоус, по очереди прижимаясь щекой к котятам. — Вернусь, я вернусь, куда же я от вас денусь? А вы без меня присматривайте за мамой, берегите ее. Будьте умниками и слушайтесь маму, понятно?

— Понятно! — протянул Ручеек. — Мы будем хорошо себя вести.

Пчелоус посмотрел поверх их голов на приближавшуюся Меднолистую.

— Береги себя, — прошептала кошка, со страхом и нежностью глядя на него.

— Обязательно.

Они прижались друг к другу, переплетя хвосты. Потом Пчелоус оторвался от Меднолистой, в последний раз кивнул ей и детям и поспешил к своим товарищам.

Листвяная Звезда недовольно пошевелила усами, заметив, как Ловкач бесшумно вошел в толпу патрульных. Что он тут делает? Она же ясно сказала — идут только воины, никаких оруженосцев! Ей показалось, что кремовый котик старается затеряться в толпе, но разве от Остроглаза спрячешься?

— Ловкач? Ты что тут делаешь? Разве ты не слышал, что мы берем только воителей?

Ловкач растолкал котов и подошел к своему наставнику.

— Но послушай, Остроглаз…

— У меня нет времени на пустую болтовню, — перебил его глашатай, отгоняя своего ученица взмахом хвоста.

— Я уже бывал на территориях Двуногих, — продолжал Ловкач, ничуть не смущенный отказом. Он нарочно повысил голос, чтобы Листвяная Звезда могла слышать каждое его слово. — И ты отлично знаешь, что я хоть и не закончил обучения, но и по возрасту, и по выносливости ничем не отличаюсь от остальных воинов. Вспомни, Остроглаз, ты сам говорил, что мне пора выдержать испытание и стать полноправным воином!

Остроглаз заколебался, пристально глядя на молодого кота.

— Это так…

— Я очень хочу пойти с вами, — настойчиво продолжал Ловкач, царапая когтями землю. — Я хочу доказать свою преданность Небесному племени!

Остроглаз еще немного помешкал, потом повернулся к Листвяной Звезде.

— Что скажешь?

Она тоже посмотрела на нетерпеливого оруженосца. Ловкач был прав: оруженосцем его сделали только потому, что он недавно вступил в племя, но по своим охотничьим навыкам, не говоря уже о силе и ловкости, он намного опередил не только всех учеников Небесного племени, но и многих взрослых воителей. За время жизни в Небесном племени Ловкач заметно окреп, сильные мышцы перекатывались под его лоснящейся кремовой шкурой. Листвяная Звезда не раз видела его во время тренировок и должна была признать, что в оруженосцах ему делать нечего — он запросто побеждал всех учеников в учебных боях, а дичи приносил в лагерь больше всех воинов.

— Хорошо, — сказала она. — Ты пойдешь с нами, Ловкач. Но помни: ты пока оруженосец, а значит, должен слушаться Остроглаза.

— Конечно! — просиял обрадованный кот. — Спасибо, Остроглаз! И ты, Листвяная Звезда. Вы не пожалеете, что взяли меня с собой. — Он вежливо поклонился предводительнице и подбежал к остальным воинам.

Коты, отправляющиеся в поход на дальнюю территорию Двуногих, собрались возле запруды, а остающиеся в лагере выстроились напротив них, чтобы попрощаться.

Остроглаз в последний раз напутствовал Чернобока, который оставался руководить племенем и лагерем в отсутствие предводительницы и глашатая. Листвяная Звезда краем уха слушала наставления Остроглаза, но мысли ее были уже далеко от лагеря.

Напряжение густым туманом висело над ущельем. Оно проявлялось в распушенной шерсти и резких движениях уходивших котов, и в мрачных взглядах тех, кто оставался. Тяжело вздохнув, предводительница подняла голову к гаснущим звездам.

— Пожалуйста, пусть это будет правильное решение, — еле слышно прошептала Листвяная Звезда. — Не дайте мне совершить ошибку, сберегите моих воинов, пусть все они живыми и невредимыми вернуться в лагерь.

— Чем бы все это ни кончилось, я знаю, что ты поступила правильно.